Лесь Васильев - Чёрные мундиры. Книга первая. Линии мира (СИ)

Когда-то, несколько лет назад, играя со сверстниками, Форс и Синха взялись за руки и кружились. Тогда в них и проснулись чувства. А вместе с ними проснулся и дар, изменивший всё. И эта сила позволила им менять свою реальность, направлять других людей действовать так, как хотелось им двоим.

Форс и Синха не ожидали такого поворота событий и даже немного напугались этого дара. Изучив свой дар глубже, они решили, что манипулировать живыми людьми плохо, и что проявлять свой дар нужно только на природе, вдали от людей. С тех пор их уже не раз видели выходящими из леса днём, когда туман уже ушёл, хотя их туда никто не пропускал, и никто даже не видел их уходящими туда.

Однако, эти дети родились не в том мире, в котором можно бесконечно наслаждаться любовью. Этот мир был полон рамок и ограничений, и на каждую силу здесь находилась другая сила, стремящаяся подчинить её себе. Вот и за ними уже идут трое мужчин, идут напрямую, не сворачивая, через леса и поля, словно по невидимому энергетическому следу, словно видя их за деревьями...

Тишину и покой леса нарушили сначала непонятные чувства в груди. Синха впервые в этой жизни почувствовала тревогу, а Форс, обнимающий её и сидящий рядом, считал с неё это чувство. Дети переглянулись. Услышав беспокойное шевеление трав, девочка стала прислушиваться к ветру. После чего она встала, взяла за руки Форса и подняла его.

— Трава говорит, что здесь небезопасно. — произнесла Синха, осматриваясь вокруг.

— А чего нам бояться? — сказал, вопросительно посмотрев на неё, Форс. — Мы же часть этого леса.

— Не знаю, но ты же чувствуешь что у меня в груди? — Синха посмотрела ему в глаза.

Форс тихонько кивнул головой.

— Давай спросим у деревьев и птиц? — произнёс он, немного подумав. — Они наверняка знают об этом всё, что мы хотим узнать.

Мальчик и девочка держались за руки и круговорот невидимых энергий окружил их тела. Они начали слышать каждый шелест, каждый свист ветра, каждое движение леса вокруг. Лес был живой и рассказывал им то, что понимал только он. Это понимание невозможно было выразить в человеческих словах, тем не менее его можно было чётко сформулировать: «за вами идут чтобы разлучить вас».

Уловив это «настроение» леса, дети попытались слиться с ним, стать самим лесом, чтобы увидеть, откуда исходит опасность. И они увидели мир глазами деревьев. Этот мир ограничивался той местностью, где произрастал сам лес, и каждое дерево, каждое живое существо, включая них самих, было частью этого мира. На теле этого большого леса просматривался только один инородный элемент — трое людей, идущих сейчас в направлении холмика, на котором стояли дети. Несмотря на то, что эти трое вошли сюда, поприветствовав духов леса, их намерения малопонятны, их силы, силы, стоящие за ними, настроены к лесу вовсе не дружественно.

Можно было сказать, что они — проявление большой структуры, которая вторгается в мир природы и имеет свои цели. Эти три человека сами по себе только выполняют волю той структуры, которая их ведёт, и структура эта действительно имеет большую силу.

— Ну что, воля или смерть! — улыбнулся Форс, открыв глаза и посмотрев на свою любимую.

— Обещай что нас никто не разлучит! — в глазах Синхи была тревога, возможно, самая большая тревога в её жизни.

В этот момент до их ушей донеслись шаги и шелест трав, сминаемых сапогами.

Нужно бежать в чащу! — не растерялся Форс и, разомкнув одну руку, сжал посильнее ладонь девочки другой рукой, и побежал с ней по давно известному им обоим маршруту.

Чаща чёрного леса — место, куда ещё не ступала нога человека. Всяк входящий туда может столкнуться с массой неприятностей. Дикие звери и птицы могут запугать а лес запутать, заплутавшему здесь путнику путь к спасению только один — чистые помыслы и твёрдая воля. Однако Форс уже облазил значительную часть этого пространства, и лес спокойно принимал его, считая своим другом. Форс приводил сюда несколько раз и Синху, показывая ей сокровенные тайны леса — деревья, меняющие цвет, животных, живущих только здесь и не появляющихся на глаза человека... Лес сам открывал мальчику свои тайны. И сейчас, скрываясь в чаще, дети твёрдо знали, что лес не пустит сюда тех, кто идёт за ними.

Подходя к стене из кустов и молодых деревьев, за которой начиналась чаща леса, трое стражников поняли, что дальнейшее преследование бесполезно. Дети легко проберутся через бурелом, а взрослым узкие щели между деревьями и кустами не по зубам. Здесь убегающие будут иметь большое преимущество перед догоняющими.

— Ну что ж, хитрец, твоя взяла! — в сердцах бросил один из стражей.

— Не «твоя», а «ваша». — произнёс командир. — Их двое тут.

Третий стражник поднял руку и направил ладонь к чаще.

— А с ним девчонка. — заключил он, посмеявшись. — И очень сильная девчонка. Взять бы её к нам, да полом не вышла...

— Нам воины нужны, а не ведьмы! Ничего, заберём к нам парня, а без него её сила не будет особо проявляться. — командир шагнул назад, зазывая жестом за собой остальных. — Пошли, он от нас всё равно никуда не денется.

С этими словами трое людей в чёрных масках и тяжёлых мундирах развернулись, уходя восвояси.

За всем этим наблюдали Форс и Синха, спрятавшись в гуще кустов, через которые было едва видно лес и троих стражников. Речи этих людей на таком расстоянии слышно не было. Дети лежали и смотрели сквозь поросли травы на уходящих людей в масках. Поначалу страх приковал их к земле и они старались не шевелиться. Но уже совсем скоро они шли через гущу ветвей и пробирались сквозь кустарник.

Дети лезли через кусты пока не вышли на одну уже слегка натоптанную тропинку, по которой Форс бродил по чаще. Это он протоптал этот путь, чтобы по нему ходить в самый центр, в самое сердце чащи. Но по этому пути его вёл сам лес, показывая, как устроен организм леса, и где пройти легче. Каждый раз, когда Форс входил в чащу, лес вёл его этим путём, каждый раз, когда он выходил оттуда, лес выводил его обратно. Пройти здесь без помощи леса и не заблудиться не представляется возможным, ибо весь путь здесь — лабиринт из одинаковых на вид деревьев, и сама тропа, протоптанная Форсом, петляла здесь так, что невозможно было понять, где она продолжается.

Густые кроны пропускали мало света, да и туман ещё не весь рассеялся. Но в этой звенящей тишине было настолько тепло и уютно, что далёкое пение птиц казалось божественной мелодией.

И вот дети вышли наконец в самый центр древнего леса, в самое сердце чащи — на полянку, закрытую от человеческих взоров густым лесным покровом. Это небольшая поляна овальной формы, по центру которой росло многовековое дерево, одно из старейших в лесу. Ширина его была огромна, ствол его высох и потрескался, однако на кроне ещё теплилась жизнь и зеленели листья.