Гольшанская Светлана - Нетореными тропами. Часть 1. Страждущий веры

Мы пробрались потайными ходами в южную башню. Вейас подсадил меня, и мы выбрались на крышу, прошли по карнизу и уселись, свесив ноги. Отсюда как на ладони просматривался внутренний двор. Там суетились слуги: запрягали в кареты и повозки лошадей, таскали сундуки с вещами, усаживали господ в сёдла.

— Кто-то уезжает? Почему так рано?

Торжества должны были продлиться ещё несколько дней: сегодня намечалась охота, завтра состязание бардов-рунопевцев, а послезавтра турнир. Уехать так рано было неучтиво.

— Женишок твой, — Вейас кивнул в сторону знакомой пухлой фигуры в коричневом кафтане. Из-за плохого кроя одежда заметно топорщилась и морщинилась на спине.

Может, нам действительно не стоило выставлять семейное богатство напоказ? Тем более обычно мы жили уединенно и скромно. Замок просыпался, лишь когда отец возвращался из походов.

— Отец велел ему убираться. Сказал, что ему понадобится очень много времени, чтобы устроить церемонию, достойную тебя, — Вейас ухмыльнулся.

— Ему даже не позволили погостить на празднике в свою честь?

Унижения Йордена не радовали: скоро его род станет моим. Если будут презирать его, то будут презирать и меня.

— Какое почтение может быть к тому, кто тебя бросил? — Вейас погрозил ему кулаком. — Правильно отец сделал, иначе я бы сам сбил всю спесь с его наглой рожи.

Я обречённо вздохнула. Мужчинам лишь бы оружием бряцать, а наперёд подумать никто не хочет. Но все же хорошо, что отец услал Йордена под благовидным предлогом, иначе я бы сама отвесила ему пару пощёчин. Может, удастся сохранить видимость благочестия.

— Не переживай. Съешь лучше ещё пирожку, а то совсем как те скелеты станешь, — Вейас протянул мне последнюю корзиночку из свёртка, а сам продолжил наблюдать за сборами.

Рослый слуга водил по двору нашего племенного жеребца, известного своим злым нравом. Парень сутулился и косолапил, будто пытался казаться незаметным, но вместо этого становился похож на ярмарочного медведя и привлекал ещё больше внимания. Бедолаге приходилось постоянно увёртываться от норовившей цапнуть его морды, но справлялся он на удивление ловко — наши бы так не смогли. Йорден взобрался на скамейку, слуга подвёл к нему жеребца и выправил стремена из седла. Стоило моему жениху вдеть в одно из них ногу, как конь шарахнулся, чуть было не смяв суетившихся рядом людей. Едва удержавшись на скамейке, Йорден выругался и пнул слугу в живот сапогом. Я прижала ладони ко рту. Парню, должно быть, очень больно, не повезло ему с хозяином. Но вместо жалоб и заискиваний, он расправил плечи и посмотрел на Йордена с таким презрением, словно господином был сам.

— Ух, какой твой женишок неучтивый, — Вейас хрустнул костяшками пальцев и достал из-за пазухи рогатку. — Ничего, сейчас покажем ему, где раки зимуют.

Слуга снова подвёл коня и встал впереди, крепко держа поводья у самой морды. Йорден вскарабкался в седло, и слуга отпустил их. Вейас подмигнул и выстрелил камнем в жеребца. Пронзительно взвизгнув, конь взвился на дыбы. Йорден повис на одном стремени и вместе с седлом рухнул в пыль, а жеребец умчался за ворота.

Двор огласил дружный хохот вперемешку с проклятьями.

— Ты подрезал ему подпругу, — покачала головой я, но все же улыбнулась впервые за утро. Какой же он жалкий, этот женишок.

Вейас кивнул, покатываясь со смеху.

К Йордену снова подоспел его слуга, поднял на ноги и отряхнул. Жених надавал ему оплеух и принялся браниться, указывая то на седло, то в сторону ворот. Видно, требовал, чтобы парень бежал догонять подарок нашего отца.

— Ах ты ж, какая девица-белоручка! Интересно, испытание за него тоже этот ручной медведь проходил? — насмехался Вейас. — А ну как мне ещё раз шмальнуть? Пускай слуга затопчет этого нюню!

Парень обернулся, будто заметив нас. Я не могла разобрать его лица, но ощутила в его взгляде укоризну. Это отрезвило.

— Не стоит. Бедняге и так досталось.

Вейас пожал плечами и спрятал рогатку.

«Глупые дети!» — прозвучал в голове уже знакомый голос. Что же это: сон или явь? Кто он и где?

Я не выдержала и спросила прямо:

«Сам ты глупый! Как твоё имя?»

Ответом было лишь ржание и трехтактная дробь копыт по мостовой: слуга запрыгнул на коня и помчался сумасшедшим карьером за беглецом. Бешеный медведь!

1526 г. от заселения Мидгарда, Белоземье, Веломовия

Артас наблюдал с балкона за показательным поединком сына с рыцарем из ордена во внутреннем дворе замка. Глаза свербели от яростного весеннего солнца. Требовалось прикладывать руку козырьком, чтобы разглядеть площадки для тренировки с оружием. Приходилось признать, что Вейасу не хватает ни ловкости, ни навыка, ни смекалки. Все выпады были до скуки предсказуемы, а неуклюжая техника оставляла бреши в защите и не позволяла нанести хоть сколь-нибудь значительные удары. Противник — костлявый безусый молодчик из бедного рода — поддавался, отрабатывая вручённое Артасом золото, но даже такой трюк не спасал положение. Во время очередного парирования Вейас запутался в ногах и споткнулся, едва не налетев на «вражеский» меч. Бестолочь! Противник шарахнулся в сторону и испуганно глянул на балкон. Артас дал знак заканчивать. Хватит уже позора на один день.

— Не переживай так, — похлопал его по плечу Кейл, которого прислал Совет ордена в качестве своего уполномоченного представителя.

Моложавый и подтянутый, с копной курчавых, тёмно-каштановых волос, он был одного с Артасом возраста. Старый друг и соратник. Он поможет все замять, ведь не зря же Артас его из передряг вытаскивал: карточных долгов, пьяных драк и плена иблисов в далёком Эламе.

— Он же юнец совсем. Приставим к нему компаньона посмышлёней, и, глядишь, за пару лет походной жизни научится, с какой стороны за меч держаться.

— Лишь бы он до этого светлого дня дожил, — пробормотал Артас.

Он-то даже в детстве к обучению относился куда серьёзней, а со времён испытания не проиграл ни одного тренировочного боя. Разжижается, видно, старая кровь. Нет в ней былого могущества. Проиграть низкорожденному — такой позор, а этой бестолочи и дела нет. Как кот на сметану улыбается!

Вейас привалился к стене рядом с тёмной нишей, якобы переводил дыхание, а сам украдкой с кем-то перешёптывался.

Лайсве, с кем же ещё? Близнецы, они ещё в утробе матери были неразлучны, во всех детских шалостях участвовали вместе, делили пополам невзгоды и радости. Теперь их пути должны разойтись: его ждёт судьба Сумеречника и наследника рода, а её — жены и матери. Почему дети так быстро вырастают? Ещё вчера Артас качал их, совсем крох, на коленях, а сегодня должен отпустить каждого во взрослую жизнь. Сейчас он впервые жалел, что столько времени проводил вдали от дома. Если бы он больше занимался воспитанием детей, быть может, они бы лучше подготовились к тому, что их ждёт за порогом замка.