Ольга Пашнина - Сырная магия, или Не хочу без любви! (СИ)

— На пол! — рявкнул Рикард. — Эндрю, не надо, ты не знаешь, какой емкости камень! — крикнул Виртон. — Никки, запретите ему. Если камню не хватит энергии, Эндрю исчезнет навсегда! — Что? — Я побледнела. — Дрю, не смей! Призрак грустно и ласково посмотрел на меня. — Никки… ты наполнила мои последние месяцы смыслом. Я не могу рисковать тобой. Ты должна

быть здоровой, Сырочек.

— Не надо… По моим щекам потекли слезы, Рикард сжал мою руку, прижимая к себе. То ли хотел поддержать, то ли боялся, что я кинусь делать глупости.

— Я все время сокрушался, что совершенно напрасно и глупо погиб. Но ведь спасти вас всех — это не глупо. Из-за моей формулы вы оказались здесь! Меня скрутил приступ кашля, а когда я снова смогла разогнуться, Дрю уже не было.

— Нет! — Я пыталась закричать, но воздуха не хватило. Рикард прижал меня к себе, пытаясь хоть немного закрыть от дыма, а меж тем жар пламени уже касался кожи. Я потерялась в этой суматохе, перестала понимать, что происходит. Просто в один момент меня поставили на ноги и потащили прочь.

А потом в лицо ударил холодный воздух, чистый, вкусный. Я хватала его, пытаясь надышаться.

— Спокойно дыши, — раздался над ухом знакомый успокаивающий голос. — Любовь моя, не спеши, медленно. Я открыла глаза. За запертой решеткой всю комнату охватил огонь.

— Где Дрю? — непослушными губами спросила я. Голоса почти не было, но Рик понял. Подобрал с пола куклу и немного виновато протянул мне. — Заряда камня было очень мало, сил выбраться уже не хватило. Он там, но… ненадолго, Сырочек. Всхлипнув, я прижала куклу к себе. Сложно и больно было поверить, что Дрю, мой первый и единственный лучший друг, теперь никогда больше не появится посреди дома, не съязвит, не назовет меня Сырочком, как это он умел. Он не давал мне остаться одной, за короткий период времени он стал неотъемлемой частью нашей жизни.

Что я скажу Камилле? Они ведь даже не попрощались. Вспомнилось, как друзья вечно переругивались, как придумали названия сыров в честь друг друга. Как болели за наше с Рикардом счастье.

— Пойдем, Никки, — Рик мягко обнял меня за плечи и увлек за собой. — Может, ребятам нужна помощь. Прижимая к себе куклу, в которой еще теплился огонек души самого лучшего привидения на свете, я побрела вперед. И если бы не объятия любимого мужчины, идти бы я не смогла. У выхода Рику пришлось меня отпустить, потому что перед зданием управления творился какойто кошмар. Все вокруг сверкало от вспышек магии, повсюду валялись камни и осколки. На площадь вывалила целая толпа из детективов управления, людей Нейстикса. Я нашла в этой суматохе отца, Криса и Бернона и с облегчением выдохнула — хотя бы с ними ничего не случилось!

Со скрипом и грохотом от шального заклятья грохнулась статуя светлейшей. Это дало передышку противникам, а мне — возможность осознать, что вообще происходит. Похоже, Крис, Бернон и отец пришли нам на помощь и столкнулись с сопротивлением целого штата детективов, которым отдал приказ Нейстикс. Рикард явно пришел к тому же выводу, потому что взобрался на возвышение и рявкнул усиленным магией голосом:

— Теодор Нейстикс, именем короля, вы арестованы за измену! — Измену?! — рыкнул Бернон. В следующий миг произошли сразу несколько вещей.

Во-первых, часть детективов замерла, рассмотрев и узнав Рика.

Вовторых, принц сбросил иллюзию и вместо простого походного костюма предстал в родовом плаще, покрытом замысловатыми золотыми узорами.

