Александра Караваева - Нянька для дракона (СИ)

в которой происходит загадочное ночное преступление с участием собаки, и я обо что-то спотыкаюсь

— Все, больше не могу! — Я бросила учебник по практической магии на стол, и тот приземлился с громким хлопком. Снующие вокруг студенты лишь скользнули по мне взглядами, ничуть не удивленные заявлением — этой бессонной ночью оно возглашалось каждые пять минут, но потом отчаявшийся студент осознавал тщетность своего положения и возвращался к зубрежке.

Но с меня хватит. Я встала из-за стола и направилась к выходу из кухни. Уже второй час ночи. Что знаю, то знаю; а что не знаю, в голову все равно не лезет, так что я окончательно решила покинуть ряды страдальцев, пытающихся надышаться перед смертью. Да и какая тут учеба, когда все беспрестанно шастают на кухню, где я обосновалась. Пойду спать, только перед этим подышу свежим воздухом, чтобы сон крепче был.

К счастью, на вахте сегодня дежурил Лерой. Он сидел на своем обычном месте у входа, за столом в квадратном холле на первом этаже, и читал книгу, держа ее в коротких и толстых, как сосиски, пальцах. Несмотря на свою неказистость, эти пальцы могли очень ловко плясать по струнам гитары — это знали все студенты. Щеточка усов Лероя привычно топорщилась из-под плоской шапки, которую он никогда не снимал.

Дверной проем справа от меня вел в крытый коридор, а двойная дверь слева — на улицу. Я прошла мимо Лероя, направляясь к двери слева.

— Куда ты собралась? — добродушно поинтересовался он, подняв на меня взгляд. Глаза у него были темные, светящиеся блеском, как у юнца, и сидели на морщинистом лице, как два цветущих деревца посреди пустыни.

— Воздухом подышать, — ответила я.

— Смотри, не простудись.

Я вышла на крыльцо и спустилась по трем каменным ступенькам. Тихая январская ночь принесла с собой прохладу, и я застегнула курточку. Совершила короткую прогулку по парку под облысевшими деревьями, вдыхая морозный воздух. Немного посидела на скамеечке под светом большой полной луны и половинки маленькой, изо всех сил изображая из себя принцессу, томящуюся от скуки, но принцы как-то не объявлялись, зато попа начала примерзать к скамье, так что я перестала паясничать. Встала и по-простецки сделала парочку упражнений, чтобы согреться.

Зима в Эльсе, конечно, одно название. Если бы она встретилась с настоящей русской зимой, то подала бы в отставку. Эх, какой тут снег по колено и щечки-яблочки — хоть бы одна снежинка упала, а то уже конец января! Впрочем, десять градусов — тоже не пекло. Стоило надеть под куртку еще и теплую кофту, а то подхвачу насморк накануне экзамена.

Я оглянулась на институтское здание. Первый учебный корпус молча таращился на меня пустыми глазницами окон, мрачно белея в темноте, зато почти во всем общежитии горел свет, придавая красному кирпичу оранжевый оттенок и бросая на землю желтые квадраты. Без лишних слов — сессия.

Свет, конечно, горел не везде. Некоторые этажи почти полностью погасили огни — те, у кого завтра нет экзамена. А вот мой третий этаж озарялся полностью — весь второй курс трясся перед экзаменом по практической магии. Молчали только два окошка — оба в блоке, где жила я. Моя соседка Тиффани выгнала меня из комнаты, чтобы я не мешала спать. Она-то, конечно, давно все выучила. Тиффани применяет очень сложную, мало кому доступную технику «учись-во-время-семестра», с легкостью сдает все экзамены и спит по ночам. Как и Динка из соседней комнаты нашего блока.

А вот я уже второй год пинаю ветер весь семестр и лихорадочно пытаюсь выучить все перед самым экзаменом. У меня просто… конституция такая. Кость ленивая. Хотя эта сессия проходит вполне успешно: сданы четыре экзамена из пяти, даже экономика. Да-да, представьте себе, экономика в институте магических искусств. Здесь вообще все не так весело, как я ожидала.

История моего попадания в Эльс довольно краткая. Жила я себе в скромном русском городке, заканчивала школу. Выпускной, ЕГЭ, лихорадка с выбором университета — обычное дело. Вдруг заявляется парень в крутом костюме — сотрудник отдела по связям с немагическими мирами: так и так, мол, родители, ваша дочь Рита обладает способностями к магии, не хотите ли отдать ее в наш институт в другом мире? На сову с письмом они там пожмотились, конечно.

Сейчас я думаю, что насчет моих способностей его обманули, ибо я таковых особо не наблюдаю. Но родители, услышав про бесплатную учебу и перспективу видеть любимую дочурку два раза в год максимум, времени зря не теряли и дали свое согласие. Я бы тоже сама от себя устала за восемнадцать лет.

Когда дело дошло до моего согласия, я тоже недолго раздумывала. Да и кто бы отказался? И я все равно не знала, чем хочу заниматься и куда поступать. Так что собрала пожитки, попрощалась с семьей, и меня через портал доставили в Эльс. С тех пор уже три семестра прошло.

Правда, поступая сюда, я рассчитывала играть в квиддич и кататься на единорогах, а тут вот тебе — экономика и прочие земные предметы наряду с магией, понять которую не так-то просто. Но меня это не очень расстроило. Меня вообще сложно расстроить. Здесь не так весело, как я рассчитывала, это правда, — но чудеса нужно творить своими руками (читай — устраивать веселье самому). Так что живется мне отнюдь не скучно.

Вот и сейчас, прежде чем вернуться в общежитие, я решила сделать крюк и совершить набег на казенный огород. Землянички — так мы называли магов, возящихся с землей, — выращивали на огромной площади, отведенной под огород, новые сорта всего, что можно было употреблять в пищу. Удачные результаты экспериментов отправлялись в нашу столовую, а семена и корни новых продуктов питания распространялись по всей стране.

У меня как раз закончились съестные припасы, а закупиться удастся только после завтрашнего экзамена. Можно, как обычно, пойти побираться по соседям, — на то она и общага — но мне очень уж хотелось поглядеть, что нового вырастили землянички.

Огород стоял в отдалении от зданий, спортплощадки и обустроенной для прогулок части парка; даже протоптанные пути в лес и соседние деревни проходили в отдалении. Землянички сделали все, чтобы заниматься своими овощами в тишине и покое.

У входа на территорию огорода меня встретил Апогей, приветственно залаяв. Я шикнула, и он замолчал, бешено молотя двумя хвостами. Апогей — не собака и даже не Апогей. Это экспериментальный образец под названием АПГ-42, внешне напоминающий короткошерстную красноглазую собаку исполинских размеров и с двумя хвостами. Тут, вообще, куда ни плюнь — одни экспериментальные образцы. Вон в парке стоит дерево непонятного семейства и очень гордится своей уникальностью. А у Тиффани на окошке живет подаренная кем-то мухомашка — большая ромашка в цветочном горшке, но палец ей лучше в рот не совать. Мухомашке, конечно. Хотя и Тиффани тоже.