Сергей Обатуров - Кровь обязывает.(Октология)

Так нас и застал Яков. Он ворвался в номер вместе с Генрихом. Тот держал две сумки, наверное, с нашими вещами.

— Что с ним? — Угрожающе спросил меня Яков.

— Уже ничего. Думаю, что выживет. Вроде яд вышел. Сейчас, еще секунд десять, и можно будет его отмыть от крови и переодеть.

— Какой яд? — Хмуря брови, потребовал Яков.

Я назвал то название, которое нашел в голове киллера. Яков переменился в лице, и произнес, что после него не выживают. Я пожал плечами и убрал руку. Лицо Людвига слегка порозовело. Я встал, под удивленными взглядами прошел в ванную комнату и отмыл следы крови. Порез уже полностью затянулся, и только небольшой тонкий шрам будет держаться еще пару дней. Вышел из ванной и направился к Генриху. Тот протянул мне одну из сумок. Я, приоткрыв ее, глянул — мое. Сказал Генриху, что не мешало бы и Людвига переодеть. А потом они с Яковом могут забрать киллера из моей комнаты. Все что мне надо, я уже знаю, а они могут допрашивать этого рыцаря плаща и кинжала, хоть до посинения. Яков переводил непонимающий взгляд с меня на Людвига. Генрих же, в это время, ловко переодевал последнего. Тот напоминал тряпичную куклу, ведь в сознание он так и не пришел. Я помялся, а потом, плюнув на все, отвернулся к окну и начал переодеваться. Аккуратно сложив костюм, туфли и рубашку с галстуком в сумку, отдал ее Генриху. Затем позвонил на ресепшн и попросил несколько листов бумаги. Выйдя за дверь, дождался коридорного и, поблагодарив его, забрал писчую бумагу. Вернулся в номер. Присел к столу и написал заявление об увольнении по собственному желанию. Поставил вчерашнее число и расписался. Написал так, как писал в родной стране. А что, главное, что смысл понятен. Потом подошел к Генриху и вложил свое заявление поверх костюма. Пожал тому руку и, отойдя в сторону, уселся на диванчик. Все это происходило под внимательным взглядом Якова.

— Ты мне ничего не хочешь объяснить? — Спросил он меня. Я пожал плечами, так ведь вроде все понятно. Шпиона они разоблачили, тот написал заявление.

— Если честно, то я вообще ничего не понимаю, но вы вроде мне все растолковали. Поэтому, вынужденно, Людвиг остается со мной. Как я вам и сказал, еще пять дней. Я не такая скотина, как вы обо мне думаете. Эта порция крови, просто наслоится на предыдущую, так что ничего не изменилось. И, да, я буду очень рад, если киллера, вы все же, у меня заберете. А то мне опять придется ночевать на диване. Я сделаю так, что он добровольно пойдет с вами. Можно даже наручники с него снять, а потом вы скажите условную фразу, скажем, «руки вперед», он протянет вам руки, вы защелкните на нем наручники и он очнется. Видя, что Генрих закончил и переложил Людвига на диван, я пробормотал, что, все, и я их больше не задерживаю. Передал привет всем. И пропустив из моей комнаты Генриха с киллером, пошел звонить на ресепшн, чтобы перестелили кровать.

Проходя мимо, посмотрел на Якова, в нем лопнула какая-то внутренняя струна и сейчас он напоминал того Якова, которого я увидел, когда спасал его внучку. Да, но ведь тогда, был тот Яков, который мне нравился. В это время, постучав, вошла горничная. Увидев кровать, всю забрызганную кровью она перепугалась, но я пояснил ей, что у нашего товарища пошла горлом кровь. Так что мы все уже сделали, и ее задача, только перестелить кровать и поставить об этом в известность администратора. Все трое гостей покинули наш номер, а я прошел в свою комнату. Не прошло и пары минут, как в дверь постучали, и горничная сообщила, что все готово. Вернулся в комнату Людвига и перетащил того на кровать. Прикрыл дверь за горничной и отправился к себе в комнату.

Утром проснулся с чувством исполненного долга. Все, я никому ничего не должен. Да нет, как раз должен. Я же обещал Ингрид омоложение, вот и нужно отработать. Четыре дня, и я свободен как ветер. Заказал завтрак в номер на двоих. Покушав, каждый в своей комнате, мы тупо убивали время. Благо, в каждой комнате было по телевизору. Часам к двенадцати пришла администратор, по поводу вчерашнего инцидента. Я заверил ее, что она смело, может включать в счет замену постельных принадлежностей и влажную уборку в номере. От меня не убудет. Мои деньги все равно работают. Дом, у Якова не выкупать, так что мне этих денег хватит. Обедали опять, каждый в своей комнате. Слегка вздремнул после обеда. В четыре приехала Ингрид. Ну, ясно, Яков нас сдал. Она постучалась, и, получив разрешение от Людвига, вошла в номер. Они немного пошушукались, а потом раздался стук в мою дверь. Я крикнул, чтобы Ингрид заходила, и пододвинул к столу второй стул. Ингрид, как всегда ворвалась стремительно. Комната сразу наполнилась жизнью. Все же этого у Ингрид не отнять. Я указал ей на стул, и мы принялись работать. Я решил уйти так, как и положено, честно отработав то время, пока мне не найдут замену. Когда с делами вчерашнего дня было покончено, то я позвонил, и заказал кофе и пирожных на всех. Минут через пять, горничная принесла наш заказ, и я сказал Ингрид, что она может пойти и попить чай с больным, Все же ему будет веселей. Ингрид задержала на мне взгляд, а потом, кивнув, прошла в соседнюю комнату.

Минут через десять наш перерыв закончился, и я попросил Ингрид продолжить нашу работу. Еще около часа мы потратили на разбор сегодняшнего дня и планам на завтра. После этого Ингрид собралась уходить. Я решил, что не следует откладывать, то, что себе обещал и обратился к ней с вопросом.

— Ингрид, я могу слегка подправить твое здоровье.

— Но Вы же итак убрали у меня диабет.

— Нет, ты не поняла, я говорю об общем состоянии здоровья. Я не слепой и вижу, что ваши отношения с Людвигом стремительно развиваются. Через полгода, или год, вы захотите завести ребенка, но твой возраст и последствия болезни не позволят тебе родить. Я же могу устранить это, больше того, когда ты заказала нам костюмы, и я впервые в жизни почувствовал себя комфортно в официальной одежде, то дал себе слово, что слегка омоложу тебя. Так что решайся. Я могу это сделать. Ингрид была похожа на рыбу, вынутую из воды. Она силилась что-то сказать, но у нее не получалось.

— Ладно, если не можешь ничего мне сказать, то тогда просто кивни. Это займет всего пару дней, и где-то по тридцать минут времени.

— Я согласна. — Только и смогла выдавить из себя моя секретарь.

— Вот и прекрасно, а теперь сядь обратно на стул и расслабься.

Сеанс прошел в гробовой тишине. Когда время вышло, то я опять позвонил, и заказал ужин на троих. Сразу успокоил Ингрид и сказал, что хочу побыть один, а они с Людвигом могут поужинать вместе. Закрыв за Ингрид дверь, я съел то немногое, что заказал себе. После такого сеанса не рекомендовалось переедать. Это завтра на меня накатит жор. Где-то, ближе к восьми, Ингрид засобиралась домой. Это мы, одинокие, а у нее семья, пусть и из двух человек.