Вера Камша - Довод Королей

– Ты получишь все, что нужно. Когда ты отправляешься?

– Нгоро едет сейчас. Нгоро спешит.

– Дайте ему все, что он просит, и проводите его. – Игумен пощупал пульс больного, покачал головой и вышел. Никогда еще милость калифов к святой обители не подвергалась столь суровому испытанию. Однако оставить умирающего без помощи противно воле Господа и святого Эрасти...

Нэо Рамиэрль

Две дюжины на четверых, да еще из-за угла, это много больше, чем нужно. Видимо, те, кто решили на них напасть, не сомневались в успехе, и все равно они не рассчитали. Рамиэрль слишком долго был разведчиком, чтоб его захватили врасплох, а того, чему он научился в своих скитаниях, не знали даже эльфы Луцианы, чего уж говорить о паладинах. Роман не забывал каждую ору прощупывать окрестности в поисках чужого разума и сразу почуял гостей. Люди. Более двух десятков, возбуждены, насторожены и уверены в себе. Прочесть чужие мысли Нэо не мог, но оценить настрой появившегося в заповедных краях отряда было нетрудно, равно как и разделявшее их расстояние.

Конечно, можно было предположить, что это были паломники, направляющиеся в очередное капище Арцея и завернувшие в Заповедную Рощу за поздними грибами, но Рамиэрлю сие казалось маловероятным. Больше всего чужаки походили на воинов, намеревавшихся захватить врагов, и Нэо даже знал, кого именно. Эльф с усмешкой оглядел своих спутников. Аддари опять препирался с Альмиком, хотя и без особого вдохновения, Норгэрель о чем-то думал, лльяма, похоже, спала, хотя кто этих тварей разберет. Почувствовав его взгляд, тварюшка вскочила и подбежала поближе, однако наскакивать не стала. Запомнила, что ему это не нравится.

– Ну что, Волчонка, – осведомился Рамиэрль у порождения Тьмы, – драться будем или как?

– Драться? – переспросил Норгэрель и замолчал, прикрыв глаза, пытаясь понять, что встревожило Романа. – А... Понял. Сюда идут. Стараются себя не выдать и очень уверены в себе.

– Слишком уверены, – кивнул Нэо, – их много, но это ничего не значит.

– О чем вы? – Альмик смотрел на них, не скрывая удивления.

– К нам идут гости, и сдается мне, что они нас не любят. Но вот как они догадались, где мы?

– Отец всегда может узнать, где я, – пояснил Аддари, – но он не хочет мне зла. Я уверен.

– Тебе, может, и не хочет, – вскинулся Альмик, – а вот нам хочет.

– Это не эльфы, – твердо сказал Норгэрель.

– Значит, паладины, – в глазах бунтаря зажегся нехороший огонек, – сколько их?

– Больше двух десятков точно, – невозмутимо сообщил Нэо, но Альмика это только распалило.

– Ты собираешься драться? – поинтересовался Норгэрель.

– А что еще с этой поганью делать?! Не бежать же! Хватит, побегали!

– Мы не бегали, – возразил Роман. – Мы искали Врата, и мы не можем быть уверены, что за нами идет охота. Мы не сделали ничего, что не вправе делать изгнанники. Или я ошибаюсь?

– Нет, – кивнул Аддари, – мы не пытались вернуться в Долину Света, не совращали смертных, не являлись к ним в эльфийском обличье. Может быть, отец хочет с нами поговорить?

– С нами?

– Ну, со мной... Я все же его наследник.

– Аддари, – Рамиэрль старался говорить мягко, – если это так, к тебе должен прийти сородич, а не две дюжины людей, которые ведут себя, как охотники. Возможно, они и хотят увести тебя в Долину, но насчет нас у них, скорее всего, другие планы.

– Если мы нападем первыми, от них пух и перья полетят, – Альмик был настроен весьма решительно. – Роман, ты свою псину на них натравить сможешь, если что?

– Я хочу поговорить с ними, – твердо сказал Полуденная Песнь.

– Мы могли бы успеть уйти, – предложил Норгэрель. – Аддари, я думаю, мы с Рамиэрлем может отвести твой след, причем по-таррски. Они тебя больше не найдут.

