Александр Сапегин - Столкновение-2

По всему миру закрывались естественные порталы. Сначала схлопнулись самые мелкие, потом погасли среднеразмерные проходы и процесс приобрёл лавинообразный эффект. Вскоре приказали долго жить крупные, вроде аральского, до последнего мига питавшего восстановленное море, и рукотворные "окна" отрытые на Землю с других миров.

Вадим переоценил себя, сейчас в полной мере пожиная плоды собственной глупости. С чего он решил, что в одиночку выдержит титаническую ношу спасения мира? Даже мифический Геракл, сполна вкусив тяжесть ноши, отказался держать небо на плечах, хитростью всучив его обратно Атланту, а он далеко не Атлант, и даже не Геракл. Побоялся разделить ответственность и что пуще — призрачную славу? Что ж, возможно его даже наградят орденом. Посмертно. Почему он не подумал о накопителях и маноаккумуляторах? Где была его голова и мозги, не сообразившие о многоступенчатых рунных барьерах? Совсем извилины жиром заплыли или высшие сущности — боги, в наказание лишили жалкую двуногую букашку остатков разума? Ведь было ещё время обратиться за помощью к Санинину, воззвать к добровольцам, не переть самому на рожон. Почему обо всём за него должна была думать Ши? Теперь он расплачивается за слепоту…

Опустившись на колени на главном луче сложной геометрической фигуры и пропуская через себя всю боль перерождающейся души стальной напарницы, чья эфирная оболочка давно и прочно срослась с его собственной, Вадим мысленно воззвал к духам Лесов в Таёжном и Новосибирске. Он ласково обратился к их по-детски хрупким разумам, тянущимся к создателю подобно детям, соскучившимся по родному отцу. Закрывшись всевозможными ментальными щитами, чтобы не напугать доверчивые создания безумной болью, он транслировал духам улыбку, облачённую ярко-медовой теплотой общения с веселыми сорванцами и попросил у них помощи, ведь у братиков-духов вот-вот родится на свет сестрёнка, а что это будет именно девочка, нет ни грамма, ни полграмма сомнений. Только понять бы, будет ли это юная егоза или стальной дух Ши пробьется через развоплощение и тени забвения, став строгой, но справедливой и любящей старшей сестрой. Ведь именно ей отводится ответственная роль главного питающего и управляющего контура древнего защитного сооружения, ставшего культовым, а значит, девочка должна вырасти большой и сильной. Леса откликнулись со всем присущим юным отрокам энтузиазмом, послав на зов столько маны, сколько смогли собрать. Продолжая дарить далёким призрачным малышам свет, тепло и искреннюю благодарность за сказочную отзывчивость и доброту, Вадим выплеснул сумасшедшую боль за щиты и чуть не убил тысячи людей вокруг, едва не потерявших себя от ментального удара. Хуже всего пришлось эмпатам, на собственных тонких шкурках и болезненных разумах ощутивших, как горит и плавится их плоть, а душа рвётся на части и никак нельзя остановить нескончаемую пытку. Новый Лес рождался в муках и потугах.

Окунувшись в океан боли и чан с кипящим маслом, Вадиму казалось, что он выплыл на поверхность с полностью содранной кожей, ощущая мир вокруг каждым оголённым нервом. Магические потоки остались далеко на периферии и воспринимались как нечто второстепенное, теперь он чувствовал каждый камень и песчинку под ногами, контрабасами звучали струны мощных каменных плит глубоко под землёй, медными трубами гудели блоки прирамид, сливаясь в человеческом разуме в громогласную мелодию гигантского духового оркестра. Древние камни жадно чавкали, поглощая щедро разлитую манну стремительно растущего леса, биологические процессы которого ускорились в миллион раз. Стараясь удержать процесс под контролем, Вадим превратился в маленького дирижёра, пытающегося управлять оркестром дирижёрской палочкой. Подчинившись проснувшейся интуиции и действуя по наитию, он активировал древние рунные скрипты, выбитые строителями на подножиях пирамид.

Ударивший в небо исполинский гейзер маны, трансформировавшейся в непонятную энергию, добрался до стратосферы, породив сине-зелёное свечение на границе с вечной мглой. Грозная музыка, звучащая в голове Вадима и неслышимая другим, вошла в резонанс с древними пирамидами за Атлантическим океаном, усилилась и отразилась от куполов многочисленных храмов и церквей, которые строители издревле строили по вбитым в подкорку поконам. Ожили культовые центры ушедших в небытие цивилизаций, а доисторические тоннели, пересекающие чуть ли не всю планету, превратились в исполинской мощности энерговоды. Старушка-Земля проснулась ото сна и спряталась от внешних напастей под энергетическим коконом. Постепенно сияющие небеса померкли, а сошедшая с ума электроника оклемалась от царившего в эфире буйства.

Заработала связь. Чувствительные электронные очи спутниковых группировок "Щит" и "Сателлит" больше не видели зияющих язв природных и рукотворных порталов. О чём сообщили в ЦУП, породив на далёкой земле настоящую эйфорию радости. Меж тем раскидистые кроны нового Леса надежно скрыли от наблюдения сверху последние штрихи грандиозной битвы, закончившейся сокрушительным поражением собакоголовых интервентов. Орбитальные шпионы не видели, как батальон миур начисто вырезает втрое больший отряд псанов. Воительницы, облачённые в тяжёлые доспехи, ловко лавируя между гигантских стволов, а кое-где передвигаясь по ветвям и стволам, загнали в ловушку полторы тысячи уцелевших в катаклизме псанов. Древние враги кошколюдок напрасно искали спасения под сенью мэллорнов. В отличие от миур с горы Лидар, захватчики не привыкли воевать в подобном Лесу, за что поплатились жизнью. После устроенной резни, из всей толпы уцелело, дай Боги, несколько жрецов высшего ранга посвящения. Но не стоит им сочувствовать, ибо они завидовали мертвым, прекрасно осознавая участь, уготованную им. Кого-то предадут ритуальной казни, кто-то сойдёт за информированного языка, а после того, как его расколют до донышка, не страдающие состраданием и жалостью миуры заберут их у людей и сожгут на медленном огне.

Редкие очаги сопротивления быстро гасли под градом свинца и магии, сдуваясь в периметре будто воздушные шарики, у которых выпустили воздух. Люди, орки, эльфы, миуры и драконы всей мощью объединённой магии с технологией навались на общего врага, уже мнившего себя победителем и непревзойдённым охотником. Одно-единственное рисовое зёрнышко в лице пары человек-биомех перевесило чашу весов, опрокинув их в другую сторону и гигантская стая охотников превратилась в дичь. Псаны тонули под землёй, утаскиваемые вниз белыми плетями корней, их жгли драконьи клинья, на них сыпались бомбы и снаряды, боевые маги коалиции в высокотехнолгичных бронескафандрах раскалёнными ножами вспарывали наспех латаемую оборону отдельных очагов сопротивления, голодными волками режа псов, ставших овцами. Тоннели и подземные залы, набитые резервами и войсками стали ловушками для всех не осознавших кардинальной смены ситуации. Белые корни мэллорнов собрали богатую жатву. В обваленных тоннелях не осталось ни одного живого псана, как и возле бывшей главной портальной площадки, до сих пор кипевшей озером расплавленных пород. Как только рухнули щиты, командование залепило по зубастому противнику несколькими мощными "огоньками". Площадь километрового радиуса исчезла в очищающем огне. Жрецов, держащих в лапах Черные шары со спорами смерти, сожрало раскалённое инферно. В тот момент магия позорно уступила технологии…