Александр Сапегин - Столкновение-2 (СИ)

— Не ошибаетесь.

Взгляд Вадима заволокло паволокой боли, заставив обоих драконов синхронно поморщиться от пронзительных чувств. Через минуту взгляд прояснился. Длительная практика сэттажа помогала справиться справиться с болью и даже зубоскалить. От Леса и мэллорнов повеяло прохладой. Глядя на серебристый металлик веток, Вадим провалился в себя и ощутимо расслабился. Толстенные канаты связи человека и Леса, видимые магическим зрением, налились зеленью тепла и поддержки. На лицо обезображенное лицо молодого человека легла блаженная улыбка.

— Я своё отвоевал, Александр Владимирович, — не открывая глаза, вдруг отворил губы Вадим спеша выговориться. — Знаете… Хотя кому я говорю, у вас наверняка на меня имеется досье на пару сотен страниц. Характер нордический, женат. Дважды женат. Выгорел я. До донышка. Я не боюсь смерти, чай некромантами просто так не становятся, но я мечтал лечить людей. Я хочу доучиться, к тому времени в Таёжном вырастет роща дугаров. Устрою самый передовой магический госпиталь. Полковник обещал выделить специалистов и колдомедиков, а там и собственная поросль подоспеет. Моя война насмерть закончилась здесь, я мечтал о другом, вы ведь знаете, но шило в попе… Хватит смертей, пора воевать за жизнь. Вы не представляете, как это пропустить через себя миллионы чьих-то смертей, сойти с ума и собрать разум по кусочкам. Ши, она читала меня, как открытую книгу и не дала сдохнуть. Смешно…, - зашептал Вадим, проваливаясь в бредовое состояние. — Одна бросила… Кукушка… Вторая всю жизнь мечтала о детях и подобрала живую куклу, вдохнувшую душу в машину. Ши смеялась… Мать носит плод под сердцем девять месяцев, меня носили дважды…

— О чём он? — шепотом спросил генерал у Ваграгара. — Вы не знаете?

В протянутой лапе дракона материализовался голографический снимок на тончайшей металлопластине.

— Это прижизненное изображение Ши. Земля вокруг Владыки выгорела в радиусе двадцати шагов и настолько же вглубь, а пластина не пострадала. Он горел, но берег её даже в безумии.

— Это многое объясняет, — задумчиво коснувшись подбородка, кивнул Санин.

— На всё воля богов! — сказал гранд-полковник Сигурдсон, незаметно подошедший сзади. В пятидесяти метрах разгрузилась вернувшаяся платформа с командующим и свитой. Сейчас на неё грузили раненых, не нуждающихся в медицинских капсулах.

— Воля богов? Ха-ха-ха! — страшный безумный смех разнёсся над поляной. — Воля богов! Это вы мне говорите, гранд-полковник? Боги, ха-ха-ха, приезжайте в Таёжный, я вам расскажу про богов и чего они хотят.

Вадим приподнялся на локтях, взгляд единственного глаза пылал словно само инферно пыталось вырваться из глубин человеческой души.

— Человеческая воля! — припечатал он. — Самопожертвование и материнская любовь! Боги здесь рядом не стояли! Осмысленная добровольная жертва — вот что это! Только не живой, не мертвый мог встроиться в управляющий контур пирамид или мертвый с живой душой. Некромант-целитель, маг жизни, отдавший эту самую жизнь и душу, в придачу, и сумевший заполнить манонакопители подземных уровней и блоков пирамиды. Я ошибался, считая себя единственным, подходящим под уравнение древних строителей. Ши, оказывается, ему тоже соответствовала. Живая душа с биосоставляющей в оболочке из мертвого железа, только душа у нас была одна на двоих. Она вложила свою часть в семя мэллорна, я его напитал маной и связал с источниками в Таёжном и Новосибирске. Я своей рукой убил ту, что стала мне за место матери. Где в это время были боги, я не знаю, хотя пояс первожреца семь раз обмотан на талии. Наблюдали со стороны, наверное. Это моя ноша и мне с ней жить. А ты, — палец Вадима ткнул в сторону Керра, — найди в себе мужество поговорить с дядей. Не нужно его прощать, он не нуждается в прощении, но Хазгар три тысячи лет тащил на себе осколки разрушенной империи и собрал её воедино. Да, он тиран, не спорю. Сталина у нас тоже поливали и поливают грязью, но личность Сталина на тысячи метров возвышается над лилипутами современности. Хазгар испил свою чашу до дна и не ради себя и властолюбия, которое ему приписывают недруги. Ради выживания драконов как вида, тут уж не до сантиментов, извини. По живому приходится резать порой. Я наверно смешон, давая ненужные советы, но пусть лучше я останусь смешным в чужих глазах, чем драконы передерутся между собой потому, что правящие семьи затаили друг на друга тысячелетнюю обиду.

