Xoma Sleepy - Быть собой [СИ]

У подножия виллы примостились десятки разных построек: ремесленные мастерские, кухни, бараки для рабов, бани и многое, многое другое.

Получался своеобразный мир в мире, предназначенный для жизни и увеселения всего двух человек.

У широкой дороги, ведущей к колоннам, раскинулся огромных размеров двор, в центре которого бил самый настоящий фонтан. Тут было людно, как на базаре - кто-то куда-то бежал, кто-то с кем-то спорил, и все были заняты просто до невозможности. Телеги с грохотом закатились на каменные плиты и остановились.

Тотчас же вокруг них засуетились люди самого разного возраста и цвета кожи. Все они были одеты в грубые робы и носили ошейники. Одни люди принимали тюки и уносили их, другие распрягали лошадей, третьи, собирали рабов по группам и отводили их куда-то. Пилла жестом приказал мальчикам выбираться.

Едва только они выбрались, как увидели странную парочку - женщину и мужчину средних лет, неспешно подходящих к телегам.

Пышнотелая фарийка выглядела лет на сорок. Она была одета в роскошное платье, украшенное золотой нитью. Ее пальцы унизывали перстни с ярко блестящими в лучах полуденного солнца драгоценными камнями, а волосы - уложенные в сложную прическу и сильно напудренные - поддерживали золотые заколки. Следы былой красоты еще были заметны на ее лице и расплывшемся теле, но безжалостное время не собиралось давать своей жертве ни единого шанса, сколь бы хорошо та не маскировалась. Морщины в уголках глаз, тонкие сеточки сосудов на руках и ступнях, едва прикрытых изящными сандалиями, незаметные на первый взгляд складки кожи на шее - все свидетельствовало о том, что неумолимая старость уже стучится в двери этой несомненно богатой и влиятельной патрицианки.

Ее спутником был широкоплечий, облаченный в белоснежную тогу мужчина. Он был красив и неплохо сохранился, несмотря на возраст - могучие мышцы вздымались на руках и живот почти не выпирал из-под ткани. Все портило выражение изнеженности и пресыщенности, ни на миг не пропадавшее с его лица.

Трегоран сразу понял, что это - хозяева.

- Какой у нас сегодня хороший улов, дорогая, - скучным голосом произнес стареющий красавец. - Я вижу, наш верный Пилла совершил множество прекрасных покупок.

- О да, - хихикнула женщина. - Таких милых и свеженьких.

И она указала на мальчиков.

- Ну-ка, ну-ка, - по-отечески улыбаясь, Навиний подошел к ним и ласково погладил Трегорана по щеке. - Какая же прелесть. Эх, дорогая, кажется, нам и правда следовало отправить парочку своих людей в эту варварскую страну. Какие прелестные мальчики, так и хочется купить их всех, из них, думаю, получатся превосходные работники. Впрочем, не тощеваты ли? Смогут ли хорошо обрабатывать поля?

- Приятно слышать, дорогой супруг, что ты наконец-то осознал мою правоту, - совершенно беззлобно хихикнула Люсилия. - А что касается работы, скажи, у нас хотя бы один раб отлынивал от нее?

- Твоя правда, душенька, - Навиний подошел к дрожавшему точно лист на ветру Шилмиану. - Но как ты думаешь, быть может, нам стоит забрать этих милых мальчиков в дом?

- Не рано ли? - усомнилась патрицианка. - Они еще слишком дики и неотесанны, не умеют жить среди людей.

Патриций скривил губы.

- И опять ты права...

Повисшая в его словах недосказанность очень не понравилась Трегорану, который сжался и постарался стать еще незаметней, а фариец подошел к Элаиксу, который бросил на него испепеляющий взгляд.

- Вот этого точно неплохо будет укротить, - он перевел взгляд на Трегорана. - Братья?

- Да, господин, - пролепетал тот.

- Хорошо, пойдет с братом. А что с этим, душенька?

Он указал на Шилмиана, который, как и Трегоран, побледнел, точно покойник.

Фарийка подошла к мальчику и задрала его подбородок, заглядывая в глаза, после чего проверила зубы и пощупала мышцы рук.

- Тебе хочется передать этого милого мальчика в дом, душа моя? - улыбнулась она. - Почему бы и нет? Пилла!

Вольноотпущенник тотчас же возник за ее плечом.

- Да, госпожа, - склонился он, стараясь при этом избегать взгляда Навиния.

- Ты понял, что нужно?

- Да, госпожа, - голос Пиллы был сладок, точно мед. - Я все исполню, не сомневайтесь.

Навиний шутливо похлопал слугу по щеке и радостно рассмеялся.

- Что бы мы делали без тебя, ума не приложу!

- Спасибо господин, вы очень добры ко мне.

- Ну-ну, ты заслуживаешь похвалу.

Навиний взял Люсилию под руку, и неспеша направился к вилле.

Пилла же схватил Шилмиана за руку и потащил его куда-то, но Трегоран заметил взгляд вольноотпущенника, и ему стало не по себе. В глазах Пиллы читалась ненависть к бывшему хозяину и желание его крови.

***

Трегоран проснулся мокрый от пота. Все его тело дрожало, а из глаз текли слезы. Юноша тихо застонал, закрывая лицо ладонями. Опять этот сон! Кошмарные видения из прошлого, не отпускающие даже здесь. Впрочем, сон этот никогда еще не был настолько ярким и образным. Бедолага Шилмиан, рынок, и этот, третий... Как там его? А, неважно!

Юноша решил проверить кое-что и напрягся, призывая в памяти лицо Пиллы. Оно возникло перед его глазами с пугающей четкостью - сухие тонкие губы, родинка под глазом, копна седых волос...Шрам...Длинные тонкие пальцы, такие крепкие и жесткие...Руки занесена для удара, а губы шевелятся, выкрикивая ругательство...

Трегоран с трудом подавил рвущийся наружу вопль и яростно хлестнул себя сперва по одной щеке, потом - по другой. Полегчало, в голове прояснилось, и он стал понимать, где находится.

- Ох, с этой памятью нужно быть осторожнее, - пробормотал юноша, и замер.

Что-то было не так. Сразу же волна страха взметнулась из глубин его сознания, угнездившись стаей скользких угрей в желудке. Ученик чародея сглотнул.

"Что же именно. Может быть то, что меня разбудило"?

Он напряг память, пытаясь понять, что вырвало его из-под власти кошмара. И вспомнил!

Трегоран вскочил обливаясь ледяным потом. Сомнения не было - тихий крик нарушил его покой. И раздался этот звук совсем недалеко. Мысли закрутились внутри его черепной коробке, точно стая бабочек, напуганных человеком, выбежавшим на цветочный луг.

"Что делать? Бежать? Нет, я не могу бежать! Нужно проверить? Нужно ли? Я должен! Уверен"?

Его начало трясти, но ноги сами сделали первый шаг. Трегорану почему-то начало казаться, что случилось нечто очень и очень плохое. И почему-то он, опять же, был уверен, что это самое плохое произошло с Маркацием. Откуда в его голове всплыла эта идея, юноша не понимал, а потому осторожно двинулся вперед - к покоям опального сенатора.

Шел медленно, осторожно, вслушиваясь в каждый шорох. И не напрасно - из-под плотно прикрытой двери струился мягкий свет, и раздавались голоса - он услышал это, оказавшись перед дверьми. Юноша приложил ухо к полированному дереву, стараясь понять, что же происходит внутри. Его испуг был так силен, что Трегоран даже не вспомнил заклинание школы воздуха, позволяющее усиливать слух. Но и так голоса были весьма отчетливы.