В. Горностаев - Воля Параболы (СИ)

- Да шучу я. - нервно улыбнулся Испытатель.

На этот раз, Таня стукнула его кулаком по ноге. Достаточно сильно, чтобы вылетела искра.

Скульптура повторила жест, но в этот раз она еще указала на ковер.

- Ты хочешь полететь на ковре? - удивилась Таня.

- Она может сама летать, так что, скорее всего не в этом дело.

Астра сложила ладони в молитве. - Гречиха посевная.

- Она самая. - Испытатель приложил руку к лицу. Сейчас он чувствовал себя очень глупо. - Конечно, мистическая непонятная статуя должна знать, как работают другие мистические и непонятные вещи. Как мы сразу не догадались?

- Гриша, просвети меня.

- Она пытается показать тебе, как летать на ковре. Кажется. Ну, или я был прав насчет души. Хотя, скорее всего, первый вариант.

Таня шикнула на него и отмахнулась. - В общем, я сажусь вот так, - она повторила позу статую. - Что теперь?

Астра коснулась ее лба, затем груди, затем поочередно указала на четыре угла ковра, и попыталась изобразить птицу из пальцев.

- Хорошо, я поняла... Нет, ничего я не поняла! Гриша, что это значит?!

- Прекрати спрашивать у меня, перед тобой стоит эксперт по летающим коврам!

- Ну хотя бы помоги мне перевести! - насупилась Таня.

Пришлось использовать уже проверенный метод.

- Ну ладно, давайте так. Одна вспышка это да, две нет. Иначе мы тут очень долго просидим. Допустим, голова это... голова. Ум. Мозги. Так? - предположил Испытатель.

Вспышка.

- Потом идет сердце.

Две вспышки.

- То есть как нет?! Ты же ей прямо туда пальцем тыкала. Что тогда? Неужели... - его взгляд задержался дольше, чем нужно.

Девушка покраснела. - Гриша, я уверена что так он точно не взлетит.

Две вспышки.

- Ну понятно. Ну а что тогда?

Таня задумалась. - Если это не сердце, может быть... душа? - она тревожно сдвинула брови. - Гриша, мне страшно.

Вспышка.

- Мне тоже, но что поделаешь? Понятно, значит разум, душа, и еще четыре угла. - Гриша скривился. - Пожалуйста, не говори, что надо понять что именно ты хочешь от ковра, а потом всей душой этого захотеть.

Вспышка.

- Ну кусачий же буран! А почему он тогда сразу не летел?!

Уголок ковра слегка приподнялся. По краям зашевелилась бахрома и декоративные кисточки.

- Надо же, сработало! - Гриша почесал затылок. - Как я ловко догадался.

- Получается! - обрадовалась Таня. - Спасибо тебе!

Ей хотелось бы, чтобы Астра улыбнулась в ответ. Но статуя продолжала скрывать лицо. - Гречиха посевная!

-Ты, это самое, сильно не разгоняйся, - ковер поднялся на уровень глаз Гриши, и тут же качнулся, едва не скинув наездницу. - Вот я про это и говорю.

- Это тяжелее чем кажется, - ворчала Таня. - Не волнуйся. Я буду лететь медленно и с остановками.

- У меня ощущение, что мы увидимся минимум через полгода.

- И за это не переживай. У меня есть план! - Таня сжала кулаки, заставляя ковер подниматься более или менее ровно. - Как только мы разберемся со всеми делами, будем ждать тебя в Оссоре, у городских ворот, каждый день.

- Вот вам делать нечего! - махнул рукой Гриша. - Тогда так. Три месяца. Как они пройдут, встретимся там, если не столкнемся раньше.

Ковер медленно набирал высоту. Первым делом, Таня поднялась над деревьями, и торжественно взмахнула руками, празнуя успехи в дрессировке непокорного артефакта.

Когда она скрылась за горизонтом, Гриша повернулся к оставшимся соратникам, орущей статуе и полосатому волку.

- Ну, что теперь, ребята?

- У меня есть пара идей.

Эфраим стоял на толстой ветке прямо у него над головой. Модератор свирепо улыбался. Искры разных цветов возбужденно плясали вокруг него.

- Кажется, я придумал для тебя дурацкое, невыполнимое задание.

Глава 5

Погруженный в безрадостные мысли, Филлип стоял на самом краю каменного парапета, окружавшего роскошную крышу гостевого дворца для особо важных персон. Внизу, жители города и игроки, копошились словно муравьи. Царевич в очередной раз встряхнул подол своей шелковой рубашки. Остатки ржавой пыли из лимбо зоны разлетелись над Оссорой подхваченные ветром.

Впервые, он побывал в этом жутком месте, полном острых скал и напуганных призраков, бегущих по древним железнодорожным путям на свет. Туда, где их ждет возрождение в выбранной точке. Он пробыл там очень долго, по ощущениям, хотя в реальности прошла всего минута.

Царевич мысленно поблагодарил Зару, за то, что тайком выставила им всем точки возрожения в этом дворце. Если бы он возродился в Эссо, слухи о таком позорном поражении уже разнеслись бы даже до самой дальней родни. Но в первую очередь, браться доложили бы отцу, при этом хохоча как взбесившиеся ослы.

А если бы он знал о действиях своей наложницы, приказал бы ее выпороть. Хотя бы раз в двадцать лет, инициатива бездарной прислуги сыграла ему на руку. За это, она не будет наказана. Но наказание за потерянный ковер, он отменять не собирался.

- Вам стоит переодеться, господин, - робко сказал высокий, синекожий прислужник, стоя у юноши за спиной.

Филлип отмахнулся от него. - Подождет, - царевич повернулся к дрожавшим слугам. Девушки и юноши обгоняя друг друга, бросились на колени, и опустили головы вниз.

- Где он? - спросил царевич.

- Cкрывается, - ответил прислужник. - Модератор чуть не довел его до сброса. Пришлось использовать печать побега в последний момент.

Это плохо. Из двух достаточно сильных телохранителей, у Филиппа осталась всего одна. Если вдруг, враг решит напасть, что им делать? Царевич восстановил потерянный сегодня уровень за счет казенных денег, и теперь в меню у него стало больше красных строчек. Штрафы. Проклятые штрафы.

- А что Испытатель?

- Жив, но потерял двоих. По слухам, горожане обвиняют в случившемся именно его. В последний раз, его видели уходящим в лес, вместе с модератором.

Результат Филиппа не удовлетворил. Чертов кот, скорее всего, опять начал играть с добычей и тешить свое жалкое самолюбие, и в итоге дождался появления модератора. Да еще и город пострадал.

Он должен был быстро расправиться со всеми сопартийцами Испытателя, а потом доставить его сюда. Так, чтобы с точки зрения законов нельзя было подкопаться.

Но теперь, администрация точно вмешается. Позор не получится скрыть. Отец узнает, а уж если он займется этим делом... Царевицу даже не хотелось думать, что его ждет по возвращении в Эссо. Бесконечный, неустранимый позор.

Лохматый идиот все испортил. По мнению Филиппа основная проблема слуг его отца, заключалась в том, что они хоть и были инициативными, но при этом непроходимо тупыми. Только за это, их стоило держать в ежовых рукавицах. Иначе, уважения не добьешься.

Можно подумать, если бы он был добрым и тактичным, его бы кто-нибудь уважал. Сейчас, они, по крайней мере, боялись и слова сказать в его присутствии. С таким происхождением, как у него, единственным способом добиться хоть какой-то лояльности от бесчетной царской свиты Эссо, была жесткость. В тех узких рамках, которые позволял отец.