Стивен Эриксон - Падение Света (ЛП)

Впереди солдаты заметили их, один побежал с вестью, остальные начали собираться у ограды, привлеченные любопытством или скорее скукой.

— Думаю, — начал Листар, — секрет пал.

— Азатенаев нет в этом лагере. Отлично. Они одержимы секретами.

Листар нахмурился: — Вы можете ощущать их присутствие?

Женщины кивнули. — Мы обучились этому таланту, — сказала Вестела.

— Пробуя на вкус языки костров, вдыхая дым.

— Блуждая в долине меж ног Матери.

— Телланас, — снова кивнула Хатарас. — Волшебство — змея, кусающая хвост. Она смотрит на себя и себя пожирает и, пожирая, растет. Да, магия гостит на вечном пире. Наша Богиня поймана в круг самой себя. Но мы, гадающие, танцуем.

При всей прямоте женщины нередко ставили Листара в тупик. Он не понимал такой магии. Для него Азатенаи были полусказочными фигурами, не столь темными, чтобы не верить в их бытие, но порождающими здравый скепсис относительно их подвигов. Они шли по грани вероятности. Даже рассказы о Т'рисс, проклявшей Цитадель, не заставили его подумать о связи событий с Азатенаями. «Строители. Дарители.

И, похоже, тайные игроки».

— Если они боги — сказал он, следя за машущими руками дозорными, — почему этого не показывают? К чему таить силу?

— Поклонение означает уязвимость. Видишь, как мы танцуем вокруг матери? Мы ее слабость, как она — наша слабость.

— Хуже, — сказала Вестела. — Они тоже дети внутри. Игроки без смысла.

Листар прищурился, видя Вареза и Ребла. Офицеры проталкивались сквозь толпу. «Как странно звать их друзьями. Но так и есть. Трус и громила. Однако интересно: сколько смелости нужно, чтобы жить со страхом? И сколь сильно сердце Ребла, если он видит слабаками всех вокруг? Слишком быстро мы судим и быстро забываем.

Но думаю, не Ренс нужно бояться того, что будет. Варезу».

* * *

— Листар кажется другим, — сказал Ребл, дергая себя за пальцы. Суставы щелкали. — Более молодым.

Варез кивнул. «Или, скорее, не таким старым». — Наверное, они уже потрудились над ним.

Ребл хмыкнул. — Смотри, как трутся об него, Варез. В твоих словах истина. Потрудились, ха-ха.

— Я имел в виду ритуал.

— А я секс.

— Да, гмм. Полагаю, новость уже дошла до Празека с Датенаром, но почему бы тебе не убедиться. Проследи, чтобы Ренс вывели в центр плаца. Именно этого они хотели.

— Если ведьмы сделают все по хотению… — Ребл замялся. — Что бы это ни было, и будь я проклят, если знаю.

— Как и я, честно говорю. Согласны ли гадающие по костям? Ну, они же здесь.

Крякнув, Ребл шагнул вперед. — Листар! Добро пожаловать назад! Веди их в середину плаца. — Он обернулся, загадочно подмигнул Варезу и пошел вглубь лагеря. Варез изучал Бегущих-за-Псами. Формы грубоватые, кряжистые, но есть в них некая чувственность — манера двигаться, жесты. Он предположил, что это сестры. «Но явно слишком молодые, чтобы быть могучими ведьмами».

Листар передал поводья ближайшему солдату и пошел к Варезу. Казалось, он задумал заключить старшего в объятия, но лишь неловко замер. — Лейтенант. — Оглянулся на гадающую, а та прошла мимо и уставилась в глаза Вареза. — Ага, это Хатарас Реза. А та — Вестела Дрожь. Гадающие по костям клана Логроса.

Хатарас подняла руку и уткнула толстый, мозолистый палец в грудь Вареза. — Это он, трус?

— Сам себе так зовет, — подтвердил Листар.

Она оттолкнула Вареза на шаг твердым пальцем и прошла дальше. — Ба. Все мы трусы до поры. Ну-ка, где истерзанная женщина?

— Выбирай, — раздался женский голос из толпы.

Хатарас хмыкнула: — Хорошо!

Другая женщина сказала: — Пришли убить всех мужчин?

Вестела ответила: — В некотором смысле — да.

Листар скривился. — Прошу, не надо юмора Бегущих. Идем в центр лагеря.

— Пусть солдаты окружат нас здесь, — велела Хатарас.

— Думаю, план именно таков, — сказал Листар, со смущением глядя на Вареза.

А тот не мог говорить. «Все мы трусы до поры». Слова грохотали внутри, как и легкость, с коей они сказаны. Он хотел обернуться, побежать вслед Хатарас Резе и потребовать большего. «Предлагаешь мне надежду? Возрождение? Если трусость была раньше, как и когда она кончится? Что еще таится во мне? Куда я еще не заползал, не проникал, где не искал?

Не бросай таких слов! Не оставляй меня, проклятая!»

Толпа разделилась и сомкнулась, став неформальным эскортом гадающих. Они шли в лагерь, Листар мялся между ними и Варезом.

— Сир?

— Мо… могут они это сделать?

Не сразу Листар кивнул и ответил: — Помоги Мать нам всем.

* * *

Галар Барес состроил рожу Празеку, потом Датенару. — Вы оба свихнулись, — бросил он. Они втроем были снаружи шатра. Он махнул рукой, освобождая принесшего новость солдата. Подошел ближе к Празеку. — Безумие. Мы Тисте Андии. Дети Тьмы. Призвать чужеродных ведьм…

— Может, мы дети, — прервал его Празек, — но Хастов, не Матери Тьмы.

— Не обманывайтесь оттенком кожи, — сказал Датенар. — Это было общее благословение. Железо Хастов наложило клеймо на мужчин и женщин, взнуздало новой силой. Магия и ведовство, танец неведомого, но мы можем встать с ними лицом к лицу. Мы можем их понять. Сделав своими собственными.

Галар качал головой. — Командующая не позволит.

— Командующая глуха к целому миру, — возразил Празек.

— Один манифест, — сказал Датенар, — должен объединить все сорта вождей и политиков. Воды замутились непониманием и ложной верой, и дражайшая Торас Редоне черпает из этого озера кубки кислого вина. Мы встречаем ее опьянение с равнодушием, сочтя типичным примером несовершенства всех, кто нами правит.

— Мать Тьма, — почесал бороду Празек, — не делала различий, благословляя, позволив коже выбирать оттенок в соответствии с изменчивостью воли и настроений. Вот колеблющаяся вера, полчище вопросов без разрешения.

— Легиону Хастов требуется нечто большее. Маниакальные клинки и стонущие доспехи… этого не достаточно. Общее наследие ямы и кайла, цепей и скрипучих тачек, тайных преступлений и вязких наказаний — всё это не подходит нашим нуждам.

Галар увидел группу, входящую на плац, а со всех сторон бросившие подготовку к походу солдаты собирались в неровное, шумное кольцо. Мечи ругались в ножнах. Кольчуги и кирасы бормотали. Темные лица оставались равнодушными.

Сверху нависло бледное небо, бесформенные облака заслоняли синеву. С юга несся смутно тепловатый ветер. Казалось, день заснул, примерзнув толстыми ногами к почве. Звуки затихали вдалеке, один за другим, будто незавершенные думы.

Он смотрел, как две ведьмы Бегущих вышли из прорехи в небрежном солдатском строю и двинулись к Реблу, приведшему сержанта Ренс. Бородач держал ее за левую руку. Хмурясь, Галар Барес повернул голову к Празеку: — Она станет их жертвой? Не позволю…