Александр Сапегин - Столкновение-2

— Давай с хорошей, — втягивая носом терпкий аромат свежесваренного кофе, ответил генерал.

— С хорошей, так с хорошей, — Керимов разлил напиток по чашкам, — наладилась устойчивая связь с Илантой. С порталами пока похуже, время работы и перемещаемый вес временно ограничены. Мощности хватает перемещать не более центнера при пятнадцати секундах устойчивой работы, потом происходит схлопывание. Установке требуется дополнительная мощность, так что выцыганенный генератор пригодится. Надеюсь, за три дня поменяем поляризаторы и электрику, срочно нужны сверхпроводящие кабели, если без них, то потребуется уложить в параллель второй комплект кабелистики. Получили от драконов две с половиной тысячи доз обработанной крови и в четыре захода перетащили несколько центнеров чешуи и лекарств на основе листьев и сока меллорнов.

— С чего такая щедрость? Подозрительно, тебе не кажется, Евгеньевич?

— С чего, спрашиваешь? А это уже вторая новость.

— Это ты так плавно переходишь к плохим вестям?

— К им самым. Твоего протеже нет на Иланте.

— Какого протеже? — удивился Санин, отставив горячую чашку в сторону.

— Белова.

— Та-ак, давай подробней.

— Кровью драконы пытаются загладить вину.

— Это я понял. Илья, я хочу знать, что они натворили и каким образом это связано с Беловым.

— Как я понял из объяснений сына, его окружение заинтересовалось способностью Белова выращивать меллорны и давать жизнь Лесам. Там у них целая свалка "бульдогов" образовалась, ведь до этого считалось, что на подобное способны только "истинные" драконы. Кое-кто из драконов проявил излишнюю инициативу, которая совсем не понравилась твоему мальчику. Он хоть и в коконе дугара сидел, но связи с миром не терял, так как помимо меллорнов ещё и дугарами, как оказалось, управляет… Или управлял…, неважно. Подслушав не предназначавшийся для чужих ушей разговор, он задал стрекача в сторону древнего портального комплекса, который сумел активировать, пробив портал до Земли. Подробностей мне сказали, я так подозреваю, без пикантных эксцессов не обошлось. Остаётся непонятным, как Белов узнал о древнем портале?

— Дай догадаюсь, — казалось, Санин забыл об остывающем кофе. — В переводе на наше время побег случился два месяца назад, так?

— Так.

— Хреново, Илья. Рассуждая логически, я подозреваю, что парень, со своим везением влипать во всё жидкое и липкое, влип и на этот раз. Вопрос, куда влип?

— Пока без ответа, Владимирович. Вариантов здесь два и это новость из разряда "так себе". Либо он в лапах дроу, либо угодил в манипуляторы механоидов. И, да — мы нашли их мир. Их цивилизация представляет несомненный интерес.

— Хм? — отхлёбывая кофе, Санин вздёрнул левую бровь.

— Это первый маготехнический мир.

— Закрепи за ним третью группу и подключи лингвистов. Всю информацию немедленно передавать в оперативный центр. И ещё, Илья, все записи пропускайте через "Интуит".

— Интуит?

— Это оперативно-информационный комплекс, определяющий лица. Сегодня вам его установят.

— Хочешь попытаться найти своего парня?

— Да, Илья, мы перед ним в долгу. Я перед ним в долгу.

Земля. Россия. Пос. Таёжный…

На старой, но свежеокрашенной деревянной лавке, которая неизвестно какими путями оказалась в посёлке беженцев, сидел невысокий худощавый старик. Его седые волосы от каждого дуновения ветерка легко взлетали над глубокими залысинами, покрытыми старческими пигментными пятнами. Держа спину прямо, старик зорко следил за компанией сорванцов десяти-двенадцати лет, гонявших что-то живое в мелкой лужице.

Недалеко от детей, в десяти метрах выше, по нижней ветви мэллорна прохаживались часовые с автоматами и ганнерами в руках, но старику было спокойней самому видеть внуков, зная, что с ними всё в порядке. Меч, доставшийся ему от деда, внуки и невестки, больше него ничего у него не осталось.

Вообще, мечей в роду было два, но древний клинок основателя рода Сакаи остался на Родине. Ещё десять лет назад Тетцузо Сакаи передал клинок старшему сыну. По преданию меч был выкован в период Камакура [6] *период Камакура — (1185–1333 от р.х.). Период Камакура считается золотым веком японского меча, клинки достигают своего наивысшего совершенства, которое не удалось повторить в более поздние времена, включая попытки современных кузнецов восстановить утраченные технологии. Самый известный кузнец этого периода был Масамунэ из провинции Сагами. Легенда гласит, что Масамунэ отказывался подписывать свои клинки, потому что их невозможно было подделать. В этом есть доля правды, так как из 59 известных клинков подписаны только несколько кинжалов, однако установление авторства не вызывает споров среди экспертов. великим мастером Масамунэ из провинции Сагами. Древний клинок сотни лет передавался от отца к сыну как величайшее сокровище. Прошли столетия, сильный род постепенно захирел. Из всего богатства остались только мечи и несгибаемый самурайский дух.

Тетцузо погладил лежащий на коленях старинный клинок, смертоносная сталь которого скрывалась под расписными ножнами. Элегантное тати, родившееся в горне и на наковальне кузнеца в начале девятнадцатого века в период синсинто [7] *период синсинто — Начало 19 века выделяется в истории японского меча как период синсинто (новый-новый меч). Кузнецы, изготавливая длинные элегантные тати, возрождали забытые традиции периода Камакура. отозвалось едва слышным в самой глубине души звоном благородной стали и тихим шелестом прохладой кожи, обволакивающей ножны. Уже в те времена Сакаи не могли похвастать богатством, служивое сословие сильно обеднело после наступления периода Эдо [8] *период Эдо — С наступлением в 1603 году периода Эдо и последовавшей вскоре политики самоизоляции в Японии наступил длительный мир. В производстве мечей прежде всего уделялось внимание парадному внешнему виду, боевое оружие стало элементом костюма. , но прапрадед предпочёл расстаться с деньгами, чем уронить честь самурая, оставшись без клинка. Самурай шёл по следу воров, выкравших родовую святыню. Ками в тот раз оказались на стороне Садааки Сакаи и воры жестоко поплатились за самонадеянность. Предок вернул древний меч, но род всё равно скатился в нищету. Длительный мир не способствует богатству.

Сам Тетцузо с пелёнок бредил небом, мечтая летать выше облаков, тем самым нарушая новую семейную традицию. С конца девятнадцатого века все Сакаи служили во флоте Его Величества — Божественного Тенно. Отец и дед воевали с русскими и с китайцами, они облекли род и себя неувядающей славой побед, но он не видел себя на мостике боевого корабля, вопреки всем наказам отдаваясь грёзам о штурвале самолёта.