Мартин Миллар - Фракс. Том 2

— Поговаривают, это она вызвала шторм!

— Что ж, люди ошибаются. Погодные аномалии, и только, легат.

Лисутарида посылает в меня убийственный взгляд, чье значение вполне очевидно. Найти Дизиз Невидимую или распрощаться с должностью главы безопасности. Я быстренько ретируюсь. Макри след в след бредет за мной по грязи.

— Разве ты не должна охранять нашего военного лидера?

— Я держу ее на виду, — говорит Макри. — Я всего лишь отойду на несколько ярдов, пока она не остынет.

— Она и на твой счет прохаживается?

Макри уныло кивает.

— Вчера напустилась за то, что я слишком шумела, когда она пыталась размышлять. Я всего-то упражнялась с клинками. Мне нужна ежедневная тренировка.

У Макри один меч — эльфийский, ярко-серебряный, прекрасной ковки. Другой — темный оркский клинок, зловещее оружие, которое, казалось, поглощало свет вместо того, чтобы отражать. Большинство подумало бы, что оно сулит беду. Ниожский генерал-епископ, вероятно, счел бы это святотатством, извлеки она меч из ножен в его присутствии.

— Я в поте лица бьюсь над расследованием, — говорю я Макри. — Но Лисутарида этого не ценит. Возмутительно, что она меня оскорбляет. Я спас ее из Турая!

— Ты постоянно тычешь этим в лицо.

— На нее давит ответственность. Она не справляется. Хороший военный лидер, независимо от перепадов настроения, не позволяет себе закрывать глаза на выдающиеся качества личной команды, особенно капитана Фракса, турайского воителя.

— Ты знал, что Кублинос повсюду разгуливает под ручку с эльфийской красоткой-волшебницей?

Прихожу в замешательство от внезапной перемены темы.

— Кублинос?

— Портовый чародей бухты Оросиса.

— Я в курсе, о ком ты. Что с ним?

— В Элате он страстно домогался Лисутариды.

— И что с того? Лисутариде он был безразличен.

— Знаю. Но он встречается с эльфийкой из эльфского полка волшебников и повсюду таскается с ней, и водит на всякие собрания чародеев.

— Ну и что?

— Возможно, в этом-то и причина скверного настроения Лисутариды.

Тупо пялюсь на Макри.

— С чего бы ей из-за этого хандрить?

— Потому что Кублинос везде гуляет с красивой эльфийской волшебницей.

— Но Лисутариде он безразличен.

— Это не означает, что ей приятно видеть, как он моментально забыл о ней и встречается с кем-то еще. Это обидно.

— Где тут обида?

— Ему бы следовало скорбеть подольше после того, как Лисутарида его отшила.

— В этом нет смысла!

— Нет, есть, — настаивает Макри. — Ему следовало дольше грустить вместо того, чтобы цепляться к первой же встречной красавице-эльфийке. Теперь это выглядит так, словно быть брошенным Лисутаридой — не значило вообще ничего.

Я испытываю необоримую жажду пива. Оглядываюсь вокруг в надежде, что бутылочка-другая всплывет в реках грязи, но ничего не видать.

— Не думаю, что ей нравится, как Кублинос на встречах чародеев хвастается новой женщиной, — говорит Макри.

Убежден, она несет ахинею.

— Да что ты в этом понимаешь? Разве ты, по своему же признанию, не абсолютно беспомощна во всяких амурных делишках?

— Только в личных увлечениях. На счет других людей я вполне сведуща.

— Говоришь, из-за этого Лисутарида в дурном настроении?

— Скорее всего.

— Просто превосходно. Теперь-то мы по-настоящему обречены. Нашего лидера не только обставляет оркская колдунья, где только можно, еще она дуется словно школьница, отвергнутая своим дружком. Говорю тебе, Макри, вот что происходит, когда всем заправляет женщина. Так и знал, что ее назначение было ошибкой. Вероятно, Лисутарида не может совладать с Дизиз, так как слишком занята, наводя очаровывающий марафет, чтобы возбудить у Кублиноса ревность. Запад погибнет в пламени, потому что Лисутарида хандрит из-за мужчины, который, прежде всего, ей даже не нравится. Зря мы сделали ее военным лидером. Лучше бы ей присматривать за Тирини. Вместе они могли бы всласть наболтаться о туфлях.

— Сейчас ты выставляешь себя полным идиотом. И мне не по душе, что ты оскорбляешь женщин.

— Да ну? Ты не лучше. Сколько немаловажных посланий от эльфов мы не досчитались из-за того, что ты увиливаешь от работы, повсюду прячась от Си-ата?

— Нисколько.

— Это ты так говоришь. Меня б не удивило, если бы ты разрушила всю цепочку связи между Лисутаридой и эльфским командованием. Какой стыд, что такие храбрые воины, как я, вынуждены гибнуть из-за женщины, у которой на уме ничего, кроме любовников и туфель. Я собираюсь повидаться с Гурдом для подобающей военному времени беседы об истреблении орков.

— И пить пиво?

— Немного пивка не помешает.

— Если ты надерешься, Лисутарида об этом услышит, и тебе не поздоровится.

— Лисутарида будет всецело поглощена рыданиями, что Кублинос ее не замечает.

Макри-телохранитель возвращается к несению службы. Я плетусь по грязи на поиски Гурда, пива и разговора по-мужски. Нахожу его и нескольких турайских солдат за возрождением своих палаток. Они уже почти закончили, работая споро и успешно. Солнце взошло, и парок вьется над промокшими полотнищами и одеждой, развешанной для просушки на палаточных веревках.

Я хлопаю своего старого товарища по плечу.

— Напоминает время, когда симнийцы атаковали нас на болотах. Мы показали им, как сражаться, сухими или мокрыми.

Делаю паузу, ожидая, что Гурд подхватит нить истории. Эта одна из наших самых любимых. В "Секире Мщения" мы, должно быть, сотни и сотни раз пересказывали ее. Гурд не поддерживает. Он выглядит смущенным. Он направляется к кострищу. Следую за ним и повторяю попытку.

— Помнишь, мы отбивались от них, и вдруг наш центурион выкрикнул: "Эй, сзади нас аллигатор?" Это всех заставило подскочить.

Я утробно хохочу. Гурд не смеется.

— В чем дело? — интересуюсь я. — И у тебя есть пиво?

Гурд вытаскивает из продовольственной сумки маленькую бутылку и передает мне.

— Да так, ни в чем.

— Тогда почему ты не засмеялся, когда я припомнил аллигатора?

— Я уже сотни раз слышал эту байку. И сам сотни раз ее травил.

— Что с того? Симнийцы и аллигатор — одна из самых лучших наших историй. Мы всегда веселились.

Гурд принимается уныло копошиться в головешках, разыскивая для розжига наиболее сухую.

— Черт подери, Гурд, да что же стряслось? Я заявился сюда в надежде на сердечную беседу между старыми солдатами, а ты возишься, как беременная кобыла. Не поверишь, с какой чепухой от Лисутариды и Макри мне приходится мириться. Я отчаянно нуждаюсь в пристойном общении. О чем угодно, только не о женщинах.

Гурд поднимает взгляд на меня.

— Танроуз хочет ребенка.

Я настолько ошарашен этим, что чуть было не выпускаю пиво из рук.

— Ребенка? Сейчас? В разгар войны?