Стивен Тьмы - Кузница Тьмы

Женщина не ответила. Быстрый переход по коридорам окончился на нижнем этаже. Хилит провела Сендалат по ступеням в полную пара прачечную, в которой доминировали два бассейна. Служанки - судя по сморщенным руками, прачки - стояли в ожидании.

- Они вам помогут, - сказала Хилит, собираясь уйти.

Вонь щелока была нестерпимой. У Сендалат заслезились глаза. - Момент, - сказала она.

- Заложница?- На лице старухи застыло невинное выражение.

- Скажите, лорд купается в этой палате?

- Конечно, нет!

- Тогда и я не буду. В его отсутствие я главная, и купаться буду соответственно. Чтобы свежесогретую чистую воду принесли в подобающее помещение. Желаю, чтобы все делалось быстро, так что поручаю эти заботы вам, Хилит. - Сендалат махнула рукой на одну из служанок. - Вот она проведет меня в подобающую ванную.

Узкое лицо Хилит побледнело даже в такой жаре. - Как пожелаете, заложница.

В первый срок заложничества, в Цитадели тоже была жуткая карга, трудившаяся на хозяйстве со времен лорда Нимандера. Она проявляла всяческую жестокость, и лишь случайно Андарист узнал обо всём и положил конец долгим мучениям. Карга куда-то пропала. Если Хилит окажется столь же вредоносной, Сендалат придется поговорить с Драконусом, чтобы женщину понизили или выслали.

Она уже не ребенок, чтобы бояться таких тварей.

Подойдя к юной служанке, Сендалат сказала: - Если я обрела врага… надеюсь, у меня будет и много друзей?

Широко раскрытые глаза поднялись, круглое лицо расплылось в улыбке. - Сотни, госпожа! Тысячи!

- Мой отец был героем войн, и я его дочь.

- Войны! Как Айвис!

- Как Айвис, - согласилась она. - Айвиса тут любят?

- Он никогда не кажется счастливым, госпожа, и говорят, он суров к солдатам. Но с нами он всегда добр.

- Как и ко мне. Не расскажешь ли про него?

- Все, что знаю!

- Ты считаешь его красивым? Думаю, солдат все любят.

- Но он стар, госпожа!

- Возможно, для твоих глаз. Но я вижу мужчину еще в силе, моложе моего отца, и привычного командовать. Не сомневаюсь, лорд Драконус весьма его ценит.

Они подошли к тяжелой деревянной двери, искусно покрытой сложным геометрическим рисунком. Девушка толкнула дверь, открывая вход в узкую, выложенную до потолка плиткой комнату; в дальнем углу был бассейн и медная труба, достаточно высокая для мужчины. Едва войдя в комнату, Сендалат ощутила исходящий от пола жар. Она присела, трогая плитку. - Внизу огонь?

Девушка кивнула. - Думаю, да. Я здесь редко бываю, госпожа. Но трубы идут от Великого Очага всюду.

- Зимой в доме не холодно.

- Нет, госпожа, благословенно тепло!

Сендалат огляделась. - Я чувствую себя в весьма приветливом доме.

Девушка снова улыбнулась: - Вы очень хорошенькая, госпожа. Мы тут думали…

- Что думали? Расскажи.

- Что вы будете девочкой, госпожа.

- Как почти все новые заложники. Да. Но, понимаешь, я уже это пережила. Скажу по правде - я в некотором смысле снова стала ребенком. Каждый день мир рождается заново.

Девушка вздохнула.

- Рождается заново, - повторила Сендалат, вдыхая густой, полный ароматов воздух.

Наступали мгновения ясности, и Финарра Стоун осознавала странные, тревожные детали. Она привязана к Спинноку Дюраву, под ними тяжело движется лошадь. Черные лезвия диких трав Манящей Судьбы скрежещут по деревянным доспехам, шуршат по сторонам бурными волнами. Ночь, она чует запах пота Дюрава, чувствует его тепло, свое же тело замерзло…

Она ускользнула, чтобы очнуться вновь, и теперь увидела колышущееся пятно желтого света сквозь кишащий мошкарой и летучими мышами полог. Безумная суета мелких тварей раздражала глаза, она посмотрела туда, где траву скосили, создав "мертвое пространство" вокруг форта; на стены, тянущиеся от ярких фонарей у ворот - блоки из соломы и обожженной глины - ворота открываются, резкие голоса - она ощутила, как Спиннок согнулся, как режут веревку и ее бережно снимают.

Крепкие руки торопливо несут ее в форт, пересекают двор - вспышка более яркого света, поток тепла от камина. Она в большой комнате. Ее кладут на скамью. Собака подбегает, мокрый нос касается вздутой руки, но ее прогоняют шлепком.

Финарра проморгалась и поняла, что смотрит в лицо командира - суровые черты, в глазах блеск пылающего огня. - У нас гости, капитан, - сказал ей мужчина. - Весьма удачно прибывшие. Среди них Илгаст Ренд, умелый в искусствах исцеления. Яд будет изгнан - он клянется, что ваша нога вне опасности. Вы понимаете мои слова?

Она кивнула.

- Спиннок доложил нам о миссии Фарор Хенд. Она еще не вернулась. Следить за выходцем из Витра… это было неразумно.

- Решение, - ответила Финарра, поразившись своему голосу - такому тонкому, хриплому, - было целиком ее.

- У нас ее нареченный. Он как раз собирает отряд, чтобы выехать на поиски.

"Кагемендра Тулас? Значит, приехал за ней?" Она смутилась своим путаным мыслям. Где же Спиннок? Зачем Фарор Хенд пустилась в дурацкую авантюру? Она вдруг припомнила взгляд Фарор, тот миг, когда она готовилась въехать в высокую траву. Жажда смерти, проклятие Тисте. Знала ли Фарор Хенд, что нареченный едет к ней? Нет, сама Финарра ничего не слышала, а должна была бы, если бы…

- Она в великой опасности, - заявила Финарра Калату Хастейну.

- Значит, вы что-то знаете о той чужачке?

- Враждебная. Трудно уничтожить. Они могут быть Солтейкенами.

- Из Витра? Вы говорите не об одной - неужели на нас нападают?

- Они идут, - отвечала она. - Желая убивать. Та, которую выследила Фарор, приняла двуногое обличье. Девочки или женщины. Не менее опасна. На берегу… моя лошадь убита.

- Я пошлю отряд по вашим следам, капитан.

- Скажите им… не принимать за мертвое то, что найдут. Глаза могут обманываться.

- Илгаст Ренд займется вами. Вы уснете.

Она попыталась сесть. - Я спала уже слишком долго…

- Вы бредили. Зараза попала в тело через укус голого волка. Он изгонит ее из крови. Если вы не захотите спать, будет сильная боль. Нет доблести в таком терпении.

- Я была неосторожной…

- В вопросах дисциплины решать мне, капитан. Лежите, вам приказывает лорд.

Она послушалась, мельком заметила круглое немолодое лицо Илгаста Ренда, мягкий взгляд. Он возложил мозолистую руку ей на лоб - и темнота затопила всё.

Хунн Раал следил со стороны, стоял скрестив руки и опираясь спиной на прокопченную глиняную стену. Он был пьян, но умеренно - едва кто-либо мог бы заметить - и мысли текли вяло, но были вполне ясными. Рядом Оссерк раскраснелся, возбужденный внезапным появлением потрепанного отряда. Витр - загадка, это верно… но до сих пор он был равнодушным в своей разрушительности, не более злокозненным, нежели зимняя буря или весенний разлив. Если представить море, несущее корабли или что-то иное, услышать тяжелые шаги захватчиков… да, поистине тревожно.