Дженис Харди - Преобразователь

Дженис Харди «Преобразователь» («Войны целителей» — 1)

Перевод: Kuromiya Ren

Томасу Харди и Харлан Эллисон,

Они знают, почему

ОДИН

Кража яиц сложнее кражи целой курицы. Когда крадешь курицу, ее просто схватить, сунуть в мешок и сбежать. Но за яйцами нужно лезть под спящую курицу. А им это не нравится. Они просыпаются, начинают клевать руки и лицо, если ты близко. И ужасно шумят.

Нужно сначала будить курицу, потом забирать яйца. Страшно сказать, сколько времени у меня ушло, чтобы это понять.

— Доброе утро, курочка, — тихо пропела я. Курица моргнула и склонила голову. Она не шумела, только зашевелила крыльями, когда я подняла ее с гнезда, она замерла, когда я сунула ее за пазуху. Я узнала о таком трюке у мальчишек, с которыми разгружала рыбу на прошлой неделе.

Рядом раздался голос:

— Не двигайся.

Я не хотела слышать такие слова с чужой курицей в руках.

Я застыла. А курица нет. Ее чешуйчатые лапы тянулись к яйцам, что должны были стать моим завтраком. Я взглянула на милого стража, что был ненамного старше меня, около шестнадцати. Ночь была тише обычного, но ветерок играл с его песочного цвета волосами. Они были острижены, как у солдата, но уже пару месяцев, как отросли.

Спокойно, но настороже. Как говорила бабушка: если попался с пирогом, предложил кусочек. Хотя я не знала, как это можно подогнать под куриц.

— Придешь на завтрак, когда смена закончится? — спросила я. До рассвета еще два часа.

Он улыбнулся, но все равно направил рапиру на мою грудь. Мило, что красивый парень улыбнулся мне в свете луны, но улыбка была печальной, ведь он делал свою работу. Я намного быстрее научилась разнице между улыбками, чем хитрости с кражей яиц.

— Ну, Геклар, — окликнул он через плечо, — у нас вор. Похоже, я ошибся.

Фермер Геклар появился в поле зрения, жутко похожий на курицу, что еще пыталась клюнуть меня, взлохмаченный, носатый и с блестящими глазками. Он подошел и упер кулаки в бока.

— Я же говорил, что это не крокодилы.

— Я не ворую курицу, — быстро сказала я.

— А что это тогда такое? — страж направил рапиру на курицу и снова улыбнулся. В этот раз теплее, но взгляд выдавал его, когда он повернул руку.

— Курица, — я сдула с подбородка перышко и присмотрелась. Его костяшки побелели, ведь он слишком крепко держал легкое оружие. Наверное, болели суставы, может, была проблема с костяшками, но он ведь не был старым. Обычно суставы поражала старых рабочих пристани. Наверное, потому он работал, защищая куриц, а не аристократов. Мне явно не везло.

— Слушайте, — сказала я. — Я не хочу красть ее. Она мешала взять яйца.

Страж кивнул, словно понял, и повернулся к Геклару.

— Она просто голодна. Может, отпустим ее с предупреждением?

— Арестуй ее, идиот! Она поест и в Дорсте.

Дорст? Я сглотнула.

— Слушайте, два яйца на завтрак не повод бросать в тюрьму…

— Воры сидят в тюрьме!

Я отпрянула. Нога раздавила куриный помет. Его было много. Он свисал с каждого насеста. Здесь было столько помета, что можно было усеять берег озера.

— Я отработаю яйца. Может, за два яйца помыть вам курятник?

— Ты украдешь еще.

— Нет, если он будет следить, — я кивнула на стража. Я выдержу запах, если буду работать не одна. Может, ему доплатят, может, мне это поможет, когда мы с ним пересечемся утром. — Может, по яйцу за ряд?

Страж поджал губы и кивнул.

— Неплохое предложение.

— Арестуй ее уже!

Я выронила курицу. Она закудахтала, царапаясь от паники. Страж закричал и уронил рапиру. Я сорвалась с места.

— Стоять! Вор!

Я могла обогнать фермера, хоть и на их территории, но стража? Может, у него и проблемы с руками, но ноги работали отлично, как и рефлексы.

Я обогнула гору сломанных насестов быстрее, чем он. Не замедляясь, я бросилась влево, срезав между кормушек, полных зерна. Я бежала параллельно им, это немного замедлило меня, но он догнал бы меня, если бы я побежала по прямой.

Свернув направо, я бросила одну из пустых бочек. Она с треском упала между мной и стражем.

— А-ах! — стук и впечатляющие ругательства.

Я рискнула обернуться. Обломки бочки валялись на земле. Страж прихрамывал, но это не сильно его замедлило. Я лишь оторвалась на пару шагов.

Ряд расходился, дорогу пересекали насесты высотой до пояса. Я повернула влево к мосту рынка, в боку кололо. Вряд ли я добегу до острова. Мне бы ферму покинуть.

Еще больше бочек мешали проход к мосту. Они были высотой по колено, они были перевязаны проволокой, как водорослями. Геклар вообще убирается? Я прошла мимо них раньше стража. Его пальцы схватили меня за край юбки и потащили. Я споткнулась, взмахнула руками, пытаясь за что-нибудь уцепиться.

Но падение остановила земля.

Я вдохнула дыхание, что было сложно после удара, и в рот набились пыль и перья. Страж сбил бочки и рухнул с воплем рядом со мной. Сухая кукуруза рассыпалась из бочки на землю.

Я выбралась из грязи, пока он ругался, держась за ногу. Он успел хорошенько удариться об обломки бочек, лодыжка теперь, похоже, была сломана.

Он посмотрел на меня и криво усмехнулся.

— Иди.

Я встала, но не побежала. Он потеряет из-за меня работу, и ему придется работать за гроши, как Геклар. Я опустилась на колени и схватила его за руки, прижала большие пальцы к его костяшкам и прочертила.

Через миг наши руки нагрелись от исцеления. Он вскрикнул, я застонала, и его боль перешла моим рукам. Я оставила его рану на ноге, так он сможет объяснить, почему отпустил меня, и если святые помогут, работу он не потеряет. А если нет, у него хотя бы будут здоровые руки. Было сложно жителям Гевега нынче найти работу, а с его руками были бы дополнительные проблемы.

Костяшки болели. Я развернулась до того, как он понял, что я сделала. Я не первый раз исцеляла кого-то из жалости, но я старалась не делать такое часто. Иначе появятся вопросы, на которые я не хотела отвечать.

Я шагнула вперед, но что-то большое преградило дорогу. Геклар! Он замахнулся на мою голову, я пригнулась, но слишком медленно.

Боль пронзила висок, и я отлетела на землю. Геклар приближался, окруженный серебряными вспышками перед моими глазами, в его руке была черно-синяя дубинка из пинвиума.

И тут я все поняла. Мне повезло, что дубинка была дешевой, и он только ударил меня, а не выстрелил ею. Оружие было слишком черным, чтобы быть чистым пинвиумом, но достаточно синим, чтобы причинить много боли. Я не хотела этих атак, как и не хотела в темницу.

Он оскалился и направил дубинку на меня.

— Два грязных вора.

Не думая, я схватилась за лодыжку стража, очертила кость и вытянула из его лодыжки всю боль. Его боль прошла по моей руке, ударила по ноге, впилась в мою лодыжку. Ага. Сломана. Желудок сжался, но я еще могла отбросить эту боль.