Дмитрий Казаков - Врата Порядка

– Но ваша работа на этом не закончена… – бывший сапожник перевел дыхание, – вам предстоит договориться и как-то приглядывать за нашим творением. Ведь Священные Кубы питаются силой молитв, наш придется поддерживать как-то по-другому…

– Ты думаешь, они согласятся? – Анитра обвела взглядом валяющихся без сознания магов. – Когда вернут силу, скорее всего заново перегрызутся.

– В этом случае мы погибнем, – просто сказал Хорст. – Вся надежда на то, что совместное колдовство изменило их.

С лестницы спустились Илна и Альфи, принялись вытаскивать из-под стола дородную колдунью из Ваолага. Та задергалась, забормотала что-то, но глаз не открыла.

– А ты? – спросила Анитра, когда Радульф и брат Ласти утащили чернобородого мага из Сторди.

– Мне придется заняться исполинами, – Хорст почесал шрам на щеке. – Ведь это я их вызвал в этот мир? А сейчас – спать…

Он встал, судорожно зевнул, будучи не в силах сдержаться. Первый шаг дался с трудом. Второй легче, так что Хорст довольно уверенно добрался до своей комнаты, но в ней почувствовал, что сил нет даже на то, чтобы раздеться.

Рухнул на кровать прямо в одежде, и за мгновение до того, как уснуть, успел подумать, что больше не чувствует связи с границей Хаоса и Порядка, что оставленный там волос превратился в прах.

На что Хорст, бросая там кусочек собственной плоти, и рассчитывал.

Вышедшие во двор маги глядели странно, в глазах многих читалась ненависть, но какая-то неуверенная, натужная, будто их хозяева изо всех сил пытались себя убедить, что случившееся позавчера – не повод менять отношение к Непоседливому Магу.

Всего провожающих оказалось девятеро, двое колдунов пока не пришли в себя.

– Надеюсь, у вас хватит ума договориться, – сказал Хорст, забираясь в седло. – Жили погано, так хоть теперь попробуйте сделать что-нибудь полезное для тех, кто много лет был для вас лишь фигурами на доске…

Маг из Сторди мигнул, точно сова, Стот-Ар пробурчал что-то невразумительное, остальные промолчали.

– Удачи вам, – Илна помахала рукой и первой выехала в ворота.

Отвернувшись, Хорст спиной почувствовал растерянные и злые взгляды. Самые умные из колдунов поняли, что с новым источником силы не выйдет жить так, как раньше.

И радости подобное открытие им не доставило.

– Фу, и правда гадюшник, клянусь милостью Творца-Порядка, – пробормотал брат Ласти, когда «Подкованный лебедь» скрылся за поворотом. – Даже и не знаю, как мы уцелели.

– Поначалу они были слабы, потом заняты, а теперь еще не пришли в себя, – сказал Хорст. – Но довольно быстро все вернется на круги своя, вспомнятся старые обиды и начнутся свары…

Никто не ответил, и разговор зачах сам собой. Потянулся Неорид, людный и шумный.

Неделя праздников закончилась два дня назад, и город вернулся к обычной деловой суете. Под пригревшим солнцем на реке потрескался лед, появились широкие промоины, и в порту застучали молотки, завизжали пилы.

Торговцы ремонтировали корабли, готовились выйти в море.

Путники покинули Змеиный остров, миновали шумное и вонючее Торжище, проехали мимо княжеского замка, мрачного и угрюмого, несмотря на теплый день, и через знакомые ворота выбрались из города.

Стражники проводили их подозрительными взглядами.

– Куда дальше? – поинтересовалась Илна, глянув на Хорста вопросительно.

– На юг, – ответил он. – К горам.

– До гор еще добраться надо, – Альфи поежился. – Земли в предгорьях принадлежат холиастам-изгнанникам, и проехать через них будет непросто.

– Как-нибудь, – сказал Хорст.

– А дальше? Что дальше? Ты думал об этом? – Илна подъехала ближе, пристроилась стремя в стремя.

– Глупо думать о том, что вероятнее всего не случится. Шансы на то, что я смогу исполнить все, что задумал, малы, как сердце муравья.

– Но они есть! – дочь редара, когда хотела, могла быть очень упрямой.

– Я думаю, что да, – Хорст кивнул.

После свершенного вместе с другими магами заклинания он проспал сутки, но, несмотря на это, ощущал себя усталым. Внутри поселилась сосущая пустота, как и после крушения игровой доски, а предпринятая вчера попытка перенестись в изнанку вызвала дикую боль во всем теле.

Бывший сапожник временно утратил магические способности, но говорить об этом спутникам не собирался.

– Ну так ответь мне? – не отставала Илна.

– Если будет на то воля Владыки-Порядка, – Хорст понимал, что голос его звучит равнодушно и безжизненно, но поделать ничего не мог, – то я хотел бы, когда все закончится, поселиться в каком-нибудь тихом уголке…

– Если они останутся в этом мире, – девушка отвернулась, и голос ее прозвучал еле слышно.

Селянин был лыс и бородат, одежда его напоминала лохмотья, но глаза задорно блестели.

– Куда это вы собрались, добрые люди, во имя Порядочного Марди? – поинтересовался он, останавливая пегую лошаденку, волокущую за собой надрывно скрипящий воз с дровами.

На вооруженных всадников селянин глядел без всякого страха.

– А тебе что за дело? – нахмурился Радульф.

– Да вот, хочу проверить, все ли у вас в порядке с головой, – изрек селянин, ничуть не смутившись. – Всякому известно, что за тем холмом начинаются земли злобных поганых язычников…

И сплюнув, он осенил себя знаком Куба.

– Насколько я знаю, обитатели государства Таол исповедуют истинную веру, – заметил брат Ласти.

– Это для вида, клянусь Порядочным Марди! – уверенности в голосе селянина хватило бы на пятерых князей. – На самом деле они крадут наших младенцев и приносят их в жертву языческим идолам! Да и вообще людей не любят, не пускают к себе никого, даже купцов…

– В первое верится с трудом, зато второе – правда, – заметил Альфи. – правители Таола в последние годы словно с ума сошли, начали бороться за чистоту холиастской крови. Может, объедем?

– Спасибо за предупреждение, – Хорст кивнул селянину и толкнул коня пятками, – но мы двинемся дальше.

– Как знаете, – бородач сплюнул, дернул поводья, и воз сдвинулся с места, огласив мир душераздирающими звуками.

– Почему ты отказался? – Илна поморщилась.

– Делать крюк в сотню ходов мне не хочется, – сказал маг. – Каждый день сейчас на счету.

Илна пожала плечами, понимая, что спорить бесполезно.

Дорога нырнула в тенистую ложбину, где снег лежал не по-весеннему белый, нетронутый солнцем, а затем полезла на холм, на тот самый, что указывал селянин. Потянулись по обочинам разлапистые буки.

Холм остался позади, стала видна развилка, уходящие от нее на юг, восток и запад дороги, и расположившиеся на самом перекрестке всадники в одинаковых шлемах, похожих на блестящие луковицы.

Виднелись круглые, точно колеса щиты, тонконогие лошади перебирали копытами и негромко фыркали.