Диана Удовиченко - Семь камней радуги

– Дай-ка сюда, - Эдик протянул руку, - Так, это язык илли.

– Откуда ты знаешь? - Макс был потрясен его познаниями.

– Я одно время учился в университете, на арабиста. А илли немножко выучил уже здесь, он похож на арабский.

Макс выхватил у него книгу и перелистал ее в поисках подходящей картинки. Найдя иллюстрацию, на которой был изображен человек с парящим над головой облачком, он вернул книгу Эдику.

– Вот здесь сможешь прочитать?

Медленно, с остановками, то и дело запинаясь, тот перевел:

– "А если человек превращен в мортуса, душа его не может покинуть землю, ибо на мортусах несмываемый грех - убийство. Душа такого человека будет проклята и обречена вечно скитаться по земле в поисках своего тела. Заслужить же прощение она сможет лишь тогда, когда встанет на сторону добра, искупив свой грех".

– Точно! - воскликнул Макс, - Это души мортусов! Эй, ребята - обратился он к призракам, - Вы слышали, что вам прочли?

– Да, - последовал тяжелый вздох.

– Ну вот, теперь вам нужно сделать что-нибудь хорошее.

Сказав это, Макс осекся. Что хорошего, в самом деле, могут сделать призраки? Утешить плачущего ребенка, или перевести через дорогу старушку? Их же все боятся! Он беспомощно развел руками и замолчал.

– Помоги, добрый человек! - взвыли призраки.

– Я знаю, как вам помочь, - сказал Гольдштейн, - Скоро вы сможете искупить свой грех.

Макс покосился на Льва Исааковича и подумал, что тот, очевидно, снова вовсю применяет свой Дар. Вид у Гольдштейна был вдохновенный. Он встал и торжественно заявил:

– Грядет великая битва, Мрак столкнется со Светом. Так выступите же на стороне Света, и простится вам грех ваш! Услышав мой призыв, придите ко мне, и получите прощение!

Речь произвела на призраков неизгладимое впечатление. Они тихо застонали:

– Спасибо тебе, кудесник, - и постепенно истаяли в ночном прохладном воздухе.

– Вы чего им наобещали, Лев Исаакович? - удивленно спросила Виктория.

– Я обещал им отпущение грехов. В книге ведь сказано, что они должны выступить на стороне добра. А разве наша миссия - не добро?

– И что же они будут делать?

– Не знаю, - медленно проговорил Гольдштейн, - Но скоро настанет момент, когда нам понадобится любая помощь.

– Подождите! Как же так? - вдруг воскликнула Аня, - Эти призраки, они же повсюду! Вся Вторая грань ими кишит! Неужели кто-то создал столько мортусов?

– Создал. И я даже знаю, кто, - недобро прищурился Макс.

Какое-то время друзья сидели молча, обдумывая случившееся, потом Виктория резко встала:

– Надо идти спать, завтра опять выезжаем на рассвете. Эдик, ты первый дежуришь.

Все гуськом потянулись к шатру. Макс немного задержался. Он снова раскрыл кисет и швырнул в огонь горстку чеснополоха.

– Так, на всякий случай. Чтобы тебе спокойнее было, - сказал он Эдику и полез в шатер.

Бургомистр Лиллигейта сидел в своем кабинете, ухватившись руками за голову. Он не знал, что делать. Лиллигейт всегда был тихим и мирным городком, беспорядки, бунты и волнения обходили его стороной. Но сейчас за окном бургомистра волновалось море людских голов. Горожане пришли к ратуше, чтобы потребовать от бургомистра защиты. Но чем он мог помочь им, если и его семья находилась в такой же опасности, как и все остальные. В городе творилось что-то странное, невероятное и страшное, что, подумав об этом, бургомистр застонал. В дверь тут же просунулась лохматая голова его помощника:

– Вы звали, господин бургомистр?

– Нет… Впрочем, да? Скажите, Митт, сколько нападений было сегодня ночью?

– Городская стража не смогла сосчитать. Но больше двадцати.

– Все мертвы?

Митт тяжело вздохнул:

– Остались только обглоданные кости.

Город захлестнула волна ночных нападений. Неизвестные существа в темноте нападали на прохожих, разрывали их на части и пожирали. Те, кто видел нападающих и сумел выжить, рассказывали, что это были ожившие мертвецы. Сначала бургомистр не хотел верить в эти рассказы, но когда существа сожрали троих городских стражников, вынужден был прислушаться. Несмотря на принятые им меры - усиление патруля, предупреждение о том, что ночью ходить по городу опасно, а также присутствие на улицах своры злобных волкодавов, которая сопровождала теперь стражников - нападения продолжались. Волкодавы забивались в подвалы и канавы и на улицу выходить не желали, стражники отказывались идти в ночной дозор. Вскоре на улицах города ночью стало невозможно встретить ни одного случайного прохожего. Люди прониклись чувством опасности и прятались за дверями своих домов. Бургомистр подумал было, что проблема решена хотя бы на некоторое время, но не тут-то было! Твари стали нападать на людей прямо в их домах. Они обнаглели настолько, что врывались в любой дом, будь то лачуга нищего или особняк богача. Мертвецы, обладавшие чудовищной силой, выламывали любые двери, разбивали окна, и убивали всех обитателей несчастного жилища. И что самое ужасное, судя по количеству нападений за ночь, этих чудовищ становилось все больше. Сейчас бургомистр, сидя за своим столом, гадал, каким именно образом они размножаются, и как остановить эту напасть. Он пробовал было обратиться к магам и колдунам, которых в Лиллигейте было трое: белый маг Веленд, знахарка Януария и алхимик Рамир. Но никто из них не смог ему помочь. Януария поспешно собралась и покинула город, Рамир лишь пожал плечами. А когда бургомистр пришел к Веленду, оказалось, что мага ночью сожрали мертвецы.

Бургомистр тяжело оперся рукой о столешницу, поднялся и подошел к окну. Толпа оживилась, раздались истошные крики:

– Долой бургомистра! Защитите наших детей!

Он вздохнул и отошел от окна. Да, люди правы: от нападений в первую очередь страдают дети, старики и женщины. Некоторым молодым и сильным мужчинам удавалось отбиться. "Надо увозить семью", - подумал бургомистр, молясь про себя о том, чтобы пережить еще одну ночь.

Вечером бургомистр ужинал в своей просторной красивой столовой. За столом сидели все его домочадцы. В камине весело потрескивали поленья, на огромной люстре горела сотня свечей, ярко освещая комнату, а тяжелые шторы из зеленого бархата придавали столовой уютный вид. Но вот только на душе у людей было неуютно: на улице стемнело. Кто знает, чей дом на этот раз навестят мертвецы? Все молчали, внезапно в этой печальной тишине раздался громкий и требовательный стук в дверь. Хозяйка побледнела и прижала к себе детей, бургомистр схватился за сердце. Стук повторился.

– Это не они, - сказал бургомистр, - Они никогда не стучат.

– Открывайте, именем великого Рамира, - прокричал из-за двери чей-то гнусавый голос.

Бургомистр, услышав знакомое имя, подошел к двери, перекрестился и открыл ее. На крыльце стоял знаменитый алхимик, рядом с ним переминалась с ноги на ногу прелестная белокурая девочка лет пяти.