Пастырь Роман - Арка

Отслеживаю, сколько минут осталось до отката способности. Напряжение внутри разрастается словно пожар. Хочется что-то сделать, предпринять, вмешаться в бой, но приходится молчаливо ждать и стягивать эмоции из окружающих людей. В тот момент, когда отборный отряд врагов срывается в атаку, чертыхаюсь и ровно через минуту выпускаю на волю намерение, скашивая сотню бойцов. Поднимается дикий вой. Крики боли затапливают все вокруг, перекрывая шум схватки и дождя. Попытка ворваться в крепость утопает в крови, на что я улыбаюсь, подставляя лицо каплям дождя.

Вспоминаю печальный опыт с невидимками, блокирую люк и остаюсь на крыше. Пусть лезут, если смогут. Благо до земли метров шесть.

Мощная атака подарила ороборгцам передышку и Матвей воспользовался ею сполна, перегруппировал силы и контратаковал. Ослепленные люди превратились в легкую добычу, растеряв весь свой пыл.

Сила постепенно возвращается ко мне, но еще нужно хотя бы минут двадцать, чтобы стать полноценным бойцом. Поесть бы… Надо подкинуть идею, что можно запасать еду для магов. Или подносить таким одиночкам, как я.

На моих глазах разгоралась настоящая битва. По сравнению с предыдущими сражениями, в этой значительно прибавилось тех, кто обзавелся уникальными умениями. Я уже не раз видел, как дрогворцы выдают запредельные физически показатели.

Больше всего удивило, когда в середине толпы возникло громадное чудовище. Оно бросилось вперед, прямо на наших защитников, от чего те дернулись назад и чуть ли не разбежались. Но добравшись до них, тварь исчезла! А следом за этим последовал жесткий натиск, что унес множество жизней.

Вот те и раз… Готов спорить, что это эрмерцы балуются иллюзиями.

Восстановив силы, я принялся за работу с эмоциями. Забрать страх, усилить уверенность, лишить врагов энтузиазма и злости. Через пару минут вокруг меня сформировалось поле стабильности, что заметили. Как наши, так и враги.

И это привело к печальным последствия. Сконцентрировавшись, по моему дому нанесли мощный удар и перебили всех защитников, после чего я оказался в засаде. Вскоре последовал удар в люк и я достал кинжалы.

Пришло время дорого продать свою жизнь. Еще раз.

Первая атака прилетела не из дома, как я ожидал, смотря на трещащий от ударов люк, а со стороны. Один из бойцов, окутанный свечением, запрыгнул на крышу и сходу набросился, замахиваясь оружием.

Молот врезался в то место, где я находился секунду назад и продырявил крышу, разнеся балку в щепки. Перекатываюсь и ухожу от следующей атаки, прикидывая варианты сражения. Но бежать отсюда некуда. Это понимал я, это понимал он.

Мужчина осклабился, готовясь к атаке. Я оказался почти на две головы выше его ростом, но уступал в плечах. Передо мной стоял настоящий снаряд, что так легко залетает на крыши домов. В скорости я быстрее, но значительно уступаю в силе. В этом и заключался мой шанс.

Боец рыкнул, крутанул молот и нанес мощный удар. Я успел уйти с линии атаки и оружие врезалось в крышу, пробивая вторую дыру. Что-то внутри надломилось, опора под ногами рухнула и мы оба просели. Снизу донеслись крики боли и возмущения, а я воспользовался замешательством воина и полоснул его кинжалом.

Тот дернулся, выпустил оружие и схватил меня лапищей, притягивая к себе. Железная хватка душила и готовилась разорвать. Кинжал вошел точно в шею, но даже со смертельной раной враг продолжал еще несколько секунд бороться, пока не издох.

Его хватка ослабла, взгляд остекленел, а из рта выбежала тонкая струйка крови. Отбросив труп, я выбрался на остатки крыши и осмотрелся, что происходит вокруг.

Рядом с головой пронеслась стрела и пришлось поспешно скрываться, но увиденного хватило, чтобы сделать выводы.

Дрогцорвцы и эрмерцы пробились за стену и сейчас шла ожесточенная рубка на первых улицах. В крепости заранее подготовили баррикады, за которыми сейчас и скрывались, выбивая захватчиков из всех щелей, углов и укрытий.

Дождь размывал реки крови, что обильно разливались по мощенным дорогам. Казалось, что крики боли превратились в один сплошной гул и будут резать нервы вечно. Я чувствовал, что почти каждую секунду кто-то умирает, как распадаются нити жизни.

Эмоции сплетались в тугой комок, образуя настоящую вакханалию бури чувств. Я потянулся к нему, жадно впитывая и концентрируя. Собрав достаточно, сформировал мысленно жгут и стегнул по врагам.

Видимые спецэффекты отсутствовали, но результат был заметен по поведению людей. Вот они сбиваются с шага, замедляются, удары теряют уверенность, а в глазах набирает обороты паника. То-то же, усмехнулся я.

Укрытия и защитные сооружения сыграли свою роль. Враги понесли значительные потери и их атака захлебнулась. Но я видел с крыши, что они делают за стеной — разбирают препятствия и готовят путь для повторной атаки.

В какой-то момент наступила патовая ситуация. Дрогворцы с эрмерцами осознали, что с первой попытки у них не хватит сил пробиться к храму, поэтому дружно отступили, заняв оборону у стены. Их оставалось около двух тысяч и я не понимал, в чем причина задержки. В то же время наших собралось где-то полторы тысячи человек, треть из которых была под посмертным ослаблением.

Я оставался лежать на крыше дома и как будто оказался всеми позабытый. Силы почти вернулись и в случае чего смогу дать отпор, но спуститься вниз, после разрушения балок, не получится, так что еще предстоит найти выход, как это сделать. С другой стороны, я сейчас нахожусь рядом с вражеским войском и раз в час смогу наносить ущерб намерениями. Да и эмоции в ход пускать.

Причина задержки быстро выяснилась. Захватчики решили перестроиться и скоординировать силы. Видимо в бою часть руководства погибла, что привело с смятению и ступору. Не удивлен, учитывая чудовищно низкую вероятность наличия хоть у кого-то подходящего опыта, чтобы командовать армией с применением сверх-способностей.

К тому моменту, как дрогворцы с эрмерцами разрешили внутренние препятствия, моя способность почти откатилась. Двадцать минут ушло на рубку после прошлой атаки, когда боец с молотом пытался прикончить. А следующие полчаса обе стороны обменивались вялыми ударами, укреплялись на позициях и перестраивали силы. И вот сейчас началась новая волна ожесточенной атаке с попыткой прорвать заслон.

Как только возможность ударить намерением откатилось, я принялся целенаправленно выискивать командиров и прикидывать, как нанести максимальный ущерб.

В миг, когда лавина врагов почти разорвала оборону, с моих рук сорвались тонкие нити, что скользнули к врагам. В этот раз я решил сохранить глаза и перебить кое-что другое.