Владимир Мясоедов - Дальневосточный штиль (СИ)

— Что это было?, — Первым делом спросил он у Идриса, что лил на лицо своего командира воду из фляжки.

— Покойник. — Правильно догадался о сути вопроса обрусевший татарин. — С крыши рухнул, и прямо на вас. Причем шустрый такой попался: бегал и прыгал, как акробат какой. И дрался ловко. Труповоду, ну то есть господину некроманту, в прыжке так в челюсть пяткой засветил — любо дорого посмотреть было. Правда, сгорел после этого за три секунды, ну да оно и понятно

— Видимо мраны смогли ужалить одаренного, изучавшего боевые искусства, вот и переродился тот умертвием, сохранившим часть навыков. — Решил Олег, осторожно шевеля правой рукой. Лопатка, судя по ощущениям, была сломана. — Редкий случай, но бывает. А выяснили, чего это мраны именно в ту пристройку так сильно попасть желали?

— Какая-то вампирская пайцза оказалась у куца, который это поместье держит. Он только-только из плавания к заокеанским упырям вернулся и вот, на тебе, едва в родном доме нежить не сожрала. — Пожал плечами стрелец. — Ну, во всяком случае, нечто такое господин некромант говорил.

— Точно, первые кровососы же были созданиями атлантов. Видимо их магия потомками тварей гипербореи до сих пор опознается, как нечто враждебное и заслуживающее уничтожения в первую очередь. — В голове Олега зародились пока еще совершенно неясные очертания как-то плана. — Интересно, а на каких еще монстров кроме мранов подобное действует? Можно же использовать такую пайцзу как приманку!

1.Враждебное отношение к беспартийным специалистам, бывшее широко распространенным в СССР в среде рабочих. Временами доходило до полного маразма, когда предприятия начинали гнать откровенный брак или практически переставали функционировать, поскольку сознательные трудящие избавлялись от всех, кто мог наладить работу.

О том, как герой находит не то, что искал, минирует боевыми рунами собственный дом и узнает, как именно надо спасать мир от Великого Зла.

— Э-эх. — Печально вздохнул Олег и подпер голову рукой. Книги, нужной ему до зарезу, в гарнизонной библиотеке, не было. Сегодня он в этом окончательно убедился, закончив бродить среди стеллажей, где ничего толкового так и не обнаружилось. Большую часть местного книгохранилища занимали подшивки разнообразных газет за последние полтора десятилетия. Меньшую — сборники стихов, приключенческие романы и прочий мусор, которым пытались развлекать себя сосланные в ссылку аристократы. Чуть-чуть оставалось на долю религиозной литературы, все же иногда покидающей пыльные полки. В дальнем углу даже оказались свалены горкой журналы патрулирования, приходно-расходные ведомости и стопки разнообразных актов и приказов, вообще-то обязанных либо оказаться уничтоженными, либо лежать в каком-нибудь архиве с ограниченным допуском, ибо по ним опытный шпион мог выяснить всю подноготную крепости. Пусть даже указанные сведения там и не могли считаться актуальными, поскольку документы датировались едва ли не прошлым веком. Однако вряд ли с тех пор в Стяжинске успело много измениться и только полное отсутствие интереса вражеских лазутчиков к данному месту пока хранило военную тайну.

В общем, много чего лежало в библиотека гарнизона. Старого и никому по большому счету не нужного. А вот русско-польских словарей не было. Совсем! Только русско-китайские, русско-японские, русско-татарские. Даже один русско-гиперборейский, наиболее тонкий из всех, но зато установленный внутри специальной закрытой витрины, чтобы кто попало труд архимагистра Саввы не лапал. — Скажите, милейший, а заказать через вас нужную мне книгу я могу?

— Увы. — Раздраженно скривился библиотекарь, восседавший за высокой кафедрой и с саркастической улыбкой наблюдавший за метаниями Олега среди стеллажей. О своем книгохранилище сосланный за знакомство вольнодумцами студент, который был лишь на два года старше целителя, тоже придерживался крайне невысокого мнения. — Где-то тут еще от моего предшественника списки желаемой литературы лежат. Но дотированы они еще позапрошлым десятилетием, снабжение крепости литературой имеет самый низкий приоритет из возможных. Даже газеты у нас здесь лежат лишь потому, что их господа офицеры выбрасывают после прочтения. Да и большая часть книг сюда попала тем же образом.

— Ага, значит, у них есть возможность сделать заказ. Скорее всего, через кого-то из слуг архимагистра, имеющих доступ к порталу. — Оживился целитель, которому был сильно нужен русско-польский словарь с маго-техническим уклоном. Обычный то у него давно имелся, но требовалось более полное издание, куда переводчики включили специфические термины, редко встречающиеся в разговорной речи или простых обывательских текстах. В числе немногочисленных трофеев с западного фронта Олег привез с собой в Стяжинск и несколько книг по магии, взятых им в бою. Ну, точнее собранных в захваченной крепости сразу после завершения сражения. Учитывая, что получить доступ к подобной русскоязычной литературе ему в ближайшее время не светило, переоценить источник подобной информации было просто невозможно. — Не знаете, дорого берут?

— Со мной на эту тему даже разговаривать не хотят. А ведь родителям письмо второй месяц отправить пытаюсь. Наверное, придется с торговым обозом отсылать и надеяться, что его на полпути не потеряют и как растопку для костра не используют. — Пожаловался студент, для которого ссылка в Сибирь стала причиной разлуки с семьей. — Но я просто ведьмак, который рылом для бесед с дворней его сиятельства Саввы не вышел, а ты все-таки подмастерье. Да еще с боевыми наградами. Может, чего и получится.

— Наверняка расценки будут просто грабительские. — Задумался Олег, финансы которого в настоящий момент находились на опасно низком уровне. Жалование ожидаемо задерживалось, а кушать то хотелось регулярно. Даже у супруги никаких накоплений не осталось — все съела покупка мебели и прочих предметом обихода в выделенный им дом. — Мне же все-таки не самый популярный в столице любовный роман этого месяца требуется, а справочник, имеющий непосредственное отношение к артефакторике.

Магические знания по праву можно было отнести к основным средствам производства, ибо владеющий ими всегда мог найти способ заработать при помощи своих способностей. Потому и ценились подобные фолианты дороже золота, а в открытом доступе лежали лишь наиболее общеизвестные и элементарные сведения, до которых своими силами мог бы докопаться любой упорный естествоиспытатель. В государственных библиотеках уровень доступа зависел от звания пришедшего в них человека. Это в удаленном гарнизоне, где ничего нет и не было, книгами мог заведовать отчисленный из института студент-недоучка. А подвалы какого-нибудь университета или иного научного учреждения защищались ничуть не менее надежно, чем забитые золотом и ценными бумагами банковские сейфы. С частными хранилищами тоже дела обстояли непросто. За доступ к большей части накопленных родом знаний аристократы, как правило, требовали пожизненную клятву верности. Но лучшее они оставляли все равно исключительно для себя, а за попытки сунуть нос в свои секреты убивали на месте.