Анна Полянская - Волшебники в бегах. Часть 1

— Если не прекратишь горбиться, — пригрозила Лорисса, — я привяжу твою косу лентой к поясу.

— Зачем?! — ужаснулась девушка.

— Затем, что это уж точно заставит тебя держать голову прямо!

Линн вынуждена была признать, что изуверский способ, предложенный Лориссой, и впрямь может оказаться действенным, и взмолилась:

— Но у меня уже шея болит!

— С непривычки, — отрезала колдунья. — Давай-ка еще кружок по поляне. И смотри, на муравейник не наступи.

Ага, когда старательно пялишься прямо перед собой, так легко уследить за тем, что попадается тебе под ноги… Линн, разумеется, немедленно споткнулась и приземлилась коленками в ромашки. Хорошо хоть не в землянику. Зашуршала под легкими шагами трава; девушка повернулась и ошарашенно разинула рот. Перед ней стояла Лорисса, протягивая руку.

— Ну что ты уставилась на меня, как на призрак? Если благородная дама изволит запутаться в собственных ногах и упасть, любой оказавшийся поблизости мужчина обязан помочь ей подняться. Придется тебе привыкнуть принимать помощь в таких случаях или хотя бы не удивляться, что предлагают. Вставай, девочка, у нас мало времени.

Линн осторожно вложила влажные от вечерней росы пальцы в ладошку колдуньи и, почти не опираясь на нее, вскочила. Изучающие ее разноцветные глаза насмешливо мерцали.

— Прекрасно, теперь можешь поклониться в знак благодарности. Да не так! Представь, что на тебе платье, и присядь в реверансе. Не говори мне, что никогда не видела, как это делается.

Линн торопливо согнула колени, присобрав щепотью воображаемые юбки. Лорисса расхохоталась.

— Миледи?!

— Милосердное небо, всякое я встречала на своем веку, но чтобы в реверанс не садились, а рушились , такое вижу впервые! И не отклячивай так свою… Ох, ладно. — Колдунья обошла вокруг девушки, тычками и шлепками заставляя ее принять нужную позу. — Вот это уже на что-то похоже. Еще раз.

В конце концов Линн напомнила себе собаку, которую дрессирует суровый хозяин. Хотя собаке по крайней мере мясо перепадает за успешно выполненную команду и какая-никакая похвала… Реверанс, книксен, десять шагов вперед, спину ровно, поворот, еще раз реверанс, медленнее, спокойно, девочка, не дергайся, тебя никто не съест, даже если на ногу кому-то наступишь…

— Я не наступлю на ногу! — нервно воскликнула Линн, в то время как ее тело послушно изобразило очередной поклон.

— Может, и нет. Но поверь мне, если даже ты наступишь на ногу какому-нибудь простолюдину, то извиняться придется ему.

— Ему-то за что? — не поняла девушка.

— За то, что расставил свои ноги где ни попадя, а тебе пришлось по ним ходить, — с любезной улыбкой пояснила Лорисса. Похоже, она знала, о чем говорила. — Хорошо. Надо будет при случае купить тебе еще платьев и туфли на каблуках. Не можешь же ты все время ходить в одном и том же наряде.

— Миледи, какие платья и каблуки?! Мне бы к этому всему привыкнуть! Ой! — Очередной шлепок по спине оказался крайне увесистым.

— Куда ты денешься, девочка, привыкнешь, если жить хочешь. Учти, я не дам тебе погубить нас обеих из-за какой-нибудь глупости или дурацкого каприза. Я не для того позволила себя обрядить как пугало огородное! И вообще идея была твоя, так что на попятную идти поздновато. Вперед! До темноты еще полчаса, а там…

— Можно будет отдохнуть? — обрадовалась Линн.

— Можно будет поработать над твоими манерами. Для этого мне свет не нужен.

Девушка покорно пошла в обход увеличившейся за последние несколько часов раз эдак в пять полянки, повинуясь резким окрикам и с удивлением осознавая, что новая походка и новая горделивая осанка уже не кажутся ей такими неудобными и чуждыми, как раньше. Гибкое и сильное девичье тело впитывало непривычные движения, запоминая поворот головы, плавные жесты и поклоны, колени сами сгибались под нужным углом. Возможно, Лориссе все-таки удастся совершить чудо, не имеющее никакого отношения к ее магической силе…

— Хватит, — наконец объявила колдунья, и Линн облегченно опустилась на землю рядом с ней. — Теперь послушай меня. Можешь называть меня просто Ло, хоть я и не переношу эту собачью кличку. Но имя у меня достаточно редкое, вдруг у кого-то хватит ума сложить масло с хлебом? А сейчас я хочу, чтобы ты мне что-нибудь приказала.

— Что именно? — заморгала Линн.

— Лешак тебя побери, девочка, — сверкнула глазами Лорисса, — я что, для собственного удовольствия весь вечер гувернантку перед тобой изображаю? Ты же теперь у нас госпожа, а я, — тут она покривилась, — твоя служанка. Если ты за шесть лет этого не заметила, служанкам обычно отдают приказания. Начинай. Примеров, смею надеяться, я тебе предоставила достаточно. Задействуй фантазию и представь, что мы на постоялом дворе.

Линн зачем-то снова встала, хотя ноги ее почти не держали, и отошла на несколько шагов. Лорисса усмехнулась:

— Ну?

— Э-э-э… Ло, помоги мне… одеться! — Голос девушки сорвался, и закончила она почти шепотом.

— Почти поверила. Но если служанка далеко, то она ничего не услышит. Посмелее. Я тебя не съем. Мистрис.

— Лорисса!.. Приготовь мне чаю!

— Молодец, — похвалила колдунья. — Попробуй еще раз.

— Я серьезно… у меня в горле совсем пересохло…

— Что ж, верю. Ладно, пожалуй, достаточно с тебя, да и с меня на сегодня. У нас еще будет возможность потренироваться.

Линн обрадованно подхватила маленький котелок и побежала за водой, забыв, что отныне это тоже положено делать Лориссе. Когда она вернулась, колдунья снова зачем-то рылась во вьюках.

— Да куда же ты сложила свои платья, те, что Марион подгоняла по моей фигуре? Хочу еще раз примерить…

— Ой, подождите, я сейчас достану, миледи!

— Линн!

Девушка покраснела и ткнула пальцем:

— Вот здесь.

— Пальцем не тычь, это некрасиво и не подобает леди. Я сама достану, а ты можешь пока чай заварить. И не копайся, чем раньше мы ляжем, тем лучше выспимся. Завтра постараемся выехать с рассветом.

Линн ссыпала чайные листья в закипающую воду, отправила туда же небольшую сахарную голову и помешала длинной ложкой. Ну зачем хозяйка придирается, вовсе она не копуша… Лорисса, напомнила она себе. Лорисса, а не хозяйка. Продолжая рассеянно орудовать ложкой, она смотрела, как колдунья, морщась, одергивает на себе одно из ее лучших платьев, из голубого льна. Благодаря мастерству Марион оно почти не жало в груди и не волочилось по земле, хотя талия находилась явно не на месте. Лорисса придирчиво оглядела подрубленный подол и пробормотала что-то относительно того, что из излишков ткани неплохо бы соорудить пояс.

— Вы… ты точно хочешь их носить?

— Мне ничего другого не остается, — прохладно ответила Лорисса. — Ложитесь спать, мистрис Гвендолин.