Роман Галкин - Кощей. Перезагрузка

– Верно, – киваю в ответ.

– Опасаюсь я, Кощей, гнев твой на себя навлечь…

– Да ё-моё! Велю тебе спрашивать, о чем хотел, без боязни! Ну?

– Ну, коли так… Слыхал я, будто извел ты своего братца Вия за то, что не помог он тебе победить Ивана.

– Чего-о? – протягиваю удивленно. Хочу заявить, что ни разу в жизни даже не видел этого Вия, если не считать одноименной экранизации произведения Н. В. Гоголя, но вовремя спохватываюсь. – Та-ак, значит, и Вия я извел… Сперва Ягу с Лешим. Теперь вот Вия… Может, еще кого, а? Водяна я еще не извел? Нет?

– Не-э… – Сом шевельнулся из стороны в сторону. – Исчезновение владыки Водяна я бы почуял.

– И то хорошо. Так проводишь меня к Ведьминой сопке?

– Не гневайся, княже. Как Вий исчез, так закрылись от меня все болота и озера в его владениях.

– Твою ж медь!

– Ась?

– Так чего ж ты, селедка болотная, тут муть разводишь?!

– Э-э-э…

– Пасть захлопни, гланды простудишь!

– Кх-эм…

– Чего булькаешь? Вот как мне теперь к Ведьминой сопке попасть?

– Дык ежели твоею волей, то могу пройти к одному озерцу, что у самых Виевых владений. Сам бы не посмел против воли Водяна пойти. Но ежели с тобой, вроде как и не сам. Опять же, ежели словечко Водяну за меня замолвишь…

– Замолвлю, трепаный карась. Веди давай к озеру. Ну ничего по-доброму добиться нельзя. Обязательно орать приходится. Что за нелюди такие пошли?

Сом шустро развернулся, подняв большую волну, докатившуюся до моих сапог. Над водой показалась черная спина. Плеснул огромный хвост, способный расплющить меня одним ударом. Вот это махина! Я, конечно, видел, что в его рот способна заплыть косатка, но почему-то представлял хозяина озера эдаким головастиком с маленьким хвостиком.

Гигантский сом, похожий на подводную лодку, неспешно поплыл. Вода за ним стекленела, будто покрываясь толстым слоем льда. Ступаю на прозрачную тропу сперва осторожно, через пару шагов следую за озерником уже более уверенно. Следом цокает когтями Ледень, почему-то перекинувшийся в звериное обличье. Вероятно, из страха, что твердь под ногами вдруг снова превратится в воду. Зверь по-любому плавает лучше человека.

Итак, исчез еще один персонаж, и снова его исчезновение вешают на меня. Если и вправду организую издательство, то этот детектив будет издан сразу после триллера про Усладу и Леденя. Однако для начала нужно выяснить, кто и с какой целью все это на меня вешает. Хотя нет, в первую очередь нужно спасти Ягу. Не знаю, любовь ли это с первого взгляда или комплекс неполноценности из-за того банного дня, от которого можно избавиться, лишь повторив банные процедуры без унижения моего мужского достоинства, но без Яги я уже не просто скучаю, а практически тоскую. Еще немного, и начну выть по ночам, аки волк.

Размышляя, не замечаю, как прошел переход между озерами. Вдруг обращаю внимание, что вода под ногами уже не черная, а обычная, мутно-зеленоватая. Изменилась не только вода в озере. Прибрежный лес тоже стал выше и как бы даже мрачнее, чем у угрюмого Черного озера.

Сом останавливается, и я в задумчивости чуть не ступаю ему на спину.

Перед нами всплывает другой, серый в черную крапинку озерник. Он поменьше черного, но тоже впечатляет размерами.

Они о чем-то между собой булькают, затем владыка местного озера, чей голос заметно ниже, обращается ко мне:

– Следуй за мной, князь Кощей.

– Не забудь замолвить за меня словечко перед Водяном, княже, – напоминает черный озерник на прощанье.

– Поспеши вернуться, собрат, – поторапливает его серый. – Не надо навлекать гнев владыки Водяна еще и на меня.

Вот же зашугал Водяной своих подопечных! А с виду эдакий холоднокровный интеллигент… Наверное, именно такие и бывают настоящими деспотами. Вот интересно, в болотах болотники, в озерах озерники, а в реках, значит, речники? Впрочем, об этом ли сейчас думать?

– И в какой стороне Ведьмина сопка? – спрашиваю у озерного духа, ступив на берег.

Рядом шумно отряхивается черный волчара, словно плыл в воде, а не бежал, аки посуху.

– Следуй вдоль подземного ручья. Он приведет к болоту. Там будут уже владения Вия. У болотника узнаешь дальнейший путь. Тебе, князь Кощей, он не посмеет не ответить.

– Извиняюсь, вдоль какого ручья мне идти к болоту?

– Вдоль подземного, – повторяет озерник.

В растерянности оглядываюсь вокруг – никаких признаков текущего под землей ручья не вижу. Вероятно, настоящий Кощей мог видеть сквозь почву. Возможно, и я могу, только не знаю как.

– А ты просто пальцем показать направление не можешь? – обращаюсь к рыбине. – Что-то мне сырость надоела, хочется подальше от воды пройтись.

– Пальцем? – удивленно приоткрывает рот сом, отчего в него устремляется целый поток воды, затягивающий внутрь рыбешек, лягушек, плавающее у берега бревно и прочую всячину.

– Ну, или хотя бы лягушонка дрессированного пусти. Мы за ним пойдем. Мы уже за лисенком ходили к одному болоту. Почему бы теперь за лягушонком не пройтись. Обещаю следить, чтобы волколак не проглотил его по дороге.

Ледень, обернувшийся к этому моменту человеком, смотрит на меня удивленно.

– Лягушонок быстро устанет, – произносит задумчиво хозяин озера. – Я пошлю стрекозу. Она нарочно полетит окружным путем, дабы обходить стороной любую воду. Путь получится вдесятеро длиннее, зато сырости не будет. Угодил ли я тебе, князь Кощей?

– Ага, – киваю озернику и еле слышно добавляю: – Кабы все так угождали, то и врагов не надо.

С трескучим шелестом прилетает большая изумруднокрылая стрекоза, похожая на игрушечный вертолет. Кажется, будто бы даже виден пилот в ее огромных, похожих на стекла вертолетной кабины, глазах. Покружив, она садится на лист камыша и замирает в ожидании.

– Знаешь, – все же говорю озерному духу, – пусть эта красавица летит по прямой, ибо мне время дорого. А ежели станет невмоготу от сырости, то окольные пути я найду и без посторонней помощи. Уж блудить по лесу я тот еще мастак.

– Воля твоя, – колыхается в воде сом.

Стрекоза срывается в полет, делает круг над моей головой, игриво отражая глазами солнечные лучи в благодарность, что назвал ее красавицей, и устремляется к опушке прибрежного леса. Попрощавшись с озерником, спешу за ней.

Вскоре понимаю, что, попросив озерника послать стрекозу по прямой, я не подумал о последствиях. По прямой хорошо ходить в чистом поле. А в дремучем лесу по прямой не всякий лось проломится. А я хоть и первочеловек, но не настоящий. Настоящий, может, и ломился бы через чащу легко и непринужденно. А скорее всего, и вовсе не ломился, а просто перенесся в нужное место без помощи стрекоз и прочих озерников и болотников.

Леденю-то хорошо. Принял волчье обличье и кружит по чащобе, там понюхает, сям пометит. А я вот продираюсь сквозь очередной бурелом, кроша посохом сухие ветви поваленной ели.