Владимир Мясоедов - Дальневосточный штиль (СИ)

Гусеницы-мутанты практически не сопротивлялись стрельцам, лишающим их жизни. Разве только громко страшно шипели и судорожно перебирали своими восемью тонкими длинными ножками, когда не слишком-то острое лезвие солдатского ножа пилило их шею. Меньше бороться за свою жизнь могла бы только колбаса в натуральной оболочке. Ну, в общем-то, древние маги и выводили их для того, чтобы быть живыми саморазмножающимися консервами. Свежие тушки разделки требовали не больше, чем вареные креветки — содрать легко отделяющуюся от мяса мягкую мохнатую шкурку и оторвать, в общем-то тоже съедобные, но занимающие довольно много места лапки было делом одной минуты. Олег поторапливал своих людей, нервно оглядываясь по сторонам. Все окрестное поголовье опасных хищников было просто обязано знать про такую сытную кормушку, где за добычей даже бегать не надо. И хотя обычное зверье связываться с теми же мранами скорее всего опасалось, но вот гиперборейские монстры в большинстве своем могли наведываться к муравейникам октотавров, как в бесплатную столовую. И пока еще никого из них люди не встретили только потому, что обладающие некоторой возможностью к координации своих действий чудовища почти все окрестные кормушки считали занятыми их пернатыми сородичами.

Беспокойство командира десятка оказалось не напрасным. Простимулированный чарами из арсенала целителей нос первым уловил неладное. Нечто распространяло неестественно сладкий цветочный аромат, которому было вроде бы неоткуда взяться в холодном весеннем лесу. Пробиться через пока еще только-только начинающие подтаивать местами сугробы смог бы разве гибрид подснежника с бамбуком.

— Опять древень какой? Но я не помню, чтобы среди них имелись подобные разновидности, у нас тут все же не тропики. — Закрутил головой по сторонам Олег, поудобнее перехватывая и без того находящийся в правой руке револьвер. Одновременно он со всей силы наступил ближайшему стрельцу на ногу и скорчил страшную рожу. Понятливый мужик не стал поднимать шум, что могло бы спровоцировать немедленное нападение, а толкнул ближайшего к нему сослуживца. Уже через пять секунд весь отряд продолжал заниматься вроде бы все тем же, но намного медленнее, поскольку находился в состоянии повышенной боевой готовности и руки мужчин лежали на их оружии. — Хмм… А это у нас еще что такое?

Никаких аномальных деревьев, отличающихся от остальной растительности, Олег не обнаружил. И следов на снегу, которые было обязано оставлять после себя тело весом минимум в пару центнеров тоже. Однако взгляд его привлекли едва заметные в неярком свете солнца тени. Самые обычные в общем-то тени, если не считать того факта, что не было видно предметов, который их отбрасывали. Что-то пропускало через себя большую часть солнечного света, но все же задерживало отдельные лучики, оставляя на снегу размытые пятна. И один из мранов как раз растопыривал крылья шипел в том же направлении, а остальные попеременно посматривали то туда, то на людей.. Органы чувств животных, тем более улучшенных гиперборейскими колдунами, по своей остроте видимо превосходили людские.

— Невидимки. — Проследив его взгляд, констатировал Ефим тихим шепотом. И побледнел до такой степени, что имел бы сам некоторые шансы сойти за одного из представителей данного племени на фоне снега. — О х ты ж жопа, спаси нас всех Господь!

Испуг стрельца объяснялся просто. Для того, чтобы поддерживать на себе столь сложные маскирующие чары, требовалось довольно много магии. И слабыми твари, обладающие ей, являться просто не могли. Утешал лишь тот факт, что на людей вышел не отдельный монстр, с целая стая относительно мелкоразмерных чудовищ. Таких можно было остановить удачным попаданием пули или близким разрывом гранаты раньше, чем они до людей доберутся. Если, конечно, твари не обладают какими-нибудь дистанционными способами атаки вроде стреляющих шипов, разбрызгивающегося яда или вытягивающегося метров на десять языка.

— Бдеть и не бздеть!, — Процедил Олег сквозь зубы, пересчитывая медленно приближающиеся тени и пытаясь хотя бы примерно представить себе очертания тел, которые их отбрасывали. Чисто автоматически целитель наложил на себя чары, блокирующие большую часть болевых ощущений. Наконец-то включилось чувство опасности. Вот только сигнализировало оно на удивление об относительно небольших проблемах. Будто бить будут, но так, больше для порядка. Как на тренировочной схватке с намного более сильным соперником, дающей заранее предсказуемый результат в виде слегка побитой морды. — Их всего… Врассыпную!

Тени, приблизившиеся к людям метров на сорок, синхронно замерли. Олег словно невзначай направил револьвер в сторону ближайшей. И внезапно боевого мага с зачатками дара предсказания озарило, на что была бы похожа подобная тень, если бы её отбрасывал обычный человек. На позу изготовившегося к метанию гранаты из положения сидя стрельца, которую он не раз видел во время подготовки эрзац-гренадеров своего десятка. Только вместо относительно компактного кругляша взрывного устройства снабжены неведомые невидимки оказались чем-то куда более громоздким, по размерам вполне сопоставимым с их собственными телами и как будто бы слегка колышущимся от ветра. И до того момента, когда они резко дернутся, посылая в полет свои снаряды из отведенных назад для лучшего броска рук, оставалось всего несколько секунд!

Поскольку Олег по сравнению с остальными сослуживцами был куда более защищен и менее мобилен, то все же решил игнорировать собственный приказ остаться на месте. Револьвер в его руке дважды дернулся, посылая в выбранную цель парочку массивных тяжелых пуль, способных сбить с ног медведя или пробить стальной корпус автоматрона. И он не промахнулся — воздух словно взорвался изнутри, внезапно открывая вид на высокое длинное тело, облаченное в какие-то не то шкуры, не то лохмотья, скребущее руками быстро напитывающийся кровью снег. Но за успех пришлось заплатить. Взметнувшиеся сети лишь на секунду задержались энергетическим барьером, прежде чем начать стягиваться, обездвиживая попавшегося в них боевого мага второго ранга. А также Ефима и Четвертого Петра, которые не успели в достаточной мере разорвать дистанцию и попали под удар.

— Нелюдь!, — С какой-то исступленной фанатичной яростью заорал Идрис, разряжая свою пищаль туда, где как он думал, находится противник. Целился обрусевший татарин не совсем верно, но расходящаяся дробь, пролетев мимо одного противника, зацепила краешком другого и тот примерно на треть утратил невидимость. Две мохнатые лапы, топчущие снег, смотрелись весьма сюрреалистически, а потом Олег поспешил закончить композицию, выпустив из спеленатых намертво рук револьвер и протолкнув его через крупные ячейки сетей телекинезом. Убить силой мысли противника на дистанции свыше пары шагов ему было по-прежнему не по зубам. Но вот удержать какое-то время в воздухе тяжелое оружие под нужным углом и нажать ему на спусковой крючок — вполне. — Сдохните, проклятые порождения шайтана!