Анатолий Бочаров - Время волков (СИ)

Сражение закончилось само собой, распавшись на отдельные затухающие искры. Остатки сопротивляющихся оттесняли к закоулкам двора, к лабиринту пристроек, флигелей, складов и конюшен, там они старались укрепить последние позиции и там погибали. Но впереди оставался донжон и вся внутренняя часть цитадели, и ворваться туда тоже стоило усилий. Мятежники пробивались бесчисленными коридорами и залами, среди мечущихся в панике придворных и слуг, и то и дело встречали отпор. Впрочем, внутри оказалось немало солдат, заранее выбравших сторону Картворов, да и из придворных кое-кто прибыл в замок специально, чтоб нанести по людям Ретвальда удар со спины. Правду говоря, Александр и сам должен был находиться в цитадели и осуществлять руководство отдельными группами переметнувшихся к Брейсверу бойцов - такова была часть его уговора с Лайдерсом и Крейнером. Так бы оно и было, когда бы не этот малерионский мальчишка…

Кровь господня. Каким простым и честным все казалось вчерашним вечером! Как все было легко, правильно и славно. Есть слабый король, игрушка в руках властолюбивых вельмож, есть тайно вернувшийся на родину потомок старой династии, долг любого уважающего себя дворянина - вернуть трон тому, кто владел им раньше. А потом явился Артур Айтверн и старательно все растоптал. Александр и рад бы обо всем забыть, но не имел привычки прятать голову в песок. Когда сын Раймонда навестил их компанию и предложил забраться к Лайдерсам - Александр сразу заподозрил неладное. Если маршальский отпрыск да накануне мятежа предлагает такое… совпадения быть не должно, дело явно нечисто. Спутники Гальса, также, как и он, посвященные в заговор, ломали комедию, давая Александру время принять решение. Он его и принял. Требовалось пойти с Артуром и разобраться, в чем дело. К сожалению, дело оказалось куда хуже и гадостней, чем можно было предположить…

Нет, Александр не строил иллюзий по поводу Лайдерса и прочих, организаторы переворота были опытными интриганами и жили в реальном мире, а не в красивой сказке. И все равно, проделанное ими не помещалось ни в какие рамки. Похитить невинного ребенка… шантажировать его отца, угрожая убить несчастную девчонку… и после этого произносить красивые слова про честь и верность - право слово, да какому дьяволу Мартин и компания продали свою душу?! Если это и было их меньшее зло, призванное остановить бойню, и все равно ее не остановившее - да пусть они своим меньшим злом и подавятся! Гальс ничуть не жалел, что убил ради спасения Лаэнэ Айтверн своих друзей и соратников, а вот о том, что нельзя тем же манером свернуть шею Мартину Лайдерсу - жалел, и еще как. К сожалению, они все гребут в одной лодке, и нельзя эту лодку переворачивать.

Господи, ну и денек… Лучше бы он не начинался.

Когда бой закончился и над крепостью было поднято знамя победителей, Гледерик Брейсвер со своим ближним кругом отправился в тронный зал. Гледерик не стал занимать Серебряный Престол, хотя тот и стоял пустым - вместо этого потомок Картворов устроился в простом деревянном кресле, поставленном у самого подножия. Нельзя садиться на трон, если ты не коронован по всем законам, перед Господом и народом. Прежде Александр восхитился бы благородством своего нового сюзерена, а сейчас только и мог, что стоять в стороне и вглядываться тому в лицо. Гадать, знал ли Брейсвер о похищении Лаэнэ Айтверн. Дал ли он на то согласие? Согласился бы лишить ее жизни? Во время сражения тягостные мысли куда-то делись, изгнанные накатившим порывом, зато теперь одолевали с новой силой.

Роберт Ретвальд погиб в самом начале замятни, и никто толком не мог сказать, каким образом. Одни утверждали, маршал Айтверн лично перерезал ему горло, чтобы тот не попал к врагам в плен, вторые болтали, что низложенного венценосца убил Крейнер, с самого начала решивший от него избавиться, третьи клялись на Священном Писании, что король покончил жизнь самоубийством. Александр даже не пытался судить, кто из них в большей степени врет. Если честно, ему было плевать. Крейнер тоже погиб, говорили, его зарубил все тот же Раймонд Айтверн - чтобы самому оказаться убитым минутой спустя. Кровавая баня…

Маршал был единственным из всей злосчастной троицы, чьего убийцу в итоге нашли. Невысокий щупловатый гвардеец с длинными руками великолепного стрелка клялся всеми святыми, каких помнил, что ходил у Крейнера в доверенных людях и получил приказ убить Айтверна лично от генерала. Он, мол, специально занял позицию на одной из башен, чтоб было сподручнее в герцога целиться. И прицелился наконец - хотя не с первого раза, и его чуть не опередил какой-то другой парень, стрелявший с противоположной стороны. Лучник был смертельно перепуган и явно сам не соображал, похвалят ли его за содеянное или отругают, но при том отчаянно желал выслужиться. Не удалось.

- Герцог Раймонд Айтверн был одним из благороднейших и честнейших людей в королевстве, - промолвил Гледерик Брейсвер, и его лицо все аж побелело от гнева. - Я лично приказывал его не трогать. Лично, слышишь? Айтверн должен был остаться в живых и служить мне. И что теперь? Хочешь сказать, Крейнер наплевал на мою волю? Может, он последнюю память пропил?

- Н-нет, м-милорд, - пролепетал убийца лорда Раймонда, позеленев. Несчастный трясся как заяц. - Генерал… никогда… не стал бы он, понимаете…

- Да уж понимаю, что не стал бы, - перебил Брейсвер. - Получше тебя понимаю. Горан Крейнер был честным человеком, он поднес мне Серебряный Престол, и на такую подлость никогда бы не пошел. Но кто-то ведь пошел, верно? Не он, так ты, больше некому. Признавайся, змей - ты самовольно нарушил приказ и выстрелил в лорда маршала?

Гвардеец рухнул на колени и пополз к Брейсверу, не иначе намереваясь ухватить того за ноги и облобызать, но Гледерик замахнулся на него сапогом:

- Стой, где стоишь, мразь! Отвечай, с чего такую кривду совершил?

- Я просто выполнял приказ! - выкрикнул лучник звенящим фальцетом. - Мне так Крейнер приказал! Если Айтверн попробует сопротивляться - стрелять на поражение. Он попробовал. А я сделал, что велели! Богом клянусь! Вскормившей Девой! Ясновидящими магами! Святыми апостолами! Клянусь! Не лгу я, милорд, вот вам крестное знамение!

- Вот значит как, - протянул Брейсвер, - клянешься, значит. И что, душегубец, не страшно тебе в аду гореть за клятвопреступничество? По тебе вижу, не страшно. Ты бы, гляжу, родную мать продал, только лишь бы выкрутиться. Но, предположим, ты говоришь правду, и Крейнер в самом деле проявил самовольство… Ну так ответь мне, как мне его судить, если его уже сам Господь Бог, Создатель и Вседержатель, на том свете судит?

Стрелок выдавил из себя нечто совсем уж нечленораздельное.