Ирмата Арьяр - Феникс Тринадцатого клана

-Нет.

Даори медленно поднялся, не спуская с девчонки мрачного взгляда. Она так же медленно встала, подалась ему навстречу. Ее вишневые глаза лихорадочно блестели, а кулаки сжимались, словно она мечтала влепить ему пару веских пощечин. Вампир демонстративно оглядел Миранду с ног до головы и обратно, задержал взгляд на прикушенной губе. Дернул плечом и направился к двери.

Полыхнули алые крылья - демоница рванулась за ним, но Даори выметнул руку, выстраивая невидимый барьер, на который она с размаху налетела, и, не оглядываясь, ушел, аккуратно прикрыв за собой дверь.

-Сволочь! Мерзавец! Чтоб ты сдох, мертвец!- донеслось совершенно нелогичное, следовательно, не имеющее силы проклятие, а дверь сотряслась от удара, но не открылась. Не так-то просто сломать заклинание, срастившее деревянное полотно с косяком,- немногое, что осталось из его арсенала умершего, но все еще светлого мага.

Ничего, Миранда - девушка сильная, не чета утонченным белым магиням, выберется. Когда-нибудь.

А вот ему нужно искать и обустраивать новое логово. Тут демоница его доконает.

И срочно придумывать оправдание перед Зан-о-Мьиром, почему Даори провалил такое элементарное для вампира дело, как соблазнение девицы. Может быть, намекнуть, что обострять отношения с кланом Вечерних теней из-за любимой внучки их князя - не совсем верный политический шаг?

Нет, осознал наконец молодой вампир, если на кону стоит заклинание такой важности, как вызов духа никогда не жившей во плоти сущности, то Зан-о-Мьира ничто не остановит.

Трудно даже представить, какие возможности откроет это заклинание в умелых руках, если его модифицировать. Почти любая фантазия может быть воплощена. Все, что угодно,- исполнено.

Дух железа уведет рудные жилы из любой земли туда, куда ему будет приказано. Дух вражды уничтожит войско врага еще в казармах, сотрет города руками их жителей. Дух тоски лишит воли к сопротивлению.

Дух смерти убьет все, о чем может быть помыслено.

Абсолютное, невидимое, неотвратимое оружие.

Дух духов... Приказывающий ему - Бог.

Даори ужаснулся.

Дух разума... Возможно ли?

Конечно, лучше бы поговорить с Ликой, владевшей тайной заклинания, и присмотреть за ней, чтобы не добрался князь Неупокоенных. Но принц Тьмы слов на ветер не бросает. Эту девушку окружают и охраняют такие силы, что, дернись Даори Энриати в ее сторону, и мокрого места не останется. Да и от всего клана Неупокоенных. Неслучайно Великий князь даже намека не сделал о какой-либо личной угрозе Лике, даже мысли не допустил. Предпочел искать обходные пути. Умен и осторожен, как... древний вампир.

Значит, надо искать третий вариант.

Надо все обдумать. Тут нельзя ошибиться. Потому что для Зан-о-Мьира он, обращенный лен-маг,- меньше чем никто, его легко можно заменить на другого, менее щепетильного вампира, а этого Даори уже не мог допустить.

«И ведь я сам все это допустил. Сам!»- едва не застонал бывший светлый.

Что стоило ему в тот день сначала подумать, а потом... промолчать, не ставя в известность Великого князя Зан-о-Мьира о заклинании, использованном Ликой?

Нет, Даори обрадовался, что может продать уникальную информацию за драгоценный эликсир, продляющий жизнь его матери. Много-много капель эликсира. Но разве он сам, Даори Энриати, не слышал ее слова, сказанные во время проблеска ее угасающего сознания: «Не мучь меня, Даори, любимый мой мальчик. Не заставляй возненавидеть тебя за мою длящуюся боль. Дай мне уйти. Дай умереть и вновь соединиться с моим любимым мужем там, в Пресветлых небесах».

Вспомнив, он пошатнулся, оперся рукой о первую попавшуюся стену.

«Нет, мама. Нет. Не отпущу. Потерпи. Даже если ты меня возненавидишь, даже если проклянешь. Терпи».

-Сама все испортила, дура,- в который уже раз вздохнула Миранда, утрамбовывая учебники в рюкзачок.- Что на меня нашло? Зачем я его обидела?

И поплакаться некому. Даже Лике, единственной близкой душе, рассказать невозможно! Никто во всем Тархареше - да что там, вообще во всем мире!- не сможет посочувствовать девушке, переживающей из-за ссоры с презренным вампиром.

И никому не объяснить, какой Даори необыкновенный, совсем непохожий на кровососа! Он - светлый маг, случайно умерший и обращенный, и точка. Правда, это ненамного легче. Мало кто из демонов может понять чувства темной девушки, влюбившейся в светлого. Но ведь в таких романтических чувствах Миранда не первая и не последняя. А уж об эпохе Единения и вспоминать нечего, там все расы сосуществовали мирно, и для влюбленных не существовало расовых различий. Кроме вампиров, конечно. Их всегда ненавидели и опасались.

Несмываемый позор - признаться не только в дружбе, даже в симпатии к мертвецу. Узнает дед - вымарает имя Миранды из родовых книг. А еще кто-нибудь узнает - заплюют, затравят, проходу не дадут. Влюбиться в вампира - все равно что в кусок гнилого замороженного мяса, скажут ей.

Неправда. И влюбилась демоница - а самой себе бессмысленно врать, влюбилась она с первого взгляда - вовсе не в вампира, к ним Миранда по-прежнему чувствовала брезгливость, а в светлого мага, златокудрого ангела из контрабандных девичьих романов Белой империи. В свои сны.

Миранда смахнула слезинку и застегнула рюкзачок.

-Ты идешь?- заглянула к ней Лика.- Давай быстрей, опять опаздываем!

Вот с подругой тоже что-то происходит, но и она не торопится рассказывать. Демоницы. Темные души.

Да, он не живой, продолжала размышлять Миранда на любимую тему, сидя на лекции и старательно выводя ровные строчки в тетради. Но и не совсем мертвый. У Даори есть душа. Чище и возвышеннее, чем у многих ее знакомых демонов.

И целуется он вовсе не как хладный труп. Так жарко, до головокружения, до сладкой боли в сердце и... не только... ее никто не целовал. Демон Тай, брутальный и накачанный друг ее детства, со своими слюнявыми поцелуйчиками и в подметки вампиру не годится. Надоел этот ее так называемый «жених», хуже раосовой похлебки! Разорвет она с ним помолвку, как только помирится с Даори. Решено. И пусть дед злится, Миранда переживет как-нибудь.

И руки у вампира не ледяные вовсе. Прохладные, да, но не противно, наоборот, приятно. А какие ласковые! Проведет ладонью, словно шелком коснется. Миранда погладила свою щеку ладошкой и улыбнулась воспоминаниям.

И тут же погрустнела. Даори не показывался ей на глаза уже больше месяца.

Даже его следов не могла она обнаружить в тайной комнатке. Не приходил и не прилетал он к их дереву, сколько ни сидела на ветках Миранда, изображая отмороженную сову. В коридорах учебного корпуса он не мелькал. И его белая летучая мышь также где-то затаилась.

А может быть, с ним что-то случилось?