Айя Субботина - Простокровка из Дра'мора

Он ненадолго задержался около внушительных размеров чоппера. Хромированные детали зловеще поблескивали, обещая те еще незабываемые впечатления в случае, если Крэйл решит поехать на нем. Но шанатар оглянулся на спутницу – и пошел дальше. Он выбрал черный внедорожник, открыл дверцу и молча предложил Марори сесть, а потом сам же пристегнул ее ремнем безопасности.

Они выехали на шоссе, и Крэйл прибавил скорости.

– И как долго вы с Эашу намерены притворяться? – ни с того ни с сего спросил он. – Ты сама призналась, что. гмм. неопытна, а зная этого засранца, я уверен, что он бы давно забил на бесперспективную «динамщицу». Значит, у вас деловое соглашение. Мухлюете на идиотских тотализаторах?

– Это тебя не касается.

– Касается, потому что я собираюсь предложить тебе. – Он нахмурился. Белые брови сошлись к переносице.

– Очередное предложение вроде: «Отдай мне свою душу?» Тогда я заранее пошлю тебя к черту.

– Даже если я предлагаю стать. моей?

Последние слова он произнес так, будто для этого пришлось положить язык в раскаленные тиски.

Марори, оцепенела.

Он чего только что сказал?

– Ты у меня застряла в башке, как заноза, – продолжил шанатар резко, грубо, будто отчитывал ее за свои чувства. – Ничего не могу с этим поделать.

Все это время он, не отрываясь, смотрел на дорогу перед собой, как будто делал предложение пустоте, а не живому человеку на соседнем сиденье.

Он молчал. И она помалкивала. В голове стало пусто, хоть в колокол звони. Крэйл Шаэдис, ископаемый шанатар, который собирался ее загрызть, предлагает ей отношения?

Когда шанатар резко дал по тормозам, она была уверена, что выполнит обещание и пошлет его к черту. Но зачем-то отвернулась и, не мигая, таращилась в непроглядную ночь за окном.

– Да повернись ты, черт подери! – рявкнул шанатар.

Марори, очень медленно, повернулась. Крэйл смотрел прямо на нее, но за белыми лохмами лица было не разглядеть. Только ртутные глаза все так же недобро поблескивали.

– Я тебе нравлюсь? – почему-то шепотом спросила она. Пальцы сами собой потянулись к шраму на щеке, но она вовремя одернула руку.

– Мне кажется, я достаточно ясно дал это понять, малявка.

– Я не малявка! – огрызнулась она в ответ. – Это розыгрыш, да? Дурацкая шутка?

– Маловато зрителей для розыгрыша.

И сколько еще они будут вот так пикироваться огрызками фраз?

– Я не шучу, малявка, не разыгрываю, не прикалываюсь, и у меня, черт его дери, нет ни единого злого умысла. Я просто хочу, чтобы ты была со мной. У меня никогда не было ни с кем серьезных отношений. И я, точно так же, как и ты, ни фига не представляю, что нужно делать. Я не принц на белом коне, я не умею петь серенады, а даже если бы умел – черта с два бы пел, потому что вся эта сопливая ерунда не по мне. И ты уже видела, во что я могу превратиться, если снова попаду в немилость. А еще я чувствую, что между тобой и Эашу нет ничего и близко похожего на то, что происходит между нами, когда мы рядом.

– У нас деловое соглашение, – быстро сказала она. И тут же выложила всю подноготную их липовой «любви». – Если Эашу узнает, что я проболталась, – он будет очень недоволен.

Шаэдис осклабился. Его клыки заставили Марори поежиться. Желание держаться от этого чокнутого шанатара отложилось на уровне подсознания и срабатывало всякий раз, когда проявлялась его истинная натура кровопийцы. Но, вместе с тем, он был совершенно прав: между ними была особенная связь. Что-то невидимое и неосязаемое, от чего воздух мгновенно накаляется и начинает угрожающе трещать. Она до смерти его боялась – но и не могла не думать о том, что сама выпросила тот поцелуй. И что именно рядом с Крэйлом, даже после всех его признаний, она чувствует себя в безопасности.

