Сергей Обатуров - Кровь обязывает.(Октология)

— Макс, ко мне тут поступило сообщение, что колье, которое я вчера подарил Вашей очаровательной спутнице, сегодня появилось в ломбарде. Вы что-нибудь об этом знаете?

— Да, я в курсе. Это те ребята, что вчера подвозили нас к Вам. Они уже наказаны, но сами понимаете, моя дама даже не знает, в какой ломбард они сдали ее украшение. Так что вернуть его у нас не получится.

— Ну, это не проблема. Я просто потеряю часть денег и все. Колье будет у Вас через час.

— Я могу продиктовать Вам адрес, где находятся деньги за колье. Но сами понимаете, что там не очень чисто.

— Да? Даже интересно. Диктуйте адрес.

Я продиктовал адрес того дома и сообщил Татьяне, что через час ее безделушку привезут сюда. Слезы сразу высохли и мозг заработал.

— Макс, а ты их убил? А полиция нас не заберет? А папа скоро приедет? А чем ты их убил?

— Татьяна, давай ты не будешь столько вопросов задавать сразу, а лучше такие вопросы вообще не задавать. И вообще, мы завтра рано утром улетаем, а у тебя еще ничего не собрано. Много вещей не бери. Только то, что сможешь нести сама. Остальное отдашь папе. Там где мы будем, очень тепло. А когда вернемся домой, то за тобой приедет папа и привезет теплые вещи. К тому же, помнишь, я тебе обещал, что подарю такой же комбинезон, как у нас с твоим папой. Вот в таком комбинезоне можно ходить без ничего даже в лютый мороз.

Михалыч и Людвиг появились минут через сорок. Оба кинулись к Татьяне и долго пытали ее, что с ней делали, и кто это был. Татьяна как могла, удовлетворяла их любопытство. Так они узнали, что я ворвался через окно и, как ей кажется, убил обоих бандитов. Что у нее отобрали колье, но должны скоро принести. Что она чувствует себя хорошо, и что они мешают ей собирать вещи в дорогу. Я аж разулыбался. Молодец. Вроде и все сказала и ничего. Минут через пятнадцать в дверь осторожно постучали. Я пошел открывать. На пороге стоял тот самый секретарь. Он передал Татьяне две бархатные коробочки и сообщил, что его хозяин сильно извиняется за то, что невольно стал причиной таких недоразумений, произошедших с молодой барышней. Может эти скромные подарки как то загладят его вину. Я пригласил секретаря к столу и достав всем, кроме Татьяны, по фужеру, разлил бренди из своей фляжки.

— Ну, за удачное разрешение недоразумения.

Мы все чокнулись и пригубили бренди. У всех лица разгладились, и наступило состояние умиротворения.

— Что же, было приятно иметь с вами дело. В знак полного примирения, я хочу вручить вашему шефу вот эту фляжку с бренди. Пусть не смотрит, что она на вид неказистая. Когда он начнет ею пользоваться, то поймет все ее преимущества.

С этими словами я вручил секретарю полупустую, как он думал, погнутую и потертую армейскую фляжку. По его лицу было понятно, что его хозяину уже очень давно никто не дарил такие «подарки». Но читалось так же и то, что он исполнит все в точности, но нам лучше, тогда, держаться подальше от его шефа.

Когда за секретарем закрылась дверь, то все уставились на меня с немым укором. Мол, ты что ненормальный. Завтра, за такой подарок, могут и голову оторвать.

— Михалыч, ну а ты то, что так смотришь, ведь у тебя такая фляжка есть, только с водой. И ты считаешь, что это не королевский подарок. Между прочим, бренди там импортный.

Михалыч только крякнул. Татьяну отпустили собираться, а мы разлили еще по одной, но уже из другой фляжки.

— Что-то я у тебя раньше этих фляжек не видел, заплетающимся голосом спросил Людвиг.

— О, этот готов. Давай уложим его на диван. Я сейчас Ингрид позвоню и сообщу, что ее благоверный у нас отсыпается.

Набрав номер Ингрид извинился, что мы напоили Людвига. Но утром он будет как огурчик, не в смысле, что весь зеленый и в пупырышках, а здоровым и бодрым. Она заверила, что не обижается на меня, да и вообще, пообщавшись со мной, Людвиг стал значительно лучше. Пожелала мне удачной командировки и мы с ней распрощались. Я достал из пространственного кармана кариматы и мы с Михалычем расположились на полу.

Утро мы встретили под храп Людвига. Странно, раньше он никогда так не храпел. Видимо в кои то веки расслабился. Я встал и пошел умываться. Следом за мной, в ванную комнату проскользнула Татьяна. Михалыч хотел растолкать Людвига, но я отрицательно помотал головой. До аэропорта мы добрались на такси. Там нас уже поджидали заказанные билеты и мешки с алюминиевой пудрой. Михалыч обнимался с дочерью и напутствовал ее, чтобы во всем слушалась меня. Я только улыбался. Когда они оторвались друг от друга, я, злорадно потирая руки, сообщил Татьяне, что теперь она, как негр на плантациях, будет день и ночь чистить мои башмаки, стирать постельное белье и обмахивать меня опахалом в жаркие, солнечные дни, других там просто не бывает. Татьяна стала переглядываться с отцом. Тот ей подмигнул, и убитым голосом проговорил, что это все правда. Мы дружно рассмеялись. В это время объявили регистрацию нашего рейса, и мы пристроились в конец очереди. Очередь продвигалась неспешно. Когда перед нами осталось человек десять, то в двери аэропорта вбежал взмыленный секретарь. Найдя нас глазами, бегом бросился к нам. С трудом дыша, он протянул мне серебряную, инкрустированную золотом и драгоценными камнями фляжку и сообщил, что его хозяин несказанно рад моему подарку и передает мне свой скромный подарок. В глазах секретаря читалось недоумение. Я его поблагодарил. А тут и наша очередь подошла. Мы начали оформлять билеты, а секретарь предложил Михалычу подвезти его до отеля. Тот в очередной раз помахал нам рукой, и они вышли из здания аэропорта. Продвигаясь вместе с очередью, спросил Татьяну, где ее драгоценности. Та указала на свои оттопыренные карманы. Попросил ее достать коробочки и снять кольцо. Та безропотно выполнила все, что я ее попросил сделать. Я завязал все ее драгоценности в носовой платок и, засунув руку за спину, отправил их в пространственный карман. За ними последовала и фляжка. Пройдя досмотр и таможню, документы Якова сработали безупречно, мы прошли в накопитель. Я достал из пространственного кармана Татьянино кольцо и протянул ей. Она молча надела его на палец.

— Ну, как, убедилась, что кольцо защитное?

— Да. Я же тебе не все рассказала. Они же меня убить пытались. Ножами тыкали, даже один раз из пистолета стрельнули. Я уж и с жизнью распрощалась, но на мне не было ни одной царапины.

— Да, такое кольцо нигде не купишь. Так что храни его. Я ведь не зря сказал, что бы ты сама никогда его не снимала. Вот сегодня был последний раз, когда ты его сняла. Там, куда мы летим, я научу тебя делать его невидимым. Ты же знаешь, что это иногда может быть полезно.

— Как это невидимым? Ты что, волшебник? Или меня опять прикалываешь.