Барб Хенди - Ветер в ночи (ЛП)

Игнорируя Чейна, Винн мягко спросила:

— Ты в порядке?

Оша, не поднимая на неё взгляда, кивнул, но она не поверила ему.

— Тебе нужно собраться, — сказала она, не зная, что ещё сказать.

У другого конца койки, на полу, лежал длинный и узкий холщёвый свёрток. Она уже видела его лук и стрелы с черным оперением, хотя понятия не имела, куда он дел изогнутый прут. Так что в свёртке могла остаться только одна вещь.

Меч.

Она задалась вопросом, как он добыл лук, который теперь использовал с отвратительной ловкостью… ловкостью, которой он никогда не выказывал в прошлом. Но среди его стрел она не видела с наконечниками из белого металла.

— Я соберусь, — ответил Оша, но не сдвинулся с места.

Порт Олерона был небольшим по сравнению с другими, которые видел Чейн, в нём даже не было начальника. В сумерках город выглядел ветхим и непримечательным. Его живот скрутило узлом, пока он первым шагал к виднеющимся неподалёку зданиям, поскольку мысленно он продолжал возвращаться к той секунде, когда нашёл Винн.

Стоя в каюте вместе с Ошей, Винн выглядела почти виноватой. Из-за чего это? Небольшая часть Чейна хотела это знать. Большая — нет.

Николас звучно зевнул, и Чейн посмотрел в его сторону.

У юноши были круги под глазами, которые с каждым днем становились всё темнее. Возвращающийся домой Хранитель был истощен и явно плохо спал. Николас растерянно озирался, хотя этот небольшой город должен был быть знаком ему. На взгляд Чейна, в Олероне не было ничего примечательного, и все же Николас казался почти напуганным.

— Я не м-могу вспомнить, есть ли з-здесь… гостиница, — заикаясь, выдавил он.

Чейн оглянулся на идущую позади него Винн и обнаружил, что она хмурится. От неё тоже не укрылось странное состояние Николаса, поэтому она вместе с Тенью обошла его и зашагала рядом с юным Хранителем. Оша попытался последовать за нею, и Чейн ненавязчиво заступил ему путь.

Его недоверие к Оше всё росло.

— Чтобы начать путь к крепости Беауми, — начала Винн, — нам нужны лошади и фургон.

— Прямо сегодня? — спросил Николас непривычно высоким голосом.

— Да, — ответила девушка. — Ты же знаешь о… кожном заболевании Чейна.

Чейн отвёл взгляд в сторону небольших домов и небогатых лавок. Почему-то упоминание Винн о его «болезни» обеспокоило его, будто у него была какая-то слабость, под которую приходилось подстраиваться остальным. Он видел, что Николасу необходим отдых.

— Чейн не может выйти под солнечный свет, — продолжала между тем Винн. — Я же говорила тебе, что, как только мы сойдём на землю, нам придётся путешествовать по ночам.

— Да, но… — Николас прервался. — Но я не думал, что мы отправимся в дорогу вот так сразу.

До недавнего времени Чейн мог сопротивляться дремоте с помощью фиолетовой смеси — хотя ему даже в этом случае приходилось защищаться от прямого солнечного света. Но он израсходовал последнюю порцию ещё в Колм-Ситте и не смог приготовить больше. Основным компонентом смеси был редкий цветок, который на его родном белашкийском языке назывался «девиака свончек» или же «вепрев колоколец». Существовало поверье, что только кабаны и самые свирепые хищники могут съесть его и выжить. Это был смертельный яд, следовательно, раздобыть этот компонент было трудно. Так что сейчас он впадал в бездействие, как только вставало солнце.

Чейн заприметил небольшую таверну или гостиницу на главной улице, которая даже не была вымощена. Он быстро шагнул вперёд и, коснувшись плеча Винн, указал на неё.

— Идите туда и отдохните, — тихо сказал он. — Дай мне свои дорожные бумаги и деньги, я найду конюшню… хоть какую-нибудь. А ты поговори с владельцем гостиницы насчёт закупки продуктов в дорогу.

Она, не сомневаясь ни секунды, кивнула, и он почувствовал себя немного лучше. С тех пор, как он нашел ее снова, вместе они преодолели немало лиг. Она знала, что может положиться на него.

Винн остановилась и сняла с плеча сумку. Вручила свой драгоценный посох Чейну и начала рыться в ней.

— Может, Тени пойти с тобой? — спросила она, вытащив маленький черный мешочек.

Мешочек выглядел тяжелее и больше, чем ожидал Чейн.

— Нет, пусть Тень останется.

В том, что касалось защиты Винн и Николаса, Чейн доверял Тени больше, чем этому мрачному эльфу.

— Я ненадолго, — напоследок проговорил он своим хриплым голосом и направился прочь.

Совсем скоро Винн уже ехала в фургоне на юг по неровной прибрежной дороге. Луна светила необычайно ярко, и, сидя рядом с Чейном на облучке, она смотрела на утесы и океан. Ленты белой пены оставались на каменистом берегу после отхода волн.

Чейн настоял на том, что править будет он, так что Оша, Николас и Тень остались внутри фургона.

Верный своему слову, Чейн раздобыл крепкий фургон и двух молодых гнедых меринов. Но лучше всего было то, что владелец конюшен признал письмо от премина Хевис документом, удостоверяющим причастность к Гильдии, и согласился сдать фургон и лошадей внаем. Гильдии доверяли в таких вещах, так что Чейн расписался в документе временной передачи собственности, обязуясь возвратить одолженное, как только они вернутся в Олерон.

Учитывая все обстоятельства, поездка проходила на удивление гладко.

Если бы только Николас так не боялся возвращения домой.

Если бы только Чейн и Оша хотя бы попытались терпеть друг друга.

Если бы только Оша не страдал от таинственного бремени, возложенного на него хейнасами.

А Винн-то надеялась, что, как только Оша расскажет ей все, она поймет, почему он так изменился и почему он и Леанальхам проделали весь этот путь с Бротаном. Вместо этого она еще больше запуталась.

— Ты в порядке? — неожиданно спросил Чейн.

Винн повернулась и обнаружила, что он внимательно смотрит на нее. Выражение её лица, должно быть, выдало ее заботы.

— Да, — чрезмерно быстро ответила она. — Я просто думаю, что мы найдем в герцогстве.

Хотя она сказала это, только чтобы успокоить его, возможно, будет лучше оттолкнуть на задний план проблемы ее спутников и сосредоточиться на первостепенной задаче.

Посыльный — или высокая женщина, или очень худой мужчина — в черном плаще, маске и перчатках принес пакет с письмом для Николаса от его отца. Там же было другое запечатанное письмо для премина Хевис, содержание которого Николас не должен был знать. По просьбе мастера Юсиффа Кольмсерна премин собрала несколько подозрительных текстов — один по трансмогрификации — которые нужно было доставить ему вместе с возвращением его приемного сына в крепость Беауми в Витени. Старый мастер, бывший Хранитель, упомянул также, что что-то неправильное творится с молодым герцогом, и необъяснимые изменения в земле, людях и дикой природе окрестностей.