Павел Филатов - П.Филатов.Рассказы

— Я тебя люблю, — безмолвно, одними губами, прошептал Карл.

Из-за разразившейся перебранки времени на завтрак катастрофически не оставалось. Нынешняя судебная система, из-за обилия всевозможных исков, по большей части высосанных из пальцев, превратилась в огромную, неповоротливую махину, в древнего колосса на деревянных ногах, грозящего рухнуть в любой момент. Суды теперь работали без выходных, по шестнадцать часов в сутки. В случае опоздания в назначенный час одной из сторон заседание откладывалось не менее чем на месяц. Для Карла, чем суд позже — тем лучше. Очередной штраф за нарушений норм общественного поведения грозил ударить по семейному бюджету. Он и на год бы согласился отложить заседание, если бы не одно «но»: государство бдительно следило за толерантностью граждан. Не явиться или даже опоздать в суд значило бы для Карла провести следующий месяц за решеткой, и помимо уже поданного против него иска грозило так же административными санкциями. Поэтому, все что позволили себе этим утром супруги на завтрак, съесть по круасану, запивая их сладким кофе.

За руль села Эльза. Она хмурилась и не разговаривала с мужем. Эльза аккуратно выехала из гаража и резко ударила по тормозам. Автомобиль у Карла был хорошим, немецким, а потому сразу встал как вкопанный. Под колеса машины выкатился ярко-желтый детский мяч и Эльза вполне резонно посчитала, что в след за ним может выскочить и ребенок. Ребенок не выскочил, потому что этот ребенок был смышлен не по годам, хитер и, как иногда казалось Карлу, чертовски расчетлив. Соседский Майки, любитель заглядывать в окна, стоял на их газоне и с улыбкой махнул им рукой. Естественно мячик был его, но он был не настолько глуп, чтобы кинуться за ним прямо под колеса машины.

— Мистер и миссис Сандрес, простите, что я играю на вашем газоне. У нас включились поливалки. Что-то в них видно сломалось, поэтому они работают уже больше часа и размыли весь газон.

Вот и нашлась причина, от чего утро он проводил не за играми со сверстниками, а под соседскими окнами. Не такой он оказывается и извращенный, для своих девяти лет, с некоторой даже радостью подумал Карл.

— Ничего страшного. Играй сколько угодно, Майки, — ответила мальчику Эльза. Она перегнулась через колени мужа и открыла стекло с его стороны, чтобы было удобнее разговаривать с ребенком. Майки отвечал ей с радостной улыбкой, не на миг не отводя в сторону глаз. Для ребенка его возраста, который и минуты не может провести на месте — это было несколько странно. Но объяснение находилось крайне простое: Эльзино платье. Мало того, что прозрачное так еще и с глубоким декольте, оставлявшим открытым значительную часть груди. А Эльза еще и наклонилась вперед… Карл сейчас видел ей грудь целиком, не исключено, что и Майк тоже. Для пацана его лет такое зрелище интересней любых, даже самых увлекательных игр. Ради него вполне можно и отвечать вежливо и вести себя приветливо.

— Спасибо миссис Сандерс!

— Майки, где твои родители? — спросил Карл.

— Кто? — удивился ребенок.

— Ну, мама с папой.

— Чего?

Эльза ощутимо пихнула мужа локотком в пах.

— Люди, давшие тебе жизнь, — исправился Карл.

— А-а-а! — понял ребенок. — Тот, что мужского пола — на работе. У них аврал на стройке. А женского пола, пошла в магазин. С собой меня звала, но сегодня же суббота, там распродажи, не протолкнуться.

— Понятно. — Карл демонстративно постучал указательным пальцем по циферблату часов, намекая, что времени для болтовни нет совсем.

— Передавай им привет! — Эльза вернулась за руль и закрыла окно. — Мальчик уже подрос. Весь разговор пялился на мою грудь.

— Я тоже.

