Дмитрий Казаков - Смех победителя

– Конечно. – Хорст вздохнул. – Только…

– Что?

– Направь удар в центр и правое крыло их войска, левое атакуй просто для вида.

Ангир глянул на поле, где предстояло развернуться сражению. Речушка, преграждавшая путь, чуть дальше сворачивала и текла прямо на запад, отделяя колосящуюся пшеницу от леса.

Левое крыло вестаронского воинства упиралось в берег.

– Не понимаю, зачем это нужно, но сделаем. – И князь повернул коня.

Хорст поехал туда, где ждали его Илна и охрана во главе с Радульфом. После недавнего покушения на жизнь мага число охранников увеличили до десяти.

– Нам лучше убраться в сторону, – сказал Хорст. – Вон туда, к излучине.

– Интересно, что это за река? – спросила Илна, когда они подъехали к небольшому омуту. Лучи солнца падали отвесно и в глубине виднелись раскоряченные тени утонувших деревьев.

– Биронт, – ответил Хорст.

– Не может быть! – ахнула девушка.

Даже самые великие реки начинаются с ручейка, а отсюда до истока в горах всего несколько ходов, – сказал Хорст, слезая с седла. – Чем приставать с расспросами, лучше подержи коня.

От строящегося войска доносился лязг, топот и крики командиров, видно было, как за полем перемещаются вестаронцы. Снявшейся с места рощей казался отряд копейщиков.

– Жаркая будет сеча, – пробурчал Радульф. – Кто бы ни победил, наших немало поляжет…

Маг молчал, не двигаясь и почти не дыша. Ему предстояло показать собственную силу в самый неблагоприятный момент – в солнечный полдень, в окружении многих тысяч людей.

Бывший сапожник слышал множество баек о чародеях, но ни в одной не говорилось об их участии в битвах. Единственный раз магия стала оружием – в Битве Двадцати Магов, но тогда ее обратили не против людей.

– Снами Победитель-Порядок и Порядочный Отольф! – В голосе Ангира прозвучала грозная уверенность, а меч князя сверкнул на солнце, подобно молнии.

Конница двинулась с потрясшим землю гулом. Биронт, разом принявший в себя сотни всадников, вспенился, забурлил и вышел из берегов.

Где-то позади вестаронской армии пронзительно завыли трубы, а затем донесся звонкий грохот, будто тысячи воинов одновременно ударили рукоятями мечей о щиты.

Насколько Хорст хоть что-то понимал, молодой князь разделил войско на несколько отрядов, каждому назначив особую цель для атаки. Редары, пригнувшись к лошадиным шеям и прикрывшись щитами, неслись вперед.

Навстречу им взвилась туча стрел. Кое-кто вылетел из седла, но железной, ощетинившейся копьями лавины это не остановило. Она рывком проскочила через поле, и два войска столкнулись с заставившим мир содрогнуться лязгом, напомнившим шум падения железной башни.

Место сражения потонуло в туче желтой пыли.

– Ты мне скажи, когда они настолько увязнут в драке, что не смогут из нее выйти, – проговорил Хорст.

– Хорошо, – несколько удивленно ответила Илна.

Клубы пыли ветром относило в сторону, но маг все равно ничего не мог разглядеть, кроме сотен мельтешащих людей. Кто-то падал, кто-то наступал, ржали кони, реяли над отрядами знамена, где с черным орлом, где с еловой ветвью или конем ре Милота… Схватка казалась ожившим Хаосом.

– Вот теперь, – проговорила девушка.

– Держите лошадей крепче. – Хорст вздохнул и закрыл глаза. Сосредоточился, позволил знакомому щекочущему ощущению поползти от грудины вверх и вниз, и принялся одну за другой открывать «щели» в плоти мира.

– Язви меня в печень! – пробормотал Радульф, когда от реки пополз густой туман.

Илна осенила себя знаком Куба.

Лошади захрапели, одновременно дернулись, и через мгновение стало ясно почему. В тихом доселе Биронте плеснула вода, и из реки на берег полезли чешуйчатые существа, напоминающие дикую помесь паука, летучей мыши и исполинской ящерицы.

Ядовитое шипение на мгновение перекрыло грохот сражения.

Не тратя времени на то, чтобы оглядеться, чудовища обрушились на левый фланг вестаронской армии. Илна видела, как одно из них с легкостью откусило человеку голову, о брюхо другого сломалось тяжелое копье, способное пробивать щиты и доспехи.

Надо отдать вестаронцам должное – они не побежали сразу, а перестроились и попытались отразить эту атаку. Но вышедшие из реки твари лезли вперед, не обращая внимания на раны, кровь лилась потоками, а крики боли и ужаса звучали не переставая.

– Что же это такое, во имя Владыки-Порядка? – пробормотал один из дружинников.

– Магия, дурья твоя башка, – ответил Радульф, в голосе которого страх чувствовался даже сквозь браваду. – Эй, господин, они же наших жрать начинают! Пора отводить!

– И нечего так орать, – отозвался все еще стоящий с закрытыми глазами Хорст, – я все прекрасно слышу…

Голос мага звучал глухо, точно он сдерживал боль, а лицо было белым, словно маска из мрамора.

Глубокий чавкающий звук родился, как показалось, где-то в недрах земли. Чешуйчатые твари остановились, точно прислушиваясь, а в следующее мгновение каждая стала столбом черного тумана.

Хорста шатнуло. Илна дернулась поддержать, помочь, но остановилась, закусив от напряжения губу.

– Вот и все, – проговорил маг, открывая глаза. – Дальше сами…

Вихри тьмы, напоминающие уродливые деревья, ползли к реке и погружались в висящий над ней полог тумана, оседали и растворялись в нем. Когда исчез последний, марево над Биронтом начало рассеиваться.

Вместе с ним куда-то сгинула пыль, поле битвы стало видно как на ладони.

– Наши одолевают, похоже, – с сомнением проговорил Радульф.

– Точно! – воскликнула Илна радостно. – Победа!

Княжеское знамя с орлом медленно двигалось назад, около него еще кипела отчаянная схватка. Левое крыло вестаронского воинства полегло целиком, а правое обратилось в бегство под мощным ударом Ангира.

Было видно, как дружинники нагоняют и рубят бегущих. Битва медленно сдвигалась на запад, оставляя за собой усеянное трупами поле.

– Это хорошо, – сказал Хорст. Говорить мешало пересохшее горло, во всем теле ощущалась неприятная тяжесть, а сердце билось медленно, с перебоями. – Не зря старался…

Он закашлялся, сплюнул и с удивлением ощутил, как изо рта течет что-то горько-соленое. Провел рукой по губам и вздрогнул – ладонь оказалась перепачкана красным.

Спешно вытер лицо, надеясь что никто ничего не заметил. Слышал далекое воронье карканье, еще какой-то шум, как что-то кричит Илна, как радостно вопят дружинники, но звуки эти становились все глуше.

К лицу прилила горячая волна.

Хорст сделал шаг, собираясь присесть и ополоснуть лицо такой чистой, такой прозрачной водой, но земля неожиданным образом вывернулась из-под ног.

Голоса перекликались где-то в вышине, и на мгновение Хорсту показалось, что он в пространстве тумана, там, где есть все, кроме жизни.