Юлия Дэйкина - Сновидица и лис

То и дело в толпе мелькали пестрые одежды из перьев и сверкающих самоцветов. Я оглядела себя. Во сне никогда не знаешь, как будешь выглядеть. На мне оказался невероятно пестрый костюм из каких-то нелепых бусин разного размера и цвета. Пришлось спешно сосредоточиться и соорудить себе что-нибудь поприличнее. Ужасные бусины подернулись рябью, расплылись, и вскоре сменились моим привычным костюмом — брюками шароварчиками, широким тисненым поясом и заправленной в него узорной шелковой рубашкой. Только на этот раз я выбрала ткани побогаче, да на бедрах пристроила пояс из звенящих при ходьбе самоцветов и монеток, чтобы соответствовать обстановке. Хорошо все же быть сновидицей! Обычному человеку не под силу менять свои сны. И если снится тебе, что ты, например, крыса, то крысой сон досматривать и придется, если, конечно, кто-нибудь не разбудит тебя в мире живых.

Я медленно пробиралась сквозь толпу, стараясь никого не задеть. Позади ослепительно ярким пятном шел Огонек в своем привычном обличии красивого юноши-полукровки. Он держался на расстоянии, чтобы не мешать мне смотреть сновидение, лишь изредка отталкивая в сторону какого-нибудь нахального духа, желавшего познакомиться поближе. Я благодарно ему кивала и медленно продвигалась дальше сквозь разношерстную толпу.

На улицах и перекрестках незнакомого города выступали артисты всех мастей. Площади были заняты всевозможными циркачами — от воздушных акробатов, до кривляющихся на разный лад клоунов. На более узких улочках вовсю старались музыканты и певцы. Каждый мог бы найти здесь мелодию по вкусу. Для моего же слуха весь этот шум сливался в единую восхитительную какофонию праздника. Странно, но сегодня я, вопреки давней привычке, совсем не обращала внимания на городскую архитектуру. Возможно, поэтому здания выглядели расплывчато, будто создавая фон для творящегося вокруг действа.

Я все шла и шла, чувствуя, как сердце заполняется каким-то бесшабашным весельем, подстраиваясь под общее настроение. Так, незаметно, я добралась до набережной. Незнакомая река медленно гнала свои воды через празднующий город и дальше, в вечно меняющиеся просторы Гипноса. Возможно, она тоже была духом, пожелавшим сегодня стать рекой для меня… А может еще для кого-то еще, кто тоже хотел увидеть во сне веселый праздник или прекрасную сияющую огнями набережную.

Солнце уже клонилось к закату и по всему городу начали зажигаться фонари. Здесь, прямо на перекрестке, было огорожено небольшое пространство, похожее на цирковую арену. По периметру круга сидели мужчины с барабанами, около каждого горел факел, а в центре танцевало несколько женщин. Я замерла. Первобытный, упрямый ритм заставил мое сердце биться чаще. Мелодия напоминала духовные танцы эльфов, но была глубже, энергичнее, атмосфернее. Женщины в круге двигались, повинуясь удивительному ритму. Они, то плавно перетекали из одной позы в другую, словно горный ручей, то бились в яростном танце, словно пламя пожара. Мне казалось, что я стояла там целую вечность, впитывая их движения, сливаясь воедино с божественным ритмом. Я, кажется, даже перестала дышать. Еще немного, и я окончательно растворилась бы в этом удивительном сне.

Но танец окончился, а вместе с ним исчезла созданная им сказка. Я глубоко вдохнула и вдруг, повинуясь какому-то неведомому порыву, шагнула в круг, откуда недавно удалились танцовщицы. Мягкие сапожки были сброшены вместе со стеснявшей движения жилеткой. На мне осталась лишь тонкая рубашка, пояс да широкие брюки с повязанным вокруг бедер пояском из бусин и монеток.

Я хотела танцевать! Здесь и сейчас. Босые ноги погрузились в мягкий песок арены. Сотни любопытных глаз устремились в мою сторону. Главный барабанщик широко ухмыльнулся и поудобнее устроился рядом со своим инструментом. Зазвучал ритм. Сначала тихое перестукивание джембе, затем основной ритм — тайко. За ними запела флейта окарина. А я… я уже полностью перестала воспринимать происходящее, погрузившись в чарующий водоворот ритма и движений.

Моя мать, эльфка, еще крошкой учила меня духовным танцам народа. Уже к семи годам, я превзошла ее. Шаиры, вырастившие меня, тоже высоко ценили это искусство. С тринадцати лет я танцевала на всех ярмарках и фестивалях, внося свою лепту в финансовое благосостояние каравана. Думаю, именно танец привлёк ко мне внимание герцога Эр’Засского. Меня продали ему в качестве танцовщицы. Жаль только, ни одного из моих танцев он так и не удосужился посмотреть. Но то было в прошлом, а сейчас я танцевала… Танцевала как в первый раз… и как в последний. Танцевала, сливаясь воедино со всеми духами, окружавшими меня. И единственным моим желанием было продлить этот танец в вечность. Никогда, никогда больше не останавливаться!

Я ощущала на себе тысячи взглядов. Казалось, сам Гипнос смотрит на меня, улыбаясь. Вокруг вздымалась волна энергии, порожденной восторженными зрителями. Невидимые нити вращались вокруг меня в своем, ни на что не похожем, танце. Сердце стучало в унисон с барабанами. В это мгновение я была всесильной, свободной, я была венцом творения, богиней управляющей окружающим миром.

Но, как и все на свете, танец подходил к концу. Умолкла флейта, за ней барабаны. Замерли движения. Лишь сердце продолжало выстукивать свой бешеный ритм. Я поклонилась и в наступившей вдруг гробовой тишине, направилась к ожидавшему меня Огоньку. Но дойти до выхода с арены я не успела. Бурная овация прервала затянувшуюся паузу. Я широко улыбнулась и почувствовала, как ноги снова несут меня в центр арены. Магия этого места была такова, что я готова была танцевать здесь до скончания времен.

Возможно, так и случилось бы, не будь рядом моего духа. Он нежно, но настойчиво взял меня за предплечье и потащил прочь от арены и окруживших ее сотен зрителей. Я собиралась возразить, возможно, даже вырваться, но в этот самый миг позади вспыхнуло синее пламя. Затем еще и еще, странный огонь приближался, пока я наконец не рассмотрела огромного сапфирово-синего дракона, отливающего красным в свете городских фонарей.

Огромный, величественный зверь синей стрелой носился над городом. Из зубастой пасти вырывались шары голубоватого пламени. Каждый из них создавал взрыв в месте своего приземления. Несколько ударов раздались за рекой, и в воду с противоположного берега посыпалась пестрая толпа. На улицах начиналась паника.

Перепуганные духи разбегались кто куда, музыка как-то сама собой затихла. И тогда я услышала драконий рев. Похожий на громовые раскаты рык разнесся по городу погребальной песней. И вот уже весь центр и набережная пылают призрачным синим пламенем. Дома, улицы, бегущие духи, словно воск плавятся под его натиском.