Александр Сапегин - Столкновение-2

Инлир сама не понимала своих побудительных мотивов и почему Ткущая заставила её так поступать, но сквозь кровавую пелену низвергнутой и втоптанной в грязь гордости, желание отомстить проглядывало в последнюю очередь. Инлир видела только грядущую смерть, а так хотелось жить. Седьмой не убил её, не пощадив остальных, он не заявил прав на свой "трофей" и ни разу воспользовался ею "по прямому назначению". Он просто не обращал на неё внимания, целыми днями околачиваясь возле своего восстановленного меха и что-то обсуждая с другими пилотами и штурмовиками. Седьмой пользовался заслуженным авторитетом, никогда не упуская возможности потренировать других и потренироваться самому. Его эскадрилья считалась самой сильной и результативной. Инлир боялась непонятного варвара, в тоже время рядом с ним было спокойно и, чего греха таить, безопасно. Дурней, решивших связываться с сумасшедшим пилотом, не нашлось, чем она и пользовалась, оставаясь практически нетронутой. Сослуживцы Седьмого и другие пилоты с улыбками делали ставки, сколько тот продержится без бабы и как быстро он завалит в койку чокнутую эльфийку. Той и самой было интересно, каков объект её страхов, интереса и вожделения в постели…

— Внимание! Объявляется часовая готовность!

Хриплый голос, прозвучавший из замаскированных под обшивкой динамиков, сначала заставил людей замереть, потом шевелиться, как одержимых. Размеренному, неторопливому существованию пришёл конец. Рубленные команды оружейников, проверяющих состояние систем вооружения, и короткие отчёты механиков, зазвучавшие вокруг, мигом вытеснили из сонного царства тихое подвывание маршевых двигателей, заменив его многоголосьем птичьего базара. Толстопузый транспорт на глазах превращался в грозное боевое судно. Изнутри было не видно, как открываются створки на верхней палубе, выпуская на белый свет ракетные и рельсовые установки, на носу грузовоза открылись люки плазмомёта. Любого стороннего человека удивили бы подобные метаморфозы. Ничего удивительного. Грузовозы, подобно судам российского "Доброфлота", заранее проектировались с возможностью быстрой переделки в полевых условиях из мирных калош в десантные транспорты и артиллерийские мониторы. Транспортные и логистические компании, привлечённые налоговыми скидками, охотно шли навстречу пожеланиям государства и министерства обороны. Поэтому, хоть суда и переоборудовались в авральном режиме, из них получились грозные боевые единицы, способные решать множество различных задач.

Внутри жизнь тоже не стояла на месте. Взбудораженными муравьями забегали бойцы из батальона обслуживания, засуетились пилоты-операторы биомехов, судорожно напяливая на себя контактные комбинезоны. Захлопали крышки бронированных люков и заслонок, рассерженными шмелями вдоль строя металлических великанов поехали жёлтые, с чёрными полосами, грузовые кары, за которыми тянулись тележки с энергоячейками и сменными генераторами. Над транспортными дорожками выстроился лес грузовых гидроманипуляторов. Механические руки, точными, выверенными подхватывали с тележек гигантские батарейки, вставляя их в услужливо распахнутые энергокамеры биомехов. От череды лязгающих щелчков и взрыкиваний двигателей грозных боевых машин, выходящих в тестовые режимы, у неподготовленного человека закладывало уши.

Закончив изображать статую, Седьмой отошёл от панорамного иллюминатора. Переодеваясь, он быстро огляделся. От красавицы дроу — его вечного хвоста, давно след простыл. Посторонним не место на палубе во время боевой и предбоевой подготовки. Царящая вокруг упорядоченная суета отзывалась глубоко внутри чем-то привычным. На губы пилота-оператора сама собой наползла печальная ухмылка: человек такая сволочь, ко всему привыкает. Привык ли он или делает вид, что привык? Отголоски памяти, прорывающиеся через блокаду мнемоников, говорили, что военным он не был никогда, но многочисленные шрамы на руках и груди, самим своим существованием указывали на суровую школу и подготовку с холодным оружием. Да и татушку волка на плече вряд ли можно отнести к мирным. Есть в нанесённом рисунке какой-то сакральный смысл, вспомнить бы какой.

— Готово! — хлопнув Седьмого по плечу, отрапортовал механик.

— Понял, — ответил оператор, забираясь в кабину и морщась от неприятных нейроимпульсов, генерируемых подключающимися системами биомеха.

— Привет, красавчик! Я уже соскучилась! — раздалось в голове Седьмого, после пощипывания в районе висков, больше похожего на иглоукалывание тончайшими иглами, и удара током в затылке.

— Да неужто, Ши. С трудом верится. Помнится мне, кто-то был очень недоволен в прошлый раз. Значит, мне стоило бросить тебя и не лезть на рожон? Значит, в другой раз тебя не надо спасать?

— Кто старое помянет, тому глаз вон!

— А кто забудет, тому оба.

— Какой же ты, все-таки бука, и что я, скажи на милость, в тебе нашла? — от фразы так и тянуло неприправленной иронией.

— Видимо что-то нашла, — запуская проверку систем целеуказания и ориентации на местности, констатировал Седьмой. Перед глазами пилота всплыла призрачная карта с маленьким красным треугольником, обозначившим биомех. Справа от геометрической фигуры высветились меняющиеся координаты, скорость и высота объекта над уровнем моря, отдельной строчкой шли расстояния до поверхности и точки сброса. Откручивали время цифры обратного отсчёта. — Колись уже, не тяни резину.

— Какой быстрый, а где волшебное слово?

— Быстро!

— Ладно-ладно, не кипятись.

— Ши, детка, я понимаю, что тебе скучно и пообщаться не с кем, но тебе не кажется, что проверять моё терпение перед боем не совсем хорошая идея?

— Ты, когда злишься, становишься похожим на человека, а не на запрограммированную на убийство машину. Из нас двоих данную нишу занимаю я.

— Ши-и-и!

— Хорошо! Умеешь ты девушек убалтывать, хоть и злюка, каких поискать. Я тут кое-что подправила в блоке безопасности. Будет больно, потерпи.

Резкая боль огненной иглой прострелила позвоночник Седьмого, из глаз брызнули непрошенные слёзы. Сердце, сделав кульбит и подобравшись к горлу, ухнуло вниз и забилось с удвоенной скоростью, разгоняя по организму ударную порцию адреналина. Сжав челюсти, Седьмой натужно зашипел, проверяя, не включена ли случайно система биометрии. Не включена, слава богу. Светиться перед надзорным оком ни у него, ни у Ши не было никакого желания.

— Твою мать, Ши! Что это было?!

— Комарик укусил!

— Ши!

— Не комарик? Тогда пчёлка ужалила.

— ШИ! Отформатирую, нахрен, к чертям собачим!

— Я его шею, понимаешь, от гильотины спасаю, а он, скотина неблагодарная, форматированием грозит. Все вы мужики сволочи!