Warhammer 40000. Катарсис (СИ)

- Ристелл, ты жива! - Услышала она голос одной из сестер. Это была Арлин, самая младшая из их поредевшего отряда. Канонисса хотела подойти к ней, но стражники ухватили ее за плечи.

Услышав шум за спиной Ристелл обернулась и увидела, как на нижнюю палубу выводят остальных рабов. Из шестидесяти пленных, вышедших сегодня утром на праздник Темных, осталось пятьдесят четыре, сорок восемь женщин и всего шесть мужчин (все гражданские). Их толчками и пинками сгоняли в центр палубы, а затем по одному приковывали к бортам.

В вечерних сумерках на Опустошителе зажглись зловещим сиренево красным сиянием осветительные панели. В их свете расправа с рабами напоминала лагеря пленных Хаоса, предателей космодесантников. Большинство покорно ожидало своей очереди быть прикованными для устрашения врагов, но были и те, кто не хотел сдаваться.

- И это твое спасение?! – Услышала канонисса, когда воины эльдары вытащили из толпы рабов еще одного мужчину. Она узнала, приятеля Блондина, впавшего в ересь, - И где же твой Ордос, где твоя Инквизиция?!

От его слов у Ристелл сжималось сердце. Воины волокли раба к бортам, а тот не сводил с нее разгневанного взгляда. Он сыпал проклятиями и в адрес Инквизиции и в адрес Империума, бросившего их здесь.

Идеально рассчитав момент, когда поток оскорблений раба прервался, к канониссе подошел Гомункул и укрыл ее плечи плащом Архонта. Ристелл вздрогнула не только от неожиданности, но и от взглядов рабов, которые устремились на нее.

- Эльдарская шлюха! – Воскликнул кто-то, друг Блондина раз-родился новыми проклятиями, уже в адрес Сестер Битвы и их канониссы в частности. Толпа рабов подняла настоящий гвалт, лишь извлеченные стражами излучатели поумерили ее пыл.

Глаза Ристелл вновь наполнились слезами. Она не могла отрицать обвинения толпы. Ее священный долг, был оставаться с ними до последнего, до последнего сражаться за их свободу, но ей не хватило сил даже сохранить гордость, даже набраться смелости и плюнуть в лицо Архонту, вместо того, что бы разбираться в мотивах его поведения. И вот теперь она стоит перед своими измученными голыми сородичами, ее согревает роскошный плащ Повелителя Темных и она ничего не может сделать для своих братьев и сестер.

Внезапно из толпы выскочил худощавый мужчина, прижимая к голому животу что-то блестящее он прорвался мимо стражей и с искаженным ненавистью лицом побежал к лестнице, на которой стояла Ристелл.

Канонисса словно смотрела в глаза дикого зверя, который яростно рыча взвился по ступеням и прокричав «Умри поганая тварь!» бросился на нее. В его руке блеснул осколок стекла, в безумных зрачках она увидела свое растерянное отражение. Когда она уже приготовилась принять удар, нацеленный в ее измученное сердце, раб завис в воздухе. Над плечом Ристелл протянулась рука гомункула, который псионикой перехватил пленника. Раб в отчаянии сжимал кусок стекла так, что его рука почти полностью покрылась кровью, он смотрел в глаза канониссы и рыдал сквозь стиснутые зубы. Затем он начал отдаляться от нее, плавно перемещаясь по воздуху с помощью силы Вормаса. Когда Ристелл решила, что Гомункул просто возвращает пленника к остальным рабам, Вормас резко дернул рукой и хнычущий, не состоявшийся убийца полетел за борт.

- Нет! – Ристелл развернулась к Гомункулу и занесла руку для удара, но стражники молниеносно перехватили оба ее запястья и завели за спину. Она лишь услышала, как с хрустом раб упал на посадочную площадку. Когда она развернулась обратно к пленным, то увидела как пара стражей добивает разбившегося пленника из бластеров.

- Зачем!? – Прошипела она в лицо Гомункулу.

- Я лишь служу своему Повелителю, - Улыбнувшись ответил Вормас.

Едва они направились к корме, как из толпы рабов раздался яростный женский вой.

Большинство рабов уже были прикованы к бортам и в центр палубы осталось всего четыре женщины. К одной из них подошел страж и хотел сорвать с нее одежду, но яростно отбиваясь та постоянно отступала. Как и ранее разбившийся пленник, она прижимала к животу какой-то сверток и судя по всему никак не желала с ним расстаться.

- Что это? – Канонисса ни к кому особо не обращалась, но поведение женщины ее насторожило.

Гомункул кивнул одному из охранников и тот пошел на помощь к своему товарищу.

- Я могу поговорить с ней, - Ристелл обернулась к Вормасу, - Пожалуйста.

- Минуту назад они хотели твоей смерти, едва ли ты для них авторитет.

- Я не прошу освободить меня, я не прошу ничего для себя, про-сто позволь мне решить все мирно.

- Мирно? – Гомункул улыбнулся, - Что ж…

Вормас жестом пригласил ее идти вниз.

К тому моменту, как они подошли, два стражника уже повалили пленницу на палубу у левого борта и теперь она лежала на животе, пряча сверток и яростно шипела. Стражников эта сцена развлекала, а прикованные женщины предались горестному рыданию.

- Не подпускайте к ней эту ведьму, - Канонисса услышала знакомый вопль с правого борта, обращенный к прикованным женщинам и направленный против нее.

Ристелл старалась не обращать внимания на раздавшуюся ру-гань. Она склонилась над рассвирепевшей женщиной и тихо заговорила.

- Как тебя зовут? – Повинуясь жесту Гомункула, стражи отступили в сторону и теперь Ристелл была практически один на один с пленницей.

- Я тебя не обижу, просто скажи как тебя зовут?

Женщина все также закрывая собой сверток ответила:

- Дэнель

- Хорошо, Дэнель, ты из колонии?

- Проклятие Варпа, - Встрял гомункул, - Ты же не собираешься выяснять ее биографию?

Канонисса не обратила внимания на Вормаса. Она присела на колени возле женщины и придерживая плащ, коснулась ее плеча. Женщина вздрогнула.

- В твоем свертке что-то ценное? Дороже твоей жизни? – Ристелл решила, что необходимо объяснить ситуацию отчаявшейся женщины.

- Дороже всего, что у меня есть, - Ответила она.

Похоже, получив небольшую паузу в борьбе с Темными стражами женщина начала успокаиваться. Прижав к себе сверток она стала медленно покачиваться, обратив взгляд в пустоту.

Стражи напряглись, готовые схватить ее в любой момент, но Ристелл, подняв руку попросила еще минуту.

- Скажи мне, что стоит дороже твоей жизни? Что ты прячешь?

Но женщина уже не реагировала на канониссу. Сидя на коленях и глядя в ночное небо она продолжала мерно покачиваться.

Ристелл не заметила, что все пленники молча прислушиваются к их разговору. Гомункул терял терпение и канонисса постаралась аккуратно протянуть руку к свертку. До куска брезента оставалось несколько сантиметров, когда женщина с яростным шипением оттолкнула руку Ристелл. Девушка едва увернулась от следующего взмаха, но когда она краем глаза взглянула на сверток в руках женщины ее охватил шок. Из грязного брезента выглядывала маленькая ручка младенца. Канонисса окаменела и непременно бы пропустила бросок пленницы, желавшей вцепится в ее глаза, но один из стражей пихнул рабыню ногой в плечо и повалил на спину. Второй тут же выхватил сверток из рук матери.