Николай Нестеров - Бонус Невезения

— ***, я их, ***! Совсем ***, ***! Урою!

— Успокойся Витя. Все будет хорошо!

— Какое на *** хорошо! Где ты видишь хорошо? Полная ***. Все гады и ***!

Дождавшись, когда поток брани немного стихнет, господин, которого поименовали Витей, обращается к понурому типу.

— Что за фигня происходит? Сначала облажались в городе, теперь эта мутная история с молочным заводом?

— Пытаемся разобраться.

— Пытается он! Где результаты? На три миллиона сгоревшего оборудования! Как они это сделали, разобрались? Почти на восемьсот тысяч протухшей колбасы и ни одной зацепки? За что я вам, ***, бабки плачу?!

— Санэпидстанция проверила плакаты. Нашли следы каких-то бактерий на плакатах. Но они божатся, что не могло это испортить кобасу.

— ***, только деньги брать могут. Ни *** не рубят даже в своем ремесле. ***, ***! Поэтому ничего и не нашли, — опять подал голос первый брат, известный в городе, как владелец коммунального электрохозяйства.

— Надо было сразу образцы ментам забросить, чтобы криминалисты посмотрели. Сейчас поздно, — поддержал брата Виктор. — Что с трансформаторами и подстанциями?

— Ничего. Только пару магнитов странных обнаружили. Но они, походу, от компьютеров. Как их использовать никто не понимает.

— ***! — высказал свое мнение Виталий

— ***, — подтвердил Виктор. — Черт с ними, проехали. Что за *** творится с молочным заводом? У нас второй тур на носу, а тут эта ***!

— Жалобы на плохое качество и раньше были, но сейчас как с цепи сорвались. Со всех магазинов отказы идут, газетчики раздувают — стопудово мэр башляет.

— Черт с ними, с жалобами. Что за хрень с чернобыльской сталью? Это правда? Ты закупал оборудование? Сколько на лапу получил?

Неприятный тип побледнел ещё сильнее, похоже начальство угадало насчет отката, а скорее всего, точно знало.

— Мамой клянусь — все чисто! Брешут журналисты. Мы даже СЭС попросили, они проверили — все в норме.

— Это те самые, что ничего в колбасе найти не смогли? Профессионалы, *** их за ногу!

— Не, то — другие!

— Если все хорошо, как ты говоришь, то нахрена ты журналистам колеса проколол и дорогу перерыл, когда они туда ехали? Ты совсем спятил?!

— Это не наши! Головой отвечаю! Какой-то пьяный тракторист перепахал дорогу, а колеса он сами прокололи — мы тут не при чем!

— Тракториста нашли?

Получив отве, что и не искали даже, братья вызверились:

— ***! Ты кому мозги паришь?! Газетчики на всю область растрезвонили и по ящику показали колючки, которые твои дебилы на дорогу набросали!

— Что будем делать? — оставшись вдвоем Виктор посмотрел на Виталика, окончательно нажравшегося к тому моменту.

— Тут ингуши залетные нарисовались. Базлают, что заберут этот завод и вывезут за два дня, если мы цену скинем.

— Пожалуй, это хороший вариант. Нет завода — нет вопроса. Все одно, теперь никто брать продукцию нашу не хочет.

— Уроды, они! — на секунду протрезвев, пояснил, что имел в виду, второй брат. — Стервятники они, падальщики. Задарма взять хотят, знают, ***, что нам деваться некуда. Семьсот тысяч, ***! Семьсот! Нам он в три ляма обошелся!

— Пусть берут, ***. Мне с области звонили, говорят до Москвы дошла история с радиоактивным молокозаводом. ***.

Конец интерлюдии.

Сижу себе, рыбу ловлю, никого не трогаю, никому не мешаю. Но, нет же — обязательно надо прибежать с воплями и криками, размахивая руками словно ветряная мельница, и нарушить мой покой.

— Василич, не маши руками, словно тебя мошка заела, излагай четко и ясно, строго по порядку.

— Такм, енто. Танька прибежала, тебя шукает. Вся трясется, лица не ей нет. Глазища — во! — изобразив, что-то отдаленное похоже на фары от уазика, Василич натурно воспроизвел предполагаемый размер глаз. — Помощь нужна, ясен пень. Я предложил, так она отмахивается — пигалица глупая. Пришлось до тебы бечь.

— Понятно, что понятнее не станет. Придется возвращаться, не дадут мне сегодня нормально рыбы половить.

Скептически окинув мои трофеи, абориген одобрил принятое мной решение.

— Дык, все одно, ничего не ловится — чего зря мерзнуть?

Согласен, пяток мелких плотвичек и окуней — не тот улов, которым можно похвастать в приличном обществе. Но только не в моей ситуации! На самом деле, цель моей рыбной охоты строго противоположная! Упустить как можно больше — как нетрудно догадаться, для компенсации отката. Вообще, у меня складывается стойкое ощущение, что моя жизнь отныне посвящена именно этому процессу, нудному и малоинтересному. Или я обрабатываю очередной откат, или накапливаю отрицательную удачу про запас — на будущее. Что примечательно — копить приходится неделями, а расходуется резерв в считанные мгновения. Ну лучше пусть такой, чем вообще ничего.

Именно поэтому улов такой скромный — специально затупленные крючки, перетертая леска не позволяют вытянуть ничего крупнее пескаря. Более десятка обрывов лески и вдвое больше сорвавшихся. А уж просто обглоданных крючков не счесть — если умело насаживать, так чтобы не цеплять никого совсем. Однакож, все равно, рыба на крючок лезет, как очумелая — и чем дольше сидишь, тем больше клюет. На этот случай у меня есть второй рубеж обороны от улова — прорубь рядом. С выдолбленным небольшим уклоном, чтобы только что пойманная, ещё прыгающая, рыба сама скатывалась в соседнюю лунку. Немного наивная хитрость, но формально все чисто — она сама спасается. И мне в зачет идет, как упущенная выгода, хоть и по минимальному тарифу. Знать бы ещё кто и как, там наверху, этот процесс обсчитывает.

Но даже эти меры предосторожности не уберегли от нескольких окуней. Впрочем, дело это поправимое — соседский одноглазый кот, неопознанной породы, но традиционной серой расцветки в полоску, гарантированно стащит их с веревки в течение часа. Зря что ли так низко вешаю?

Около дома нас встречает зареванная Танька, сбивчиво и путано рассказывает, что мою знакомую подружку Машку, та что малолетняя выпускница и красавица, прямо сейчас похищают из родимого дома.

— Станиславыч, я с тобой! Только вилы прихвачу, — воинственно заявил Василич, уяснив расклад.

— Спасибо тебе большое. Но ты мне только мешать будешь. Их всего двое — это даже дело, а полдела.

— Как хочешь, а я народ кликну. Девок средь бела дня красть — это совсем предела не знать.

— Договорились! Ты народ собирай, а я пока попробую дело миром уладить.

Отправив Таньку восвояси и вооружившись новогодней петардой, помчался к Машкиному дому. Новогодние праздники только недавно отгремели, поэтому столь странный выбор экипировки. Но это только для непосвященных так кажется. Хлопушка частично модернизирована, и теперь внутри не безобидное конфетти и серпантин, а очень даже неприятная вещь — атомная смесь из перца, соли и песка. Ну и конечно, рунные узоры на самой трубке для повышения эффективности и поражающего воздействия. Дешево и сердито!