Диана Удовиченко - Семь камней радуги

– Потом уберешь и это! А впрочем…

Рамиру пришла в голову интересная мысль: он давно уже хотел попробовать создать мортуса - ожившего мертвеца. До сих пор его знания некромантии ограничивались теорией - он прочел много книг, написанных великими некромантами, но никогда еще ему не приходилось применять заклинания и ритуалы, описанные там.

– Шраххан, положи это на стол, - приказал он и, развернувшись, отправился в библиотеку.

В комнате, служившей колдуну библиотекой, он отыскал пыльный фолиант в переплете из человеческой кожи, на котором потрескавшимися от древности золотыми буквами было вытиснено: "Некромант". Это была одна из самых любимых книг Рамира. Он перелистал ее и нашел нужную главу:

"Создавая мортуса, следует помнить, что он будет лишь подобием человека, ибо нет человека без души его, а вернуть душу в мертвое тело не дано никому. Мортус не способен испытывать человеческие чувства, а единственная сила, движущая им - голод. Не имея собственных жизненных соков, он черпает их, пожирая живую плоть, и тем поддерживает подобие жизни в своем теле. Тело его будет разлагаться и гнить, и чем меньше он будет есть, тем быстрее сгниет. Управлять мортусом может лишь очень опытный и могущественный некромант, для этого нужно создать чары, которые будут держать его в повиновении. Правильно проведя ритуал, некромант получит хорошего слугу, ибо в теле мортуса сохраняются навыки того, чем человек занимался при жизни".

Рамир углубился в чтение и просидел над книгой несколько часов. Когда он вернулся в лабораторию, труп бродяги лежал на столе, устремив в потолок застывший взгляд мертвых глаз. Его зубы были оскалены в страдальческой гримасе, пальцы рук сведены судорогой. Шраххан жался в углу, время от времени бросая на своего хозяина злобные и одновременно заискивающие взгляды.

– Иди сюда, будешь мне помогать, - сказал ему Рамир, подходя к столу.

Он зажег черные свечи и поставил их по одной на каждом углу стола. Затем подошел к шкафу, в котором держал ингредиенты, необходимые для приготовления зелий, и вынул оттуда несколько склянок. Быстро смешав в колбе зелье, Рамир подогрел ее на печи и, когда жидкость задымилась и начала издавать отвратительное зловоние, окропил ею голову и грудь мертвеца и произнес длинное заклинание на языке илли. Пламя свечей, стоящих на столе, заметалось. Рамир размотал повязку, стягивающую его порезанное запястье, надавил на рану, и, когда на ней выступила кровь, уронил несколько капель в оскаленный рот трупа.

– Этой кровью я крещу тебя, даруя тебе жизнь. Встань же и служи мне, ибо отныне я твой повелитель, а ты мой раб.

Свечи зачадили и погасли, комната погрузилась во мрак, из которого вдруг раздался протяжный стон.

– Зажги свечи, Шраххан! - приказал Рамир, отступая назад.

Демон поспешно выполнил приказание, и колдун увидел, что тело, распростертое на столе, вдруг задергалось, как будто билось в конвульсиях. Из разверстого рта вырывались отвратительные нечеловеческие звуки, напоминавшие сдавленное мычание, скрюченные пальцы скребли воздух. Наконец, мертвец сел на столе и вперил в Рамира мутный бессмысленный взгляд, ощупывая непослушными руками зияющую в груди дыру, на том месте, где еще недавно билось сердце.

– Встань! - приказал ему Рамир.

Мортус встал и, неуклюже ступая, медленно двинулся к колдуну. Он вытянул вперед руки, видимо, желая схватить Рамира и полакомиться его плотью. Тот, дождавшись, когда труп приблизится, произнес охранное заклинание, отшвырнувшее мортуса к стене.

– Запомни: я твой господин, ты мой раб, - строго проговорил Рамир.

Мортус издал звук, напоминающий одновременно рычание и хныканье, и тут заметил маленькую девочку, съежившуюся в углу. Он развернулся и пошел к ней, но через некоторое время вновь оказался у стены, отброшенный рукой Шраххана. Демон довольно захихикал, находя развлечение забавным.

– Отведи его в подвал, - вздохнув, сказал Рамир.

Мортус несколько разочаровал его, он никак не думал, что оживший труп будет таким медлительным и неуклюжим. Рамир решил заняться им на следующий день.

Но и последующие несколько дней не принесли никаких результатов: мортус оставался таким же неповоротливым, вдобавок все время норовил сбежать. По здравом размышлении, Рамир понял, что причина этого явления - навыки, которые сохранились в теле. Видимо, при жизни бродяжка был совсем никчемным человеком, умеющим только шляться по городу. К тому же, мортус начал быстро разлагаться, отчаянно при этом воняя. Когда зловоние достигло верхних комнат дома, Рамир махнул рукой на свою затею и приказал Шраххану выпустить мортуса поохотиться. Мертвец больше не вернулся. Через неделю Шраххан вернулся с базара, куда отправлялся в личине ребенка за покупками, и рассказал, что слышал, как люди говорили о каком-то живом мертвеце. По их словам, покойник напал на компанию подвыпивших моряков, которые нападением остались очень довольны, так как сами искали, с кем бы подраться. Моряки сначала повалили мортуса на землю и долго пинали, приняв его за такого же гуляку, как и они, потом, поняв, кто перед ними, подожгли его и не уходили, пока труп не сгорел дотла.

Рамира не расстроило это известие, его беспокойный ум был занят новой задачей. Предстояло рассчитать правильное время для смешивания новой порции основы философского камня, и найти способ поработить душу Верховного демона. Теперь Рамир был уверен в успехе. Всего каких-то два года, и он получит, наконец, вожделенное бессмертие! Дни и ночи он просиживал за книгами, делал сложные расчеты, составлял новые и новые зелья, и думал, думал, думал…

Макс проснулся от холода. Он подполз к пологу шатра, отодвинул его и выглянул наружу. Тут же пронизывающий ветер заставил его поежиться и потянуться за плащом. Закутавшись в него, Макс вылез из шатра и увидел Велемира, который дремал, свернувшись калачиком прямо на земле. Солнце уже поднялось из-за горизонта, но его лучи нисколько не согревали. Из шатра высунулась заспанная морда Роки.

– Доброе утро! - жизнерадостно приветствовал он хозяина.

– Да уж, доброе, - хмыкнул Макс.

Путешествие по Дикой пустоши изрядно утомило его, вид серой бесплодной земли раздражал и вызывал тоску. Словно почувствовав его настроение, из складок плаща вынырнул Михалыч и, взобравшись на плечо, дружески ткнулся колючей мордочкой в шею.

– Вот такие дела, - вздохнув, сказал ему Макс, - А еще колдун какой-то снится. И конца не видно всему этому безобразию.

Малыш, стоявший около палатки, приветствовал Макса громким ржанием, от которого Велемир вздрогнул и проснулся. Он сел, потряс головой, прогоняя остатки дремоты, и бодро скомандовал: