Дмитрий Казаков - Ледяной клинок

Утро первого дня лета выдалось ясным и тихим. Олен Рендалл вышел во двор, с наслаждением вдохнул свежего, напоенного запахом молодой листвы воздуха. Зевнув, подступил к стоящей около крыльца бочке. Из ограниченного коричневым бортиком круга воды на него глянул заспанный молодой человек.

На щеке у него выделялась родинка, серые большие глаза смотрели с правильного, чуть вытянутого лица. Густые русые волосы свисали на лоб, наводя на мысль о том, что пора бы постричься.

Улыбнувшись отражению, Олен безжалостно погрузил в него руки и принялся умываться. Холодная вода потекла за ворот, защекотала спину, закапала на белую, расшитую у ворота рубаху, оставляя на ней темные пятна.

– Что, проснулся? – густой сочный голос донесся от сарая, где отец, вставший, как обычно, раньше всех, возился с упряжью.

– Еще нет, – Олен по привычке дернул себя за мочку уха и улыбнулся.

Отец, широкоплечий, как и сын, но не такой высокий, хмыкнул в густую курчавую бороду, где только в прошлом году появилась седина.

– Просыпайся, ехать пора, – сказал он и пошел к конюшне.

– Я знаю, клянусь Селитой, – Олен с трудом удержался от зевка. Широко, во всю силу, потянулся. Ощутил, как заскрипели суставы, как тяжкая истома прошла по напрягшимся мускулам.

Солнце едва светило из-за леса, но деревушка Заячий Скок, состоящая из полутора десятков усадеб, просыпалась. Доносилось квохтанье кур, требующих корма, мычание коров, ожидающих дойки. Покрикивали, приветствуя новый день, петухи, а над трубами поднимался дым, пахнущий горячей кашей и свежим, поджаристым хлебом с румяной корочкой…

Олен жил в Заячьем Скоке восемнадцать лет, с самого рождения, и знал, что до того момента, как удастся вонзить в этот хлеб зубы, придется хорошенько поработать. Поэтому он подтянул штаны и пошел к сараю, туда, где у переживших зиму остатков поленницы лежали топоры.

Выбрал самый большой и тяжелый, себе по руке, придирчиво осмотрел ушко, проверяя, как держатся клинья.

– Готов? – спросил от конюшни отец, после чего донесся негромкий скрип и перестук копыт.

– Ага, – ответил Олен.

Запряженный в телегу могучий жеребец по имени Серко глянул на молодого хозяина с удивлением – как же так, я готов работать, а ты еще нет? Олен подошел, потрепал его по морде, погладил густую гриву.

– Все помнишь? – отец нахмурился, словно отправлял на работу не молодого мужчину, а неразумного отрока, но тут же заулыбался.

– Конечно, – Олен даже не стал делать вид, что обижен. Положил в телегу топор, уселся на передок и взялся за вожжи.

За зиму, выдавшуюся в этом году не особо суровой, но сырой и долгой, подгнили бревна одной из клетей. Причем так основательно, что старший Рендалл решил сломать ее и возвести новую. А младшему сегодня с самого утра выпало отправиться в лес за бревнами.

На крыльцо вышла мать, наряженная в широкий домашний сарафан и украшенный бисером фартук.

– Смотри, не заблудись, сынок, – сказала она, и темных, глубоко посаженных глазах мелькнуло беспокойство.

– Мама, ну где там заблудиться? Это же Кривой Овраг? – Олен мученически вздохнул и тряхнул поводьями.

Серко задвигал ногами, колеса завертелись, телега покатилась к воротам.

Общинный лес Заячьего Скока, где барон дозволял рубить деревья, располагался в получасе быстрой ходьбы на север. С востока, от охотничьей чащи его отделял длинный овраг, заросший ивняком, а дорогу до леса и его окрестности знали даже не выросшие из рубашонок дети.

Олен выехал из ворот, махнул отцу, закрывающему за сыном створки, и повернул направо. Из-под копыт Серко с кудахтаньем метнулся черно-рыжий, как догорающее бревно петух, вскочил на забор расположенной через улицу усадьбы. Спустя мгновение из-за ограды выглянула краснолицая, дородная женщина.

– Ты что, не видишь, куда едешь? – визгливым голосом осведомилась она.

– Утро доброе, тетушка Ралита, – сказал Олен.

Соседка отличалась таким нравом, что сам Владыка Великой Бездны, на чьей спине покоится мир, не выдержал бы ее бесконечного ворчания и придирок. Но Олен знал, как с ней разговаривать, и что ни в коем случае нельзя оправдываться или говорить что-нибудь поперек.

Любое возражение станет поводом для многочасового скандала.

Тетушка Ралита пробурчала что-то и исчезла за забором. Олен поехал дальше, время от времени оглядываясь в ту сторону, где у южной околицы виднелась крыша дома Алирны.

Пройдет три месяца, наступит осень, пора свадеб. И тогда Олен возьмет Алирну под руку, приглашенный из святилища Всех Богов у Трех Холмов патриус произнесет слово брака. Они станут мужем и женой, и после пира Олен введет ее в дом родителей, как младшую хозяйку.

Обычно для молодой пары строили новую усадьбу, благо земли, деревьев и рабочих рук хватало. Но сестер и братьев у Олена не имелось, и поэтому дом родителей доставался ему.

Телега подскочила на кочке, и Олен, грубо вывалившийся из мечтаний, принялся озираться. Пока грезил, телега вкатила в лес и успела проехать достаточно много. Дома скрылись за деревьями, на обочинах потянулся напоминающий зеленую колючую стену ельник.

Шорох раздался одновременно справа и слева, закачались усаженные крупными иголками ветви. На дорогу с двух сторон вступили двое мужчин, наряженных одинаковым образом.

Черные плащи, какие носят всадники, свисали до самой земли. Тускло поблескивали длинные кольчуги из вороненой стали и округлые шлемы из того же металла, украшенные крылышками. Сапоги у незнакомцев были из дорогой лосиной кожи. На широких поясах, чьи пряжки украшало золоченое изображение половинки солнечного диска, висели короткие мечи в серебреных ножнах.

Олен натянул вожжи, останавливая телегу.

– Доброго утра, благородные мессены, – сказал он. – Да будут ваши дороги удачными. Не позволите ли проехать?

Страха Олен не испытал, только удивление: на разбойников чужаки не походили, да и что делать разбойникам в этом забытом богами углу графства Файн, где нет богатых купцов? Еще меньше они напоминали хирдеров, наемных вояк из дружины барона, от которых тоже можно ждать неприятностей. Скорее смахивали на воинов графа или иного благородного таристера, заблудившихся в лесу…

Вот только откуда они взялись в окрестностях Заячьего Скока, затерянного посреди лесов?

– Проехать, – ответил тот из незнакомцев, что стоял справа, более высокий, с ярко-синими глазами и крючковатым носом. – Клянусь Азевром и его тварями, ваша просьба не может быть исполнена, молодой человек.