Борис Сапожников - Пангея

А в это же время с неба, как и говорил младший командор Павел Калатрава, прямо на головы демонам, опускались танки Братства. Над ними раскрылись несколько больших парашютных куполов. Но глядеть на эту весьма впечатляющую картину танкистам Рудовского было некогда. На полном ходу его боевые машины, особенно не соблюдая строй, рванули во фланг и тыл врага. Не останавливались для того, чтобы дать выстрел, как было положено по регламенту. На меткость было наплевать - враг был слишком близко и шел плотными рядами, чтобы хоть один снаряд пропал бы без толку.

- Вот это да, - вздохнула Елена. - Да они же просто сумасшедшие.

- Все мы тут не совсем нормальны, - усмехнулся я, поводя биноклем по линии наступающего врага.

Демоны оказались не готовы к столь стремительной и непредсказуемой атаке. Тем более, что над ними хищными птицами кружили вертолеты Братства, поливая их огнем их пулеметов. С зенитным вооружением у нашего врага было туго, а потому белые вертолеты чувствовали себя вполне вольготно, стараясь сосредоточить усилия на тяжелой пехоте. Пули косили неповоротливых демонов, основательно прореживая их ряды. Досталось и тем, кто держал дракончика. Тот вырвался и принялся крушить все направо и налево. В разные стороны полетели несколько погонщиков и церберов. Несколько пуль достались и самому дракончику, но только привели его в ярость. Однако погонщики сумели ударами своих длинных кнутов направить его вперед. И тварь рванула в нашу сторону, расшвыривая лапами снег.

- А ведь так он в позиции нашей бригады сейчас врежется, - протянул Штайнметц, быстро прикинувший траекторию движения дракончика.

Мне нечего было ответить ему. Тварь неслась на нас. Вокруг нее образовался целый снежный вихрь, поднятый лапами. Она бежала с умопомрачительной для таких размеров скоростью. Я опустил бинокль, дракончика и без его линз было видно очень хорошо. Даже слишком.

Выстрела, свалившего дракончика, я не услышал за грохотом общей канонады. Орудия и мортиры били уже не с такой частотой, как во время боя с мертвецами, но все же выделить среди них отдельный залп было невозможно. Снаряд врезался в бок дракончика, повалив его на бок, и взорвался. Сила взрыва была такова, что тварь протащило еще несколько метров по снегу. Она так и осталась лежать, исходя черным дымом. Из чудовищной раны на боку торчали ребра. Признаков жизни дракончик не подавал.

- Метко, - произнес я, снова поднимая к глазам бинокль.

Наступление демонов замедлилось. Большая часть паукообразных бронемашин рванули на своих ножках в тыл, ликвидировать атаку наших танков. Их поддерживала тяжелая пехота. А вот танки Братства нанесли намного больший урон демонам. При одном только приземлении они передавили достаточно много их, а теперь дрались в окружении, расстреливая врагов буквально в упор.

Но вот одна за другой танки начали выходить из строя. Наши не могли противостоять такому количеству боевых машин противника. А уж атаку танкистов Братства иначе, как самоубийственной назвать было нельзя.

Машина штабс-капитана Рудовского получила уже достаточно пробоин. Электродвигатель был на последнем издыхании. Из моторного отсека постоянно слышался треск, а внутри танка скапливалось статическое электричество, от которого уже по волосам проскальзывали искорки. Заряжающий погиб, и сейчас тело его болталось где-то под ногами. Рудовский несколько раз наступал на него, но уже перестал обращать на это внимания. И сам он, и механик-водитель были ранены, а тут Рудовскому приходилось еще и вести огонь. Он не имел права умирать, пока есть еще снаряды для орудия.

- Меня сейчас прикончат, штабс-капитан Рудовский, - раздался в наушниках голос младшего командора Павла Калатравы, который Рудовский стал узнавать, не смотря на обезличивающую механистичность его. - Я хотел сказать, что для меня было честью сражаться вместе с вами.

- Для меня это тоже была честь, - ответил Рудовский, загоняя в казенник орудия последний снаряд. - Прощайте, младший командор Павел Калатрава.

Выстрел танковой пушки был на редкость удачен. Снаряд попал точно в сферическую кабину паука, взорвав ее.

Рудовский глянул вниз, на мехвода, яростно орудующего рычагами управления.

- И ты прощай, унтер, - бросил ему штабс-капитан.

Вертолеты расстреляли весь боезапас, и ушли куда-то за горизонт. Вряд ли они вернутся. Танки, действовавшие в тылу и прямо посреди рядов демонов, были уничтожены. Все до единого. Отступать-то им было некуда. Они нанесли серьезный урон демонам, и только после полного уничтожения враг продолжил наступление. Навели порядок в своих рядах и снова двинулись на нас.

Ровно на том же месте, где и мертвецы, демоны легкой пехоты перешли на бег, вскидывая винтовки. Тяжелые пехотинцы отставали от них, похоже, готовясь прикрывать их, а потом уже поддержать атаку. Одновременно погонщики спустили церберов, щелчками кнутов погнали в нашу сторону. Тяжелые пехотинцы, державшие дракончиков, отпустили цепи - и те рванули следом, едва ли не обгоняя чудовищных псов.

Наша артиллерия тут же сосредоточила огонь на дракончиках. Не смотря на скорость перемещения, те были очень уж хорошей мишенью. Да и артиллеристы у нас были не худшие. К тому же, по ним дали залп орудия главного калибра "Бобра". Уж их-то снаряды легко останавливали дракончиков. После взрывов от них оставались только дымящиеся скелеты, а уже бегущих рядом церберов и вовсе разрывало в кровавые ошметки.

Заговорили пулеметы, длинными очередями выкашивая церберов. Но было их слишком мало. А потому, не смотря на все усилия расчетов и стрелков на банкетах, очень скоро твари уже карабкались на бруствер. Лучи их почти не брали, оставляя только черные подпалины на боках, на которые церберы никак не реагировали. И они ворвались в наши траншеи.

А вот эта рукопашная больше всего напоминала Колдхарбор. Только в тесноте траншей. Я выхватил саблю, не особенно полагаясь на карабин со штыком. Рядом со мной встали Елена и майор Штайнметц, тоже с оружием наголо. И адъютант, и заместитель последовали моему примеру, достав себе сабли. Вот только теперь я понимал, что кавалерийское оружие применять в траншеях не слишком удобно. А сам же еще смеялся в душе над берсерками с их длинными мечами и двуручными секирами.

Цербер буквально взлетел на бруствер, две пасти его щелкнули, жуткие зубы оторвали руку ближайшему стрелку, проскрежетали по драгунской броне другого. Быстрым прыжком слетел с банкета в траншею, рванулся к нам, не обращая внимания на других.

Я очень пожалел о том, что за это время так и не удосужился отремонтировать разбитый револьвер. Он бы мне сейчас пригодился. Цербер налетел на нас - и мы встретили его тремя саблями. Точнее двумя. Елену мы с майором не сговариваясь оттеснили за спины, закрывая ее собой. Клинок Штайнметца жуткий пес сумел ухватить зубами, дернул одной из голов в сторону, очень удачно открывая мне для удара шею. И я воспользовался представившейся возможностью. Я вложил в удар всю силу, но все равно перерубить толстую шею твари не смог. Клинок застрял в ране. И почти тут же на кирасе и наруче сомкнулись мощные челюсти двух других голов. Зубы их зловеще скрежетали, и мне казалось, что я слышу еще и треск моей брони.