Борис Сапожников - Эрина

Видимо, ничего подобного чиновники Саара не ожидали. Они замерли, глядя на шагающих к ним, как на параде, тевтонов. Авраам Алекс Тевтон остановился в двух шагах от делегации, эффектным движением снял шлем и обратился к губернатору планеты.

- Этот мир, - размеренным тоном произнес отрепетированную за время перелета до Саара фразу Авраам Тевтон, - отныне принадлежит Ордену Девы Марии Тевтонской.

- Что это значит? - только и сумел сказать губернатор.

Авраам Алекс ожидал как раз такого вот беспомощного вопроса.

- Саар с этого мига принадлежит Братство Орденов Терры, - сказал он, - и управлять им будем мы - Орден Девы Марии Тевтонской.

В это время корабли Братства брали на прицел эскадру, охраняющую орбиту Саара. А агенты терранцев, высадившиеся сразу после выхода флота из гиперпространства, атаковали крепости "Санкт-Инберг" и "Санкт-Вендель" изнутри, захватывая их быстро и временами беспощадно. Солдаты Тевтонского ордена носили серо-серебряную форму, отчасти напоминающую ту, в которую были одеты бойцы Доппельштерна, отличительным знаком их были две молнии на петлице.

А с небес на землю Саара падали десантные капсулы и еще несколько транспортных кораблей, выкрашенных в цвета Тевтонского ордена.

Так они возвращались домой, ведя за собой незваных гостей.

Нас высадили на окраине небольшого городка, который даже не был, как следует укреплен. Враг не знал о нашем появлении, и не подготовился к десанту. Тут даже серьезного гарнизона, похоже, не имелось. Что сумели собрать за то краткое время, которое занял бой на орбите, то и выставили. Кое-где на улицах были сложены баррикады из мешков с песком, из-за которых по нам вели пулеметный огонь.

- Не стоять! - кричат сержанты. - Вперед! Вперед! Головы не задирать!

И мы бегом понеслись к ближайшим пригородам. Наши пулеметчики, пробежав какое-то расстояние, попадали на землю и попытались, если не подавить вражеские огневые точки, так хотя бы заставить их самих пригнуть головы. Нам хватило и этого, чтобы быстро добраться до импровизированных баррикад. Бегущие первыми драгуны-ветераны почти синхронно кинули гранаты - и тут же весь полк рухнул ничком. Что офицеры, что солдаты, не гнушаясь. Взрывы разворотили баррикады, пулеметные стволы уставились в небо. Мы легко перебрались через них, и, не снижая темпа, побежали к ближайшим домам.

Я выбрал себе крепкий двухэтажный дом в качестве штаба.

- Майор, - крикнул я Штайнметцу, - этот дом будет нашим штабом. - Я указал на выбранный домик. Там укрепимся до приказа.

- Есть! - ответил майор.

Двухэтажный дом, скорее всего, принадлежал какому-то зажиточному гражданину, который сдавал в нем комнаты в наем. Я расположился в самой большой его комнате, где тут же установили переносную радиостанцию. Тут же установили полковые орудия и легкие мортиры. В большом каменном лабазе неподалеку сложили боеприпасы. Роты заняли соседние дома. Окапываться пока не стали, скорее всего, не пройдет и нескольких часов, как придет приказ о наступлении.

- Господин полковник, - в мою комнату вошел драгун первой роты Филимон Хельг, которого майор Штайнметц отрекомендовал мне в свое время, как специалиста по выживанию в любых условиях, именно поэтому я взял его себе в денщики, чему тот был только рад, - тут в подвале припасов валом. Кухня одна на весь дома, похоже, готовили на ней разом все. Плита здоровенная. Вот и я сообразил тут. Мы ж все не жрамши с начала драки в космосе сидим. А бой кончился, новый нескоро, так что можно и сообразить чего. Ведь пищемет пока дождешься.

И словно от его слов у меня забурчало в желудке. Я-то не ел с тех пор, как "Померании-40" вошла в гиперпространство. Так что я махнул Филимону рукой - и расторопный денщик скрылся за дверью.

Не успел я подумать о том, что пора бы ему уже и вернуться, как Филимон хлопнул дверью, входя в мою комнату. Обеими руками он держал большой поднос, заставленный тарелками с едой. От них исходил просто восхитительный запах. Денщик поставил поднос на стол каким-то прямо-таки театральным движением. Еда была самая простая, но именно о такой, бывало, мечтаешь в траншеях или на борту космического корабля с их вечными концентратами и консервами.

Картофельные оладьи, что у меня родине называются драниками, поджаренное копченое мясо, бутерброды с маслом и сыром. И целый термос горячего чая. Еды было довольно на двоих, потому я велел садиться и Филимону.

- Послушай, - сказал я, когда утолил первый голод, - ты еще и готовить отлично умеешь. Я и не знал.

- Не умею, - покачал головой тот. - Тут в подвале схоронились пяток человек. Явно здешние обыватели. Вот я самого толстого и тряхнул. Они по-своему что-то лопочут, не понять, но я как прикинул, поваров здесь не держат, значит, каждый сам себе готовит. А толстяк - по-всякому любитель поесть. Вот и объяснил ему доходчиво, чего требуется. Он понятливый оказался, быстренько все сготовил.

- Да уж, - рассмеялся я. - Ума не приложу, как обходился без тебя раньше.

Мы успели только ополовинить термос, когда в комнату вошел наш связист. Он взял под козырек и доложил:

- Ваше высокоблагородие, получен приказ из штаба дивизии. Закрепиться в Туаме, так называет этот город, и отразить возможную атаку противника. С самом скором времени нам обещали подкрепление в виде двух артиллерийских полков и одного саперного.

Начиналась обыкновенная для планетарной операции позиционная война. Тактика войны не изменилась за прошедшие века ничуть. Сначала выбить вражеский флот с орбиты, затем спуститься на поверхность, закрепиться там, вкопаться в землю поглубже и истощать врага, заставляя его атаковать наши позиции. Затем переходить в наступление, продавливая вражескую линии обороны и беря парочку городов. Снова закрепиться на новых позициях - и ждать атаки. А в это время через точку перехода протаскивается как можно больше наших кораблей, чтобы отразить неизбежное нападение противника и попытку деблокировать планету.

Не смотря на все наши тяжелые танки, вроде "Бобра", предназначенные для прорыва самых тяжелых укрепрайонов альбионцев класса "Плотина", могучие артиллерийские установки "Единорог", что могли разнести такой городишко, как этот Туам по камушку, воевать продолжали по-старому. Например, любая атакующая армия оп понятным причинам не могла вести с собой достаточно много самолетов, и потому, чтобы не быть уничтоженным авиацией обороняющихся, сосредотачивались на средствах защиты. Я был уверен, что один артполк, прибывающего к нам подкрепления, будет зенитным. Натыкают легкие орудия и счетверенные пулеметы по всем траншеям, а во время налетов альбионских бомбардировщиков все небо будут чертить огненные следы трассирующих очередей и пятнать черные кляксы от взрывов зенитных снарядов. Подобная тактика тормозила и развитие авиации, как истребительной, так и бомбардировочной, потому что средства защиты разработать куда проще и быстрее можно, чем новые самолеты.