Вадим Арчер - Выбравший бездну

Отбросив яблочный огрызок. Маг сорвал грецкий орех и с хрустом раскусил.

— Кроме того, — продолжил он, — она утверждает, что орехи разумны. Видишь — извилины, словно у мозгов разумной твари. — Он показал веревке ядро ореха. — Ей удалось частично убедить в этом даже самого Императора. Что же, из-за ее заскоков мне теперь никогда не есть орехов?

— Попробуй вон с того дерева, — указала хвостом веревка. — Те, мелкие, точно без извилин.

— Попробую, — согласился Маг. — И те и эти.

Он сгрыз еще несколько орехов и удовлетворился этим. Как и все сущности тонких миров, он мог бесконечно долгое время питаться только энергией, которая присутствовала везде, поэтому поход за яблоками был для него в первую очередь развлечением, а не потребностью насытиться.

— Пойдем назад? — осведомилась веревка.

— Какая же ты суетливая, Талеста, — с досадой заметил Маг. — Когда еще я соберусь сюда! Давай лучше погуляем.

Веревка, кажется, отнеслась к его предложению с одобрением. До сих пор она ползла следом за своим хозяином, словно ручная змея, но теперь взобралась на свое привычное место на поясе Мага и гордо подняла узел, осматриваясь вокруг.

Они пошли под щебет птиц по мягкому травяному ковру, мимо сладко пахнущих цветов, усыпанных ягодами кустарников, деревьев с ветвями, согнувшимися под тяжестью плодов до земли. Выйдя на обширную поляну, Маг растянулся на траве.

— Святая святых Эдема, — откомментировал он. — Поляна, где растут древо бессмертия и древо божественного самосознания. Или, как это объясняют младшим Силам, познания добра и зла. — Он кивнул на два раскидистых дерева, росших отдельно посреди поляны.

— Тоже будешь есть? — иронически спросила Талеста.

— Я уже наелся. Кроме того, зачем это мне? Здесь сколько угодно плодов послаще этих. — Он выдернул тонкую травинку и стал рассеянно грызть ее нижний кончик. — Хорошо, что здесь запрещено бывать, иначе я не получил бы от этого такого удовольствия.

— Извращенец, — хмыкнула веревка.

— Может быть. — Он приподнялся, опираясь на руки, и уставился между деревьев. — Ну, это уж слишком!

— Что там? — Веревка выставила узелок из травы наподобие очковой змеи. — Я ничего не вижу.

— Неужели? — изумился Маг. — Там наш рыжий гуляет со своей Нереей, и оба голышом. А ты еще зовешь меня извращенцем! У нас, между прочим, пока еще принято одеваться.

— Где? — Веревка завертела узелком по направлению, указанному Магом, и вдруг захихикала: — Напряги свое всеведение, идиот! Это всего-навсего два куска вещества плотных миров.

— Разве? Что-то я не вижу…

— Конечно. У нас, веревок, зрение устроено иначе, и я вижу их не так, как ты. Ничего похожего на Воина с Нереей — те ярко светятся, как и другие божественные сущности тонких миров, а в этих нет и намека на божественную искру. Это даже не твари промежуточных миров, это еще грубее.

— Они из плотного вещества, говоришь? — Маг пристально вгляделся в кусты. — Пожалуй. Но как похожи — сначала даже я ошибся. Откуда они здесь взялись?

— Не знаю, — махнула кисточкой веревка. — Наверное, сотворил кто-нибудь из Властей. Но почему они здесь, это понятно — создания из вещества плотных миров неустойчивы везде, кроме сада Эдема, который защищен магией Императора.

— Да, конечно, — согласился Маг, наблюдая за двумя существами, которые вышли на поляну и медленно пошли в их сторону. — Мне даже и всеведения напрягать не нужно — это творения рыжего. Не так давно он говорил, что хочет попробовать сделать что-нибудь из плотного вещества. Но такое! Видела бы это Жрица, или нет — Нерея. Она живо послала бы его в Бездну.

— Послать в Бездну может только сам Император, — поправила его веревка, плохо понимавшая образные выражения. — Своим Посохом Силы.

— Да, такая палочка нужна в тонких мирах, — хмыкнул Маг. — Иначе на нас, творцов, не было бы никакой управы. — Он сел в траве, но приближающаяся пара не обратила на него никакого внимания. — Они, кажется, не видят меня — наверное, их глаза не восприимчивы к веществу тонких миров. Но как похожи! — снова повторил он. — Хотя Нерея здесь заметно попышнее, чем на самом деле. Вкус у рыжего всегда был как у кентавра.

— Я уже сказала, что вижу их иначе, — заметила веревка. — Для меня они совершенно другие. Просто пара животных, каких много в этом саду — самец и самка. Не понимаю, как ты можешь говорить, что они похожи на кого-то из тонких миров.

— Возмутительно! — поморщился Маг, глядя на эту пару, которая прошла совсем близко, но так и не заметила его. Он провел рукой по голой икре самки, та вздрогнула и с подозрением покосилась на высокую траву под ногами. Видимо решив, что задела ногой за стебель, она успокоилась и заговорила с самцом короткими, нескладными фразами из одного-трех слов. — Скопировать для пары животных свою внешность и внешность своей любовницы! Интересно, знает об этом Император? И зачатками разума рыжий их, кажется, тоже наделил. Неудивительно, что небольшими, если он творил их по своему подобию.

— Брось возмущаться, — посоветовала ему веревка. — Сам как будто никогда не творил никакой чепухи.

— Ну, творил, — признал он. — Но я никогда не делал ее по своему образу и подобию. По-моему, это кощунство — наделять совершенную форму убогим содержанием, да еще создавать ее из плотного вещества. Такая форма заслуживает божественной искры.

— Божественную искру нельзя использовать в работе. — Веревка повернула узелок вслед прошедшим мимо животным, которые направлялись к двум растущим посреди поляны деревьям. — Но если они вдруг съедят плод с одного из этих деревьев… Какая неосторожность — оставлять их здесь без присмотра.

Маг весело засмеялся.

— Плоды с этих деревьев — самые невкусные из того, что растет в саду, — сказал он. — Умышленно, наверное, чтобы никто зря не ел. Но хотелось бы мне увидеть физиономию рыжего, если это случится!

— А что, по-твоему, тогда случится? — полюбопытствовала веревка.

— Ну, если они съедят плод с древа бессмертия, то ничего особенного. Получатся две бессмысленные бессмертные зверюшки. Кажется, они безвредны, тогда пусть живут в саду до конца пробуждения — кому они помешают? Все равно они потом не проснутся — после ночи Единого просыпаются только творцы. Но если они съедят еще и плод с древа познания добра и зