Somber - Второй шанс

«Другая легенда… Найтмер Мун и Луна создали нас с помощью магии. Превратила пони пегасов в ночных пони. Не знаю, что она сделала с единорогами и земными пони. Может она нуждалась только в ночных пони? Не знаю. И теперь мы живем в пещерах и вылетаем ночью. Сложно встретить красивую кобылку, кто не член семьи в пещерах. Очень сложно. Тааааааааааааак сложно. Сестра думает, что я дебил, потому что пошел за тобой из-за твоей красоты, но у тебя такие блестящие ноги, и упругий круп, и полосатая грива, и твои глаза светятся, и твой…»

Так, сейчас он слишком уж разоткровенничался. Я не видела ничего, кроме того, что он пытался сказать мне, насколько я привлекательная. Он набросал несколько рисунков пещеры, других ночных пони и один портрет меня. То есть, я думала, что это я. Очень сомневаюсь, что вокруг моего рога плясали магические искорки или что меня окружал ореол в виде полной луны.

Я не смогла сдержать улыбку. Тогда в Девяносто Девятом я была прямо как он: постоянно гонялась за Миднайт или какой другой кобылкой, с которой думала, что смогу повеселиться. Но никто никогда не гонялся за мной. Я всегда полагала, что такая неудачница, как я, вряд ли достойна чьего-либо внимания. Вдобавок еще была Мама, глава службы охраны, и вся та неловкость, идущая вместе с этим фактом. Как же странно, что первым жеребцом, которого я привлекала, оказался странный ночной пони, но если честно, учитывая все случившееся со мной с момента выхода из Девяносто Девятого, полагаю, я должна быть благодарна, что он не какой-нибудь кибер-гуль-ночной пони с таинственными намерениями.

— Ты милый, — сказала я, и захихикала, когда он прямо воспарил, улыбаясь до ушей. Я зарумянилась. — Но знаешь… если мы сделаем это… то это ничего не будет значить. У меня уже есть особенная пони, и я не думаю, что мне нужен второй.

От этих слов он немного смутился. Я не могла понять причину. Это не было так, будто занявшись с ним сексом, она станет менее особенной для меня. Я не могла жить без Глори. без неё внутри меня была болезненная пустота. Но это же не значит, что она должна быть единственным источником оргазмов. Из охранниц в Девяносто Девятом не я одна полировала старую дубинку, когда их подруги оказывались недоступны. Не сказать, конечно, что у меня была подруга в Девяносто Девятом.

— А еще ты знаешь, что случилось со мной, — пробормотала я, глядя в окно на далекую реку на западе. — Я… я очень не хочу навредить тебе, Стигиус. Серьезно. Ты так добр ко мне… и, надо признать, ты не выходишь у меня из головы с самой нашей встречи… но я не хочу сорваться на полпути и сделать с тобой что-нибудь непоправимое.

Он сочувственно посмотрел на меня, затем схватил свою дощечку.

«Я могу подождать», — написал он.

Я улыбнулась и, вздохнув, слегка закатила глаза.

— Ну да. Но я не уверена, смогу ли.

Если я не преодолею это… или хотя бы не докажу, что способна на нормальные физические отношения с жеребцом… тогда окажется, что изнасиловавшие меня ублюдки победили. Я вспомнила, насколько тошнотворным был тот корабль в симуляции Хэппихорна, ощутила стыд, что не смогла предстать перед случившимся. Они в корне изменили меня. За часы, проведенные мною в Хэппихорне, в мое сознание внедрили несколько недель воображаемого времени, но, воображаемое или нет, я по-прежнему помнила те недели дополнительного времени между мной и лодкой. И все это время не остановило меня, когда я уперлась почти у самого конца, и не остановило воспоминаний, отравляющих мой разум сомнениями.

Я знала, что мне следовало делать. Просто это было несколько… странно.

Стигиус подошел к окну, обернул шнурок занавески вокруг передних копыт, крепко подергал их и оглянулся на меня с ухмылкой. Я секунду смотрела на него, затем покатилась со смеху. Его уши слегка поникли, но я с широкой улыбкой покачала головой.

— Нет! Нет, нет, нет, нет… — повторяла я. — На самом деле, это скорее… моя слабость. Ну, по крайней мере, с Глори.

Ух, как же он выгнул брови от этого заявления.

— Если уж я собираюсь это сделать, то буду делать по-нормальному.

Ну или настолько нормально, насколько может быть нормальным секс между киберпони и пони, похожим на летучую мышь. Я приблизилась к нему и магией развязала шнурок.

— Но все равно спасибо тебе…

Его яркие янтарные глаза округлились, он раскраснелся и нервно взмок. Если он и планировал нечто очень ужасное насчет меня, тогда он был чертовски отличным актером.

— Ты хороший пони, — произнесла я, глядя в его расширившиеся глаза. — Я сейчас тебя поцелую. Хорошо?

Он сглотнул, словно я только что пообещала пристрелить его, затем зажмурился и нелепо сдвинул губы. Я улыбнулась, подняла свои копыта и нежно сжала его голову, выдвигая пальцы и удерживая его, пока приближала свой рот к его.

Затем мои пальцы напряглись, ноги задергались, и раздался громкий хруст.

НЕТ! Я подавила это видение и порыв со всей возможной силой. Я не была взведенной миной. Я могла это сделать, потому что хотела! Я полностью контролировала себя. Я…

Прошу, контролируй себя…

Он открыл глаза, заморгав и обеспокоено нахмурившись, когда я шмыгнула со слезами на глазах.

— Прости, — неловко пробормотала я, он вздохнул и смиренно улыбнулся. Он сказал, что может подождать, и он подождет.

Но ему не придется ждать.

Я наклонилась и прижалась своими губами к его. Он был настолько шокирован, что совсем не сопротивлялся, целуя в ответ по мере сил. Какие же у него мягкие губы и приятный, сладкий рот. Я бы с радостью целовала его весь день.

Жаль только, что меня хватило где-то на минуту, прежде чем я медленно отстранилась от него. Я контролировала себя, но не хотела заходить слишком далеко во избежание возможных последствий. Затем я моргнула, глядя на его выпученные глаза, когда его лицо медленно пересекла почти пьяная улыбка. Я мягко отпустила его, и он осел на пол.

— Это был твой первый поцелуй? — слегка озабочено спросила я. Он закивал, затем остановился и потрогал щеку… куда я врезала ему ранее. Ой, правда. Я смущенно улыбнулась:

— То есть, первый поцелуй, после которого тебя незамедлительно не ударили?

Он улыбнулся и кивнул, покачавшись из стороны в сторону. Тут я опять не смогла удержаться и как следует чмокнула его, чем окончательно добила. Он игриво шлепнулся на спину, лежа на полу серой кучкой глупости.

Я улыбнулась и похлопала его по плечу. Затем двинулась к лестнице, мы пока еще не проверяли комнаты на втором этаже. Поднявшись наверх и зайдя в ванную, я закрывала дверь, когда на меня нахлынули эмоции. Мои ноги не могли трястись, сердце не рвалось из груди, а дыхание не подводило, единственное, что я смогла — рухнуть на пол рядом с унитазом и заплакать, чувствуя, как что-то внутри меня переломилось. Но это не было чем-то болезненным. Скорее наоборот. Я прижалась лицом к пушистому розовому коврику, пока отвратительная, сомневающаяся часть меня ревела от боли, причиненной одним только поцелуем. Мои слезы были слезами облегчения. Я поцеловала его и не убила. Ему понравился поцелуй… понравилась я.