Вадим откинулся на валик в изголовье и посмотрел на пронзительное синее небо, раздвигающее ветви гигантских деревьев.

— Я завидую драконам, у них есть небо, зачем его делить? Когда лазурный шар земной… А моё крыло сгорело, обуглено в золе, наверно я стал взрослым, — переиначил Вадим песню Трофима "Лети". Керр кивнул и отошёл в сторону, на душе у него было муторно. Белов разбередил старую незаживающую рану. — Ваграгар, Полковник приглашал на рыбалку, я попрошу его, чтобы он взял тебя, привык я к твоей зубастой морде. Вот вроде знакомы всего ничего, а как родной стал.

— Орши падки на красное, кусочек мяса, красная тряпка, червяк, без разницы, — внезапно сказал Керр. — А чупки всегда прячутся при появлении орш.

— Я запомню, — Вадим внимательно посмотрел на ушедшего в себя Керра.

— Удачной рыбалки, — улыбнулся Наследник. — Ваграгар, можно вас потом на пару слов?

Дракон кивнул в ответ на просьбу.

В просвете между ветвей показались чечевицы санитарных транспортов. Тихо подвывая двигателями, машины опустились на землю.

— Александр Владимирович, а можно моих девочек со мной на Нелиту? — поглаживая гибкий корешок, выпраставшийся из-под земли, спросил Вадим.

— Хорошо, я организую, — пообещал генерал.

— Спасибо. До свидания, Ши.

Медики загрузили Вадима в плывущую по воздуху медкапсулу. Вскоре транспорты с ранеными скрылись за раскидистыми кронами мэллорнов.

Проводив взглядом машины, Санин добрёл до ближайшего мэллорна и опустился на отходящий от ствола корень. Белов многого не сказал и нет надежды, что скажет в будущем. Что реально произошло у пирамид? Насколько Ши и энергетический кокон планеты подконтрольны ему и людям в частности? Не исчезнет ли защита в самый неподходящий момент? Из всего сказанного можно понять, что язвительная дама из биомеха стала духом Леса, теперь совершенно не ясно, каковы её возможности. А то, что в случае чего Лес станет на защиту Белова можно не сомневаться. Опасно для жизни. Уж что-что, а намёки генерал понимал с полуслова. Одно успокаивает, богом парень не стал, хотя энергия, которой он оперировал, вызывает трепет сама по себе. С Таёжным, как не крути, придётся выстраивать новые отношения, слишком многое завязывается в тугой узел. Эльфы, драконы, дроу, орки. Обе планеты мира Иланты, если не передерутся, то местом переговоров станет именно Таёжный. Хазгар тоже оставил толстый намёк на не менее толстые обстоятельства и пока, в отличие от племянницы, показывает полную готовность к диалогу. Хватка у императора железная, вот и к Керру через Белова ненавязчиво подлез. Да, этот гордиев узел ни в коем случае нельзя рубить мечом. Белов становится козырем в политической игре между мирами, хотя парень делает неуклюжие попытки откреститься от незавидной участи посредника, но это ему не поможет. С другой стороны, Вадим действительно отвоевал. По глазам…, глазу видно, что что-то надломилось у него в душе. Изменения настолько глубокие, что молодому человеку никак не дашь двадцать лет. Он хорохорится, ерничает и зубоскалит, а самого съедает… тоска. Наверно тоска. Лучше оставить Белова в Таёжном после лечения. Он действительно мечтает сделать из вотчины передовой магико-медицинский центр. Пусть так и будет. Парень он упорный. Справится, а жены и дети вытащат его из депрессии и освободят от чёрной меланхолии. Время лечит.