– Свалилась же мне на голову, чтоб тебя. – Шанатар запустил пятерню в волосы, а потом задумчиво положил ладони на руль.

Это же шанатар, сумасшедший и чокнутый, ни единому его слову нельзя верить, но она чувствовала острую необходимость посмотреть на него, вцепиться взглядом в его взгляд. Думать всерьез, что этого будет достаточно, чтобы распознать ложь, – верх наивности. Правда, она совершала и более бессмысленные вещи, так что – одной больше, одной меньше, какая разница?

– Мне никогда не делали такого предложения. То есть, в смысле, мне вообще ни разу не делали предложения стать. чьей-то. Как это вообще понимать?

– Что именно тебя смущает?

– Ну… обычно. Разве ты не должен был предложить встречаться?

– До чего же девочки зациклены на словах. – Крэйла как будто прорвало – он запрокинул голову и от души расхохотался. – Хорошо, Марори Шаэдис, как ты смотришь на то, чтобы стать моей подружкой?

– Если ты меня разыгрываешь, шанатар, я. устрою тебе какую-то пакость.

– Я похож на клоуна?

Так, секундочку. Она что, всерьез решила согласиться? Как будто одного фарса с фальшивыми отношениями ей не хватает. И как вообще можно всерьез рассматривать отношения с парнем, от которого хочется унести ноги на край света?

– Хорошо, Шаэдис, давай попробуем, – хмурясь, ответила Марори.

– Ок, малявка, давай попробуем, – так же хмуро ответил он. – Только. есть одна загвоздка.

– Дай угадаю – никто не должен о нас знать? – В памяти живо воскрес образ разъяренного дознавателя, который с пеной у рта доказывал, что они с шанатаром не должны находиться даже в пределах одного здания. – Не уверена, что смогу разорваться на два.

– Я скажу Эашу, что лавочка закрыта, – перебил ее Крэйл.

– У него такие планы на этот тотализатор, он будет недоволен, если все рухнет вот так.

– Перебьется, – отбрил шанатар. – Слушай, как тебя вообще угораздило в это вляпаться?

– Имеешь в виду нас с тобой?

Крэйл обжег ее недовольным взглядом. Марори отвернулась к боковому окну, повозилась и поджала ноги так, чтобы угнездиться в кресле. Хотелось спать даже несмотря на присутствие шанатара. Она что – всерьез приняла его предложение? И он всерьез его сделал? Действительно, как она смогла вляпаться в такое? В книгах и фильмах все было куда романтичнее: трепетание сердца, дрожание рук, слезы и пылкие признания. В предложении Крэйла – которое и на предложение тянуло с трудом, – были чертыхания, обзывательства и звериные оскалы вместо счастливых улыбок. Марори покосилась на его руки: жилистые, с выразительными темными венами, уверенно держат руль. Разве он не должен был хотя бы обнять ее в ответ на согласие?

От мысли о подобных нежностях Марори невольно поежилась.

«Что ты творишь?» – вопрошал внутренний голос. Пришлось заткнуть его, потому что в данном случае спрятать голову в песок было куда проще, чем пытаться найти ответ.

Крэйл снова завел мотор. Какое-то время они ехали в полной тишине, потом у него зазвонил телефон. Судя по обрывкам фраз, звонил Кулгард. И судя по тому, что Крэйл бросил на нее короткий взгляд и ответил «Она со мной», – Кул беспокоился из-за ее отсутствия. Удивительное дело, а ведь именно мощная фигура и суровое лицо однокурсника без намека на эмоции сначала пугали ее почти так же сильно, как и изможденный сутулый Крэйл. Сейчас это все казалось отголоском какого-то чужого ей прошлого.