Warhammer 40000. Катарсис (СИ)

- Мы с тобой единственные представители командного состава, - Вновь подал голос Борлак.

Ристелл посмотрела на сержанта. Он глядел исподлобья на копошащуюся толпу прибывших из пустыни темных в конце их пути у Опустошителя.

- Наш долг, в сложившейся ситуации, принять смерть, - Он по-смотрел в глаза канониссе, - Сегодня я умру, и тебе стоит найти способ…, пока Архонт не добрался до твоей души

- У нас…

- Они это могут! – Прервал ее сержант.

- Ордосы нас не оставят! – Канонисса попыталась произнести это командным шепотом, так как их разговором начали увлекаться остальные рабы.

- Старая песня, - Пробормотал кто-то, - Если бы они хотели, то уже давно бы нас освободили.

- Заткнись! – Шепнул приятелю второй, рослый детина, до плена трудившийся на рудниках.

- Знаешь, я здесь уже два месяца, и мне плевать и на эту девку, - Первый мотнул головой на канониссу, - И на ее Ордосы и на проклятого Императора, который бросил нас здесь! Этот бабский батальон нас отсюда не вызволит!

Тут с одной стороны раздались поддерживающие бунтаря возгласы, а с другой, где по большей части находились Сестры Битвы, яростные вопли против ереси и еретика. Еще мгновение и вспыхнет драка, пока ее не было лишь потому, что все рабы были скованы цепями на руках и ногах. Но канонисса понимала, что это не остановит Алмазную Ярость ее Сестер и безумие отчаявшихся бунтарей. Темные уже собирались вокруг, что бы поглазеть на затевающуюся потасовку. Разумеется, они не станут вмешиваться и лишать себя удовольствия.

- Всем молчать! – Ристелл выкрикнула приказ так громко, что у нее разболелась голова. Подкрепленный небольшой волной ментальной энергии приказ немедленно был выполнен. Все обернулись к ней, включая Темных охранников. Теперь Ристелл думала, что она может сказать отчаявшимся людям. Подбадривать их, когда они стоят окруженные толпой алчущих крови порождений варпа и вот-вот станут участниками фестиваля смерти, она не могла, но если просто промолчать, она окончательно утратит авторитет.

- Мы здесь, потому что так пожелал Император и сейчас именно Он, а не они, - Ристелл махнула рукой в сторону Темных, - Решает жить нам или нет. Так было всегда и так будет! Ничего не изменилось! Мы по-прежнему служим Ему, и Он по-прежнему решает нашу судьбу. Единственное, что мы можем, это встретить ее достойно.

Взглянув в глаза каждому, кто был рядом, канонисса развернулась и продолжила путь к Опустошителю. Она прекрасно знала, что чувствуют ее собратья, от того самой поверить в свои слова было невыносимо трудно…, но необходимо. Через несколько шагов она почувствовала, как чья-то рука сжала ее плечо.

- Сильные слова, - Сержант Борлак словно расправил плечи и стал шире. Он улыбнулся ей, несколько неловко, он давно не улыбался.

За двумя офицерами потянулись и остальные рабы, кто-то еще с сомнением перешептывался, но большинство молча смотрели на канониссу и через ее решительность обретали твердость духа, даже те, кто до пленения был простым рабочим или земледельцем. Пятерка пленных Сестер Битвы выстроилась за своей предводительницей, словно отгораживая ее от предавшихся ереси глупцов. Поняв, что шоу не будет, стражники заняли свои позиции, весело посмеиваясь. Колонна из шестидесяти пленных двинулась дальше, под прицелом автоматических турелей и бдительными взглядами охранников.

- Не много нужно, что бы потерять веру, - Вормас Нкуаб ждал их у входа на посадочную площадку. Он обратил взор желтоватых глаз на Ристелл, - Ваша паства обретает совсем иной взгляд на вещи перед лицом смерти, стоит ли их вера хотя бы пыли на этой дороге?

Фиолетовые шелушащиеся губы на сером худощавом лице вы-тянутой головы расплылись в вопросительной улыбке. А Ристелл не знала, что ответить на эти слова. Было очевидно, что каждое слово, произнесенное канониссой, усмиряющей рабов, было донесено до ушей гомункула.

- Мы еще живы, а значит Император с нами! – Заскрежетал зубами Борлак.

Вормас лишь еще шире улыбнулся, а потом, наклонившись к канониссе, прошептал:

- Я сдую эту пыль…

Он сделал приглашающий жест своей высушенной, почти скрытой в длинном рукаве рукой и солдаты принялись разводить рабов по подготовленным камерам. Эти клети стояли кругом, чуть в стороне от припаркованных возле посадочной площадки глайдеров. Они образовывали своего рода арену в пятьдесят шагов диаметром, и выход каждой клетки был ориентирован в центр круга. Клетки были двух ярусными. До канониссы долетел до-вольный голос стражника:

- Сегодня вы сможете посмотреть, как ваших друзей кромсают на корм химерам, - Стражники заводили мужчин в нижние ярусы, а женщин на верхние. За всем этим нагромождением, образуя внешний круг, возводились трибуны для Темных, в свете Канудата они казались до омерзения праздничными, словно арена готовилась к спортивным состязаниям а не кровавой бой-не.

Ристелл уже собралась последовать за своими Сестрами, но гомункул задержал ее.

- Для вас и вашего друга у нас особая программа, - Вормас про-шел в ворота на посадочную площадку и двое стражников под-толкнули канониссу и сержанта за ним.

Они оказались на широкой металлической площадке слабо мерцавшей по краям сиреневым светом. На ней громоздилась гордость сухопутных войск Темных Эльдаров – Тяжелый Опустошитель. Ристелл почувствовала, как глушатся ее псайкерские силы, помимо вмонтированных в наручники глушилок здесь работала еще одна, более мощная. Ристелл поняла, что это генератор Опустошителя, работающий в противофазе режима подавления. Сам боевой крейсер напоминал корабли прошлого, те, что рассекали моря под парусами. Общепринятый во всем Империуме готический стиль здесь был доведен до абсолюта… и обезображен изображениями демонов растлевающих обнаженных дев, изображениями демонов, пожирающих детей, славящих древнее божество разврата и порока, Слаанеш или Ту Кто Жаждет.

Опустошитель покоился в магнитных захватах, выползавших из чрева механизма посадочной площадки. Потусторонний демонический гул свидетельствовал о каких-то порочных процессах происходивших внутри корабля.

- Думаю даже Адептос Механикус побрезговали бы прикоснуться к этому порождению варпа, - Озвучил Борлак мысли канониссы.

Их подтолкнули вперед, и они зашагали к выдвижному трапу. Как оказалось, вблизи Опустошитель выглядел не так впечатляюще. К, в целом, нелепой форме, напоминающей утюг, добавились подпалины от выстрелов. В некоторых местах были пробоины, над которыми трудились рабы-механики. В высоту Опустошитель имел около семи метров от днища до борта. Сверху пленники разглядели надстройки в виде арок и мест для посадки, ближе к корме возвышался огромный трон Архонта. С его краев и вообще по всему кораблю свисали короткие кованые цепи. По палубе бродили воины, пристально поглядывая на пленников. В отличие от местных стражников эти не были склонны к бурному веселью, и от их скрытых шлемами глаз так и веяло холодом.