Ника Веймар - Темный договор. Опасные решения

— Ай, красавица, выбирай, что нравится! — оживился купец. — Своя мануфактура, продаю по самым низким ценам! Золото, серебро — бери, не пожалеешь!

— Да не, спасибо, — вежливо отозвалась я и наклонилась ближе к торговцу. — Ты извини, друг, но у тебя вещи скучные, без изюминки. Просто кольца, просто серьги. Глаз ни за что не цепляется. Бумага и карандаш есть? Дай нарисую пару интересных вещичек.

Торговец обиженно засопел, но любопытство перевесило. Он порылся под прилавком и протянул мне замусоленный обрывок листа и огрызок карандаша.

— Смотри, — я схематично изобразила ему кольца с ангельскими крыльями и с лисьей головой, в моей интерпретации больше напоминающей неведомую зверюшку, кольцо, словно сотканное из переплетённых паутинок, серьги в виде пёрышка и с пяток вариантов подвесок для ожерелий. — Ну хотя бы так. А дальше сам развивай идею. Удачи.

Вернув карандаш и листок владельцу, я направилась дальше. Задержалась возле оружейника, убеждавшего мальчишку лет двенадцати купить нож.

— Госпожа, подтвердите — отличный нож! Надёжный и удобный! — призвал меня в качестве третейского судьи торговец.

Я неохотно взяла предложенный нож, покачала его в руке и вернула со словами:

— Насколько он отличный и замечательный — не знаю, а с балансировкой у него беда. Рукоять слишком лёгкая, будет перевешивать.

Мальчишка тут же потерял к ножу интерес и исчез в толпе. Купец бросил на меня злой взгляд и отвернулся. Я прошлась дальше, не обнаружив ничего интересного, и в какой-то момент ощутила на себе чей-то пристальный взгляд. Закрутила головой в поисках наблюдателя и встретилась глазами с толстячком средних лет, добродушно мне улыбнувшемся. В этот момент меня кто-то чувствительно толкнул так, что я чуть не упала.

— Простите, — голос миловидной девушки, налетевшей на меня, был полон раскаяния. — Я не нарочно.

— Да ладно, — я потёрла ушибленное плечо, — не хрустальная, не разбилась.

— Ох, — незнакомка взглянула на мою рубашку, — я случайно облила вас маслом! Пока оно не успело впитаться в ткань, его нужно срочно выполоскать! Идёмте же, тут недалеко!

Она схватила меня за руку и настойчиво потащила куда-то между домами.

— Да не нужно! — я вырвала руку и остановилась. — Всё в норме, не надо нервничать. Демон с ним, с пятном, отстираю сама.

— Вы же светлая, из замка? — спросила девушка, глядя на меня. — Светлые сами не стирают.

— Я особенная, — я хотела развернуться и уйти, но в этот момент меня что-то сильно ударило по затылку.

Оседая на землю, успела заметить того самого улыбающегося толстячка. И мир померк.

Очнулась я от тряски. Открыла глаза, поморщившись от боли, подняла руку, нащупала шишку на затылке. Вот надо же было так влипнуть! Осторожно сев, я осмотрелась. Глаза немного привыкли к полумраку. Судя по всему, я находилась в фургоне, с весьма неплохой скоростью куда-то двигающемся. На полу лежала жиденькая охапка соломы. Я подобралась к одной из щелей кузова и выглянула наружу. Фургон, запряженный тройкой лошадей, катил по лесу, чувствительно подпрыгивая на кочках и колдобинах. Я села на пол, обдумывая варианты действий. По всему выходило, что пока моя тюрьма на колёсах не остановится, лучше и не пытаться выбраться. Интересно, кому и, главное, зачем, я понадобилась? Что с меня взять-то, кроме пары монеток? Остановился фургон примерно через минут двадцать. Раздались голоса, громкий смех. Двери распахнулись, заставив меня зажмуриться от яркого света.

— Ты смотри, какая пташка! — цокнул кто-то языком.

— Светлая, — с гордостью произнёс второй голос. — Князь наверняка отвалит за неё не меньше десятка золотых. Проще выкупить, чем искать новую.

— Дай посмотреть-то! — вмешался третий голос. — Тащи сюда!

Меня грубо выволокли из фургона. Вокруг столпился с десяток мужиков разной степени небритости.

— Плосковата, но в целом ничего! — снова цокнул языком первый, обладатель чёрной татуировки на щеке. Он потянулся к моей груди, за что моментально получил от по рукам.

— Грабли убрал! — рявкнула я на него. Попятился не только нахал, но и остальные бандиты, явно не ожидавшие от меня такого поведения. — Нечего ко мне тянуться!

И добавила пару крепких выражений из золотого фонда советского кинематографа. В принципе, ругаться я не любила, хоть и умела. Зато сейчас эти знания помогли ошарашить противников и дать мне несколько секунд форы. Почувствовав, что за моей спиной кто-то стоит, не оглядываясь, резко шагнула назад, целясь локтем в живот, перехватила согнувшегося противника, бросила его на землю и рванула было к краю полянки. Но один из стоявших на пути мужиков легко перехватил меня, толкнул обратно. А дальше разбойники бросились на меня всей кучей, злобно ругаясь. Я отбивалась как могла, щедро раздавая тычки и зуботычины, проводя много раз отрепетированные на тренировках болевые приёмы, но противников было слишком много. Они повисли на мне, как собаки на медведе, повалили на землю. Кто-то резко рванул мою рубаху, начал задирать майку. Я вскрикнула, пытаясь вырваться, укусила чью-то волосатую руку. Укушенный зарычал и ударил меня, целясь в лицо кулаком. Я отвела голову, насколько это было возможно, и тяжёлый кулак прошёл вскользь по брови и скуле.

— Ну-ка отпустите её! — властно скомандовал кто-то. Бандиты неохотно подчинились, злобно бурча. Я поднялась, поправив порванную рубаху, стёрла с лица кровь из разбитой брови.

Тот самый толстячок с любопытством разглядывал меня, всё так же добродушно улыбаясь.

— Сучка! — прошипел татуированный, баюкая руку. — Доберусь до тебя — небо с овчинку покажется!

— Доберёшься, если князь не захочет выкупать её, — строго и наставительно произнёс толстячок. — Пожалуй, за такую боевую можно и побольше запросить.

— Смотри, чтоб доплачивать не пришлось, чтоб князь меня обратно забрал! — я тяжело дышала.

Адреналин потихоньку уходил из крови, и осознание моей явно незавидной участи становилось всё яснее.

— Шутница, значит, — хмыкнул атаман. — Привяжите к дереву. Серго, пиши записку и голубя в замок пошли. Дадим князю время до утра.

— К чему так долго ждать? — раздался спокойный холодный голос. Появившийся на краю поляны Айлин скрестил руки на груди, равнодушно глядя на толстячка.

— А… а что, разве светлые не его светлости Кристиэлю принадлежат? — проблеял татуированный. — Тысяча демонов в глотку, я на такое не подписывался!

Мужчина с уныло висящими усами внезапно упал на колени, и униженно склонив голову, пополз в направлении Айлина, причитая, что готов всё отдать и во всём сознаться, только бы остаться в живых.

— У тебя есть две минуты, чтобы исчезнуть как можно дальше и постараться больше никогда не попадаться мне на глаза, — брезгливо отпихнув усача носком сапога, проговорил князь.