Эльза прыснула и двинула машину вперед, но через секунду снова остановилась. Их подъездную дорожку заблокировал автомобиль: старенький темно-зеленый «Форд-таурус», с грязными, покрытыми пятнами ржавчины крыльями. В пригороде все друг друга знали, поэтому Карл, с твердой уверенностью мог утверждать, что ни у кого из соседей такой машины не было. Сквозь окна видно, что за рулем сидит лысый мужчина, лет примерно пятидесяти, в светло-серой ветровке. Он зачем-то сполз под руль, так что видны только его плечи и голова. Толи следит за кем-то, толи еще каким непотребством занят.

— Чего он тут встал?

— Ты бы еще откровенней платье надела, или вовсе без него вышла, тут бы уже целая пробка образовалась. — Сварливо отозвался Карл.

— Хватит ворчать. Как старый дед, прям. Все так одеваются.

— Конечно. Хочу, чтобы ты была моей и только моей, а ты свою красоту делаешь всеобщим достоянием.

— А разве красота не должна быть таковой? Разве не должна она радовать всех вокруг, поднимать настроение людям и, быть может делать мир хоть чуточку лучше? Нет же, тебе лишь бы утаить, спрятать и любоваться самому, больше никому не показывая. Примитивный мужской эгоизм.

Карл не ожидал такого, поэтому сразу не нашелся с ответом, но Эльза не обратила на это внимания:

— Что он там застрял?

— Дрочит.

— Его право.

— Я знаю. Те, кто любят подрочить в машине, остановившись у чужого дома, такие же люди, как и все остальные.

— Именно. — Без тени улыбки ответила Эльза. — Когда же он уедет?

— По всей видимости, когда кончит, — продолжил логично рассуждать Карл. — Либо, когда ты ему посигналишь.

— Это будет не уважением, чем бы он там не занимался.

— Неуважением будет, если ты подойдешь, назовешь извращенцем и плюнешь ему прямо в толстую рожу. А так пока он нас не уважает, дорогу заблокировал.

С этими словами Карл, зная, что жену придется так еще долго уговаривать, надавил на клаксон. Резкий звук заставил мужчину в «Таурусе» подскочить на месте. Он испуганно заозирался по сторонам, явно застигнутый за чем-то постыдным. Увидел «БМВ» Сандерсов и облегчено вытер лоб — видно, по старой привычке, опасался вмешательства копов в свои интимные дела.

Мужик вяло махнул рукой — то ли приветствуя, то ли отмахиваясь. Он завел машину и отъехал на десяток метров вперед, освобождая выезд.

— Странный он какой-то, — сказала Эльза, выехав на дорогу. — Первый раз его здесь вижу.

— Нормальных людей сейчас можно встретить, где угодно. Хоть в магазине, хоть в церкви, хоть на лужайке собственного дома. И все они разные, и все не похожи друг на друга по внешности, привычкам и предпочтениям, но все одинаково нормальные. И занимаются вполне нормальными вещами.

Эльза только фыркнула в ответ на слова мужа.

По радио горячо обсуждали у кого из двух кандидатов на президентское кресло больше шансов на победу. Выбор был не так прост: женщина-лесбиянка, мать двух детей, против афроамериканца-гея.

В «пробку» угодили практически доехав до суда. Запас времени оставался приличным, «пробка» была не такой уж и плотной, потому особой нервозности эта заминка не вызвала. Остановились возле городской библиотеки — мрачного здания в готическом стиле. Неподалеку отсюда находился университет, поэтому недостатка в посетителях библиотека не испытывала. Молодые люди расположились с учебниками и планшетами на ступенях высокой лестницы, на зеленой траве лужайки возле главного входа. Многие принесли с собой полотенца и корзины для пикников, наполненные сэндвичами и банками с колой. Звонкий молодой смех проникал внутрь машины даже сквозь закрытые стекла и бормочущий плеер.