Дмитрий Казаков - Истребитель магов

Вечерело, на мир опускались сырые сентябрьские сумерки, и пришлось напрячь глаза, чтобы определить, что следы сворачивают с торного тракта на малоезжую дорогу, ведущую почти точно на север.

Вздохнув, Берг повернул коня.

Он старался двигаться рядом с преследуемым, но сегодня, когда из-за откровенно дурной погоды торговые пути опустели, это стало невозможно. Теневой прятался за поворотами тракта, вынужден был придерживать коня и в результате немного отстал.

Мелкий противный дождь моросил целый день; из лесов, облаченных в осенний золотой наряд, несло сыростью. Ночевать в такую погоду не под крышей было неприятно, и только многолетняя привычка помогала Бергу выдерживать тяготы пути. Но сегодня, проснувшись под утро, он обнаружил, что костер погас, а поясницу ломит. Тараканами закопошились мысли о подступающей старости…

Дорога, пройдя через небольшой лес, вывела к деревне. Поднимались над домами дымки, мычали коровы, ветер донес сладкий аромат только что выпеченного хлеба.

Берг сглотнул появившуюся слюну. Вот бы сейчас в тепло, полежать, съесть соленого сала с чесноком и с этим самым хлебушком, теплым, только из печи…

Запить самогоном, и поясница пройдет.

Но следы вели в обход деревни, и Берг, тяжко вздохнув, последовал за ними. Харальд явно знал, куда едет, где находится жилище мага и как к нему добраться. Вот только на что он надеется – перескочить стены и ров замка, а там порубить стражников? Невероятно!

Но дурные предчувствия ворочались в груди, заставляя опытного наемника поверить в то, что для нынешнего Харальда нет ничего невозможного.

Лес, начавшийся сразу за деревней, поверг Теневого в изрядное удивление. Здесь осень ещё не начиналась. Деревья стояли зеленые, как в июле, и весело шелестели ветвями. Но самым удивительным было то, что росли они вперемежку – осина рядом с сосной, а ива – с лиственницей. Надо всем господствовали гигантские дубы, словно взрослые над детьми, распростершие толстые руки сучьев. Пахло свежей листвой и желудями.

От созерцания Берга отвлек мощный скрип, раздавшийся где-то впереди.

Пришпорив коня, Теневой понесся на этот звук. Вылетел из-за поворота и тут же осадил лошадь.

Далее дорога тянулась прямая, словно лезвие меча. Неподалеку сидел на лошади Харальд, а над ним склонило ветви невесть как оказавшееся на дороге дерево. Крепкий молодой дубок.

Берг застыл, увидев, что его руки-ветви явственно тянутся к всаднику, чтобы схватить, сдернуть с лошади, но не могут этого сделать…

Дерево вновь заскрипело, и в звуке этом слышалось мучительное бессилие. В ответ Харальд захохотал и сделал повелительный жест.

Берг уже не удивился, когда дерево, точно нашкодившая собачонка, смирившаяся перед хозяином, медленно двинулось прочь с дороги. Бешено извивались выпирающие из земли корни, а крона тряслась, точно от ярости.

Харальд толкнул коня пятками, и тот послушно потрусил вперед.

Берг двинулся за ним. Пришлось опять немного отстать.

Нагнал безумца у самой границы леса. Она была проложена четко, словно зеленую мохнатую шкуру чащи некогда обрубили гигантским ножом, да так и оставили. Дорога здесь также заканчивалась.

Далее простирался луг. Несмотря на сентябрь, на лугу бурно цвели самые разные растения. Белыми глазами гляделись ландыши, с ними соседствовали астры, похожие в вечернем сумраке на клубки алого пламени. Было много других цветов, их названий Берг просто не знал.

Харальд спешился. Шлепнул коня по крупу, словно не собирался возвращаться, и животное с тихим ржанием поскакало назад. Глаза у лошади, когда она пробегала мимо Теневого, оказались выпученными и налитыми кровью.

Харальд скрылся за деревьями. Берг осторожно подобрался к самому краю зарослей. Когда он выглянул из-за ствола высокой, словно башня, березы, то не поверил собственным глазам.

За лугом стоял самый обыкновенный дом. Без толстых каменных стен, сторожевых башен, глубокого рва с водой, без сонма бдительной стражи. Всего этого, столь необходимого для каждого Владетеля, не было!

Двухэтажное строение, добротное, из крепких бревен.

Из людей – только Харальд, неторопливо бредущий среди травы и цветов.

Берг спешился и последовал за подопечным. Ступая на свежую и зеленую траву, он испытал нечто вроде робости. Показалось жалко топтать грязными сапожищами роскошный изумрудный ковер, вытканный цветами.

Робость пропала в тот момент, когда в руке Харальд а сверкнул извлеченный из ножен меч. Берг прибавил шагу, стараясь при этом не шуметь, и потянулся к собственному оружию.

Дверь дома распахнулась. На пороге стоял старичина, облаченный в темные одеяния. Теневой даже удивился – неужели это Владетель, разве может быть великий маг настолько дряхлым?

Дед что-то гневно закричал, указывая пальцем на Харальда.

Тот в ответ гнусно расхохотался и покачал головой.

Берг ещё ускорил шаг, почти побежал. Цветочный аромат душной сладкой тряпкой застревал в горле, мешая двигаться.

Старик, чье лицо от гнева сделалось красным, точно свекла, бросился навстречу безумцу, продолжая кричать и размахивать руками. Харальд не стал пачкать меч. Он просто взял деда за плечо и отбросил в сторону.

Только в этот момент Берг понял, что старик – не Владетель.

До Харальда оставалось десятка полтора шагов, и тот уже должен был слышать, что кто-то приближается сзади. Однако он не оборачивался и ничем не показывал, что готов отразить нападение сзади.

На пороге воздвигся ещё один человек, высокий и мощный. Когда он выступил на свет, то стало видно, что лицо скрывает капюшон длинного, до пят, плаща. Под одеянием угадывались очертания могучего тела.

От фигуры веяло ощутимой силой, и Берг сразу поверил, что это – маг!

Подтверждая догадку, человек в плаще вскинул руки, из них ударила прямо в Харальда нестерпимо сияющая золотистая молния. Теневой сжался, ожидая крика и запаха горелого мяса.

Но ничего не произошло. Молния пропала, словно её и не было, а Харальд яростно зашипел, точно огромная змея, которой наступили на хвост.

– Ты умреешшшьь! – Из шипения родились слова, и Берга обдало морозом – такая в них была ненависть. Неужели Харальд может такое испытывать?

До него оставался ещё десяток шагов, и Теневой понимал, что не успеет. Меч в руке безумца готов к удару, который не остановить, не отбить.

– Пусть, – ответил маг голосом зычным и громким, и в словах его не было страха. – Все рано или поздно умирают. Даже боги…

При последнем слове Харальд дернулся и вдруг замер. Воспользовавшись паузой, Берг, не скрываясь, бросился вперед. Обиженно свистнул меч, развернутый плашмя, светловолосый затылок чуть сместился, когда его обладатель понял, что его атакуют, и металл с глухим стуком соприкоснулся с костью.