И в-третьих, в Рикарда мгновенно полетели заклятья от Пакса и Нейстикса. Это привело в сомнение часть детективов и многие растерянно переводили взгляд с Рика на мэра.

— Принц, богиня меня разрази! — выкрикнул кто-то. — Никки, — бросил мне Рик, — спрячься. То, что Нейстикс не сдастся, я уже поняла. Мэр был силен, умен, а еще — загнан в угол. Присутствие принца начисто лишило его разума. Прежде, чем я сообразила, куда спрятаться, меня окружила клетка, сотканная из тысяч сияющих золотых нитей.

— Она схлопнется и превратит вашу королеву сыра в мешок фарша! — прорычал мэр. — Отпустите девушку, — ледяным голосом произнес Бернон. — Вы только усугубляете свое положение. — Приказ о помиловании, Ваше Высочество. И я ее отпущу. Подпишите немедленно. — Я не пойду на то, чтобы отпустить заговорщика! — Бернон! — с нажимом произнес Рик. — Я не хочу предавать Никки, но я связан долгом перед короной. Прости! Стенки клетки сдвинулись, я кожей ощутила исходящий от нее жар и зажмурилась. Неужели кончится все вот так? Перед толпой людей, с погибающим другом в руках? Перед глазами мельтешили разноцветные искры. Скорее бы!

Я приоткрыла один глаз, чтобы посмотреть, что заставило Нейстикса остановиться. И обомлела: Бернон держал в руках свиток, перевязанный золотистой королевской лентой.

— Вот твое помилование, — бесстрастно произнес принц. — Разверни! — потребовал Нейстикс. Его глаза безумно шарили по площади, мэр явно боялся внезапного нападения. Я слышала свое дыхание, а сердце сжала ледяная рука страха. Сквозь золотое марево почти ничего не было видно. Я смогла различить, как Бернон передает Нейстиксу бумагу, как держась на расстоянии, мужчина магией забирает свиток.

Все происходило в абсолютном молчании, а взгляды присутствующих были прикованы к принцу и мэру. Поэтому никто не заметил движения справа, а меж тем надсадный, полный ярости женский крик словно разрезал напряженную тишину.

Флоренция Нейстикс, не справившись с эмоциями, решила играть до конца.

Я сразу поняла: ее вскинутую руку я запомню до конца жизни, даже если она оборвется прямо сейчас. В стены моей клетки ударил поток темно-синей магии, и обжигающее золото охватило меня целиком. Чей-то крик остался словно вдалеке, кто-то произнес мое имя. Я сжимала в руках куклу и чувствовала, как внутри разгорается странное пламя, обуздать которое не так-то просто.

Потом меня охватила ярость. Настоящая, с горьким терпким привкусом. Лишающая разума и способности контролировать себя. Я ожидала, что умру, но на деле почувствовала вдруг сметающую все на своем пути силу. Как они меня достали. С первого дня Нейстикс и его дружки угрожают, шантажируют, мешаю работать и жить счастливой жизнью!

Они пытались убить Рика, они подарили мне самую страшную ночь в моей жизни, пока я думала,

что он мертв! Они пятнадцать лет мучили семью Дрю, и из-за них мой друг теперь медленно угасает внутри дурацкой тряпичной куклы!

Я повернулась к растерявшейся Флор.

— Да когда же ты успокоишься! — рявкнула я не своим голосом. А затем сделала то, чего сама от себя не ожидала: влепила ей звонкую затрещину, от чего девушка взвизгнула и отлетела на полметра, хорошенько приложившись головой. Меня подхватил оказавшийся рядом отец. Золотое марево спало, оставив после себя только опустошающую усталость. Ярость, правда, так никуда и не делась, так что бесполезно было сваливать на магию этот порыв. Если бы были силы — я б и Нейстикса сожрала вместе с ботинками в этот момент!