– Вы уходите, – согласился сын Эльрагилла, – а я спрошу у них, что им нужно.

– Так мы тебя здесь и бросим, – проворчал Альмик. – Роман верно говорит, если это паладины, они наверняка какое-то непотребство задумали. Прикончат тебя, а потом на нас свалят.

– Альмик прав, – вздохнул Роман. – Или мы уходим вместе, или остаемся, но один ты с ними говорить не будешь.

– Точно, – кивнул человек, – будем драться.

– Ты не можешь знать, что они замыслили зло.

– Могу. Эти морды крашеные только на подлости и годятся.

– Я бы все же ушел...

Звездный Лебедь! Три спутника, и каждый стоит на своем, хорошо, хоть лльяма молчит... А выбирать ему. Драться, разговаривать или уходить? Он бы, конечно, ушел, но Аддари тоскует по отцу, а Альмик лезет в драку.

На него смотрели три пары глаз. Что до порождения Тьмы, то синий кокон скрывал ее голову, но видеть она видела, в этом Роман не сомневался. И тоже таращилась на него. Ну почему ему опять приходится решать не только за себя, но и за других?! Как хорошо он жил, когда считал себя смертным бродягой и был свободен... От кого он слышал нечто подобное? От Рене, тосковавшего по своей пиратской юности! А Жан-Флорентин, хотя его никто не спрашивал, заявил, что свобода – это осознанная необходимость и что мы отвечаем за тех, кого приручили. Звездный Лебедь! Он никого не приручал, они сами завелись... Нэо Рамиэрль из Дома Розы клана Лебедя собрал волю в кулак и повернулся к своим спутникам.

– Аддари, ты хочешь с ними поговорить? Альмик, ты не веришь паладинам и намерен драться? Норгэрель, ты советуешь уйти? Мы сделаем и то, и другое, и третье.

– Как? – Аддари выразил общее недоумение.

– Вы с Альмиком останетесь, но ты открыто, а он будет рядом, чтобы, если что, подоспеть на помощь. Если они идут по следу Аддари, то не могут быть уверены, что мы все вместе. Да и без чужаков разговор будет более откровенным. Если все в порядке, вы поговорите и решите, что делать дальше. А мы, мы тоже будем рядом. Альмик прикроет от меча, мы – от стрел и магии. Все решится само собой. Если предательства нет, выбор за Аддари. Если на него нападут, жалеть не будем.

– Хорошо, – кивнул Солнечный принц, – я согласен.

– Еще бы, – Альмика прямо-таки распирало. – Когда они поймут, что ты один, обнаглеют. Ну да я им покажу. Скоро они здесь будут?

Норгэрель прикрыл глаза, ловя отголоски чужих чувств.

– Они близко. Идут уверенно, коротким путем. Ищут кого-то одного, это точно.

– Тогда нужно спешить. Аддари, оставайся у этих можжевеловых кустов. Альмик, спрячься в зарослях, а мы будем, – Рамиэрль оглядел поляну, – я у сломанного дерева, а Норгэрель – напротив, у муравейника.

– Паладины не поднимут руку на Перворожденного.

– Ну-ну, – проворчал Альмик, и Роман с ним мысленно согласился, но спорить не стал. – Все, расходимся. Волчонка, за мной и тихо!

Аддар пожал плечами, принятые предосторожности его раздражали, но спорить он, хвала Великим Братьям, не стал. Альмик, на прощание заговорщицки подмигнув Роману, скользнул в можжевельник. Нэо с Норгэрелем быстро разошлись по обе стороны поляны, замкнув двойной барьер. Теперь ни одно оружие, поражающее на расстоянии, не могло причинить вреда Солнечному принцу, одиноко стоявшему на залитой ярким осенним солнцем поляне. Заодно Рамиэрль набросил на место предстоящего то ли разговора, то ли боя Синюю Тень. Теперь о том, что здесь в ход пошла магия, узнает разве что очень сильный и дотошный маг, причем лично оказавшийся поблизости. Управившись с делами, Роман оглянулся на припавшую к земле лльяму.