Айя Субботина - Простокровка из Дра'мора

– Мар, по-моему, тебе лучше пока отложить ее, – он благоразумно отступил и больше не пытался отнять у подруги оружие.

Именно его взгляд помог Марори превозмочь обуявшую жажду крови и заставить себя бросить косу. Та с лязгом упала к ее ногам. Голова закружилась, перед глазами все поплыло, словно она преодолела долгий изнуряющий марафон. Если бы не помощь Нима, то так бы и бухнулась рядышком, но эльф успел ее подхватить и отнести в кровать. Он больше не улыбался, наоборот – с каждой секундой хмурился все больше.

– Прости, – прошептала Марори.

Стало невыносимо гадко от воспоминания о себе, той кровожадной твари, которой она была минуту назад. И еще ужаснее становилось от осознания – если бы Ним продолжал настаивать и пытаться отобрать косу, она бы наверняка пустила ее в дело. Даже притом, что ни разу за время подготовительных тренировок не брала со стойки оружие этого типа и не имела ни малейшего понятия, как с ним обращаться.

– Вот тебе и воплощение, – задумчиво протянул Ним. Он присел в ногах кровати и поглядывал на Марори, будто чего-то ждал. – Нужно выяснить, что это такое и из какого угла Хаоса ты его вытянула.

Девушка криво улыбнулась.

– Говорила тебе, лучше бы мы ее не трогали и отнесли в деканат.

– Поверь – после этого каждый день свой жизни ты бы жалела, что так поступила. Я знаю, у меня в таких промашках большой опыт. Когда подворачивается шанс, его нужно использовать. Если дело не касается чего-то слишком сумасбродного и не причиняет вреда твоему личному здоровью.

Легко ему говорить, не знаючи, что творилось в ее сознании. Лучше и не говорить, иначе она рискует потерять единственного друга.

– Ты вцепилась в нее, как полоумная. Видок тот еще. – Ним комично изобразил жадность садиста, сомкнув пальцы на несуществующем древке. – Смерть с косой нервно курит в сторонке.

Он снова нашел нужные слова, чтобы разрядить обстановку.

Вскоре в голове Марори прояснилось, и они принялись за поиски. Коса так и лежала на полу, следя за ними уродливым глазом и роняя на пол тягучую кровь. Которая, кстати говоря, тут же испарялась.

Вездесущие поисковики пичкали их тоннами информации о различных косах, их производителях и особенностях ковки. Около двух десятков выдающихся экземпляров находились на балансе музеев. Некоторые косы удалось найти на фотографиях с телефонов посетителей, несколько в миниатюрах на официальных сайтах музеев. Сотни ссылок вели в интернет-магазины, где продавцы на все голоса нахваливали свой товар.

Интернет ломился от изображений самых невероятных вариаций этого оружия, от самых простых – для любителей «под старину», и до совершенно невероятных, украшенных странными надписями, орнаментами, а иногда и девчачьими фенечками.

Но ничего и близко похожего интернет не нашел. Битых два часа Ним и Марори потратили, изводя поисковики разными вариантами запросов, но без толку.

– Может, оно и к лучшему, – наконец, сдался эльф и откинулся на стуле. – А то узнала бы, что это коса какого-то всеми Светлыми и Темными проклятого аспида – и кранты.

Он глянул на часы – и быстро засобирался уходить. Марори искала повод уговорить эльфа задержаться (вдвоем изучать страшное оружие не столь жутко), но когда речь шла о его зазнобе, к которой он, несмотря на постоянные отшивания, упорно продолжал подбивать клинья, никакие аргументы не были достаточно вескими.

– Что мне с ней делать? – Марори отчаянно переводила взгляд с эльфа на косу и обратно. Глаз таращился на нерадивую хозяйку с немым осуждением.

– Сунь под кровать, – предложил Ним, попросил пожелать ему ни пуха ни пера и улетел на крыльях любви.

Марори нехотя закрыла дверь, обошла косу, словно раззадоренную гадюку, и уселась на стул. Какое-то время так и гипнотизировала ее взглядом, будто это могло что-то изменить.

– Заявка на инициацию.

Едва зайдя в учебную аудиторию, Марори первым делом направилась к Аситаро и передала ему заполненный бланк. Перед этим она полчаса просидела в канцелярии, перевела три бланка, пока правильно заполнила все поля. Но самым тяжелым оказалось поставить пустяшную галочку в строке о том, что она осознает ответственность за собственную жизнь и здоровье.

Медуза в канцелярии посмотрела на нее из-под спущенных на кончик носа очков и прогундосила, что от нее требуется разрешение родителей. На что Марори предложила проверить дату ее рождения.

– Семнадцать, сегодня, – сухо констатировала медуза, сняла с бланка копию и заверила оба экземпляра печатью.

Семнадцатилетие.

Марори любила отмечать дни рождения. Пока отец был жив, он всегда угождал своей «маленькой девочке» каким-то сюрпризом. То иллюминацию прикрутит, то устроит вылазку в парк аттракционов, а то и вовсе организует поездку за город. После его смерти праздники стали более спокойными и обыденными. Мать любила наготавливать пир на весь мир и созывать всех на караоке. Тогда Марори частенько казалось, что мать просто забывает, что дочь выросла из всего этого. Сегодняшний день показал, что она готова многое отдать, лишь бы получить хоть час того уютного домашнего тепла. Вот уж правду говорят: чтобы узнать ценность чего-то, нужно безвозвратно это потерять.

Утром она несколько раз проверила почту, надеясь найти хотя бы сухое поздравление хоть от кого-нибудь.

И – ничего.

Пришлось устраивать праздник себе самой – написать маркером на зеркале «Не кашляй, Мар!» и пририсовать ниже хохочущий смайлик. Если ее везения хватит, чтобы выйти из Хаоса живой и не с пустыми руками, – это будет лучший подарок. Остальное ерунда, если мыслить в глобальных масштабах.

Косу она действительно запихнула под кровать, но утром пришлось перебороть себя и достать ее. Для инициации ей нужно настоящее оружие, не заколдованное на смертельный урон. Это одно из главных условий. А ничего другого у Марори не было. И именно с «подарком» ей предстоит поднатореть, чтобы в назначенное время по глупости не отхватить себе ногу или руку.

Странное дело, но в этот раз ничего не произошло. Совсем. Глаз по-прежнему пялился на новую хозяйку и ронял кровавые слезы, но никакого помутнения рассудка не произошло. Девушка перевела дух и понеслась на занятия.

Аситаро нарочито дотошно вычитал каждую строчку, потом спросил, есть ли у нее оружие. Как будто не видел внушительных размеров косу в ее руках. Она ответила коротким: «Есть», ничего не уточняя.

– Ты же не умеешь с ней обращаться, – он скрестил руки на груди, глядя на нее будто на грязь, которую никак не обойти и в которой придется испачкаться. – Тебе самой не смешно?