Алексей Федорочев - Лестница в небо

— Эх, такая теория не подтвердилась! Папаня, оглянись! Вокруг болото!!!

— Очень ценное замечание! — раздувая ноздри, отметил князь. Упилков внимательно слушал наш разговор, переводя взгляд с меня на босса.

— В болоте алексиум прирастает на пять процентов в год; как ты думаешь, сколько его здесь теперь?

— Э-э-э… тонн триста?

— Папаня, ты идиот, и дипломы у тебя оба купленные! Здесь его сотни тысяч тонн! Мы уже полдня идем по слою алексиума! Те островки с кустами-мутантами — это он и есть! Иди в любую сторону и копай! Стрелочки ему нужны, блин!..

Очередь из автомата Упилкова оказалась быстрее сплетаемой мною сети сна: для ее подготовки мне по-прежнему требовалось хотя бы секунд тридцать и… спокойствие. А долбаный истерический смех сбил концентрацию. Но, блин, «стрелочки»!!!

Тело князя еще оседало вниз, перечеркнутое строкой пуль, а кисть правой руки Гаврилы с зажатым автоматом уже падала параллельно, отсеченная лезвием, прилетевшим от Бока. Глазомер у капитана был идеальный — лезвие прошло аккурат по запястью. Бледнеющий Гаврила в шоке смотрел на хлещущий кровью обрубок:

— Вы же… они же…

Лязг затворов сменился тишиной: это смех мне не давал собраться, а стрельба и опасность — это ж нормальная рабочая обстановка! А блокираторы?.. Кому из нашей компании они могли серьезно помешать? Неужели кто-то думал, что, обучив несколько пар пэгэбэшников справляться с этой заразой, я утаю эти знания от собственных людей?

Перехватив ремнем рану Упилкова, бросился к князю. Положение его было незавидным, но если прооперировать в ближайшее время — должен был выжить. Что ж эти одаренные все время по корпусу стреляют-то? Вот возьми Упилков прицел повыше, мог бы и избавить меня от мук выбора: подлечить папашу или помочь трагически уйти на тот свет.

Найдя ключи от наручников, бросился к своим, попутно прикладывая руки к живописно раскинутым телам. Пока пилоты занялись упаковкой потемкинских, вернулся к месту трагедии. Подлечить, не подлечить? Да хрен с ним, целитель я или кто?

— Не знаешь, за что он князя? — спросил освобожденный Рогов, приковылявший вместе с пилотами.

— Сам в шоке. Слушайте, пятый день голову ломаю: кого он мне напоминает? Ни у кого нет идей?

Все удивленно посмотрели на меня, а Александр ответил:

— В зеркало смотреть не пробовал? Или на князя? Бороду убери, волосы потемней представь — почти вылитый Павел или ты. Ну глаза еще у него очень светлые: у вас с князем гораздо более насыщенный цвет, а у этого водянистые какие-то.

— Мля! Тоже, значит, родственничек…

— Мы думали, ты сразу понял.

— Да борода эта его все время с толку сбивала! И глаза у него действительно очень светлые, ни у кого таких не видел.

— Может, мать блондинкой была, — пожал плечами Бок.

Пока разговаривали, раздел Павла. Как ни странно, но ему крупно повезло, что бронежилета на нем не было — иначе бы все оказалось печальнее. А так семь сквозных ран, две из которых в руках, одна пуля по касательной зацепила бок, и лишь четыре прошли сквозь торс, сломав ребра и продырявив кишки. При должной помощи все это зарастет почти без последствий. Все-таки одаренного гораздо сложнее убить: для этого надо в голову стрелять или точно в сердце.

— Когда там твои коллеги пожалуют? — поинтересовался у Рогова.

— Как только ты про шашлычок речь завел — сигнал ушел. Только долго что-то они…

— Ладно, ждем. Может, погода нелетная, вон как на горизонте поливает!

— А может, спросим пока у этого, чего ему в голову взбрело? А то заберут его и так и не узнаем, а любопытно же…

Переглянулись. Поведение Упилкова действительно объяснениям не поддавалось. И понятно, что потом Милославский с нами добытой информацией не поделится.

Покончив с перевязкой и влив в тело отца энергии, передвинулся поближе к бледному Упилкову. Культю ему почти закончил бинтовать Александр, хотя раньше таких навыков в оказании первой помощи не демонстрировал.

— Оживляй, ты же у нас спец по допросам!

— Порошка нет, так что только небольшую неадекватность гарантировать могу.

— Сойдет, нам не для протокола.

Приведя бывшего потемкинского эсбэшника в чувство, применил отработанное воздействие. Раненый открыл затуманенные глаза.

— Ну и зачем ты стрелял в Павла?

— Потому что ненавижу! Я старше, я сильнее! — А вот это было неправдой, сильнее он был разве что в воде, а молнии у него вообще не было. — Но всю жизнь вынужден подчиняться! Почему?! Потому что наш отец на его матери женился, а на моей — нет?! Всю жизнь: «Будь подмогой мне и братьям! Ты не менее значимая фигура!» — передразнил он погибшего старого князя. — Пока этот десять лет трахал баб в поместье, я вкалывал по-черному, забыв про еду и сон! Да я семьей до сих пор не обзавелся, потому что эта сволочь у меня двух невест перепортила! Как же: он ведь наследник! Разве можно ему отказать?!

— А почему именно сейчас? У тебя ж тысяча возможностей была? — поинтересовался я.

— Ха! И что потом? Кому нужен начальник СБ, который прохлопал жизнь наследника? Да меня князь первого же за ним следом бы отправил! Не-э-эт, я жить хотел, и жить хорошо! А тут такой шанс! Болото и Приказ все бы списали! Или ты, племяш, думал, я твоего прошлого не раскопал? Милославский выкормыш! Да! Я знал, но молчал! Потемкины привыкли за свое благополучие платить жизнями внебрачных детей, пусть бы получили обратно полной мерой!

— Сучий ты потрох! — внезапно донеслось со стороны князя. — Сука! Я ж к тебе как к брату всегда относился!

— Брату?! — взвился Упилков. — Братьев не заставляют подбирать дерьмо за другими братьями! А я только и делал, что за тобой подтирал!!! Ничего — ушло твое время, помучаешься и сдохнешь! А Михаил останется наследником! Только Мишка — мой сын!!! Пока ты по бабам высунув язык носился, я к твоей женушке клинья бил, она же так страдала! Она, сучка, такая мя-ягонькая была и в постели так повизгивала!

— Су-ука!!! — взревел Павел. — Тварь! Врешь!

— Ха! Да зачем мне врать, ты же ложь в любом состоянии чуешь! Мишка — мой сын! Не хотели признавать ублюдка — получите ублюдка главой!

— Нет! Врешь! Врешь, сука! — орал князь.

— Ха-ха-ха! Рогоносец! — Злорадствующий Гаврила уставился мне в лицо: — Что, племяш, думал — в сказку попал? Думал, будут у тебя теперь сплошь балы да красавицы? А ты знаешь, что твой папаша жену самолично прикончил? А она — отца нашего! Ха-ха! Вот это семейка!!! Гордись, малыш, такими предками стоит гордиться!

— Заткнись! Лиза погибла из-за несчастного случая!

— Ври больше! — крикнул Гаврила. — Это же вы с отцом ее приговорили, только она шустрее вас оказалась! А знаешь, кто ей пистолетик оставил?..

Князь попытался приподняться, что с его ранами делать было категорически нельзя. Пришлось броситься к нему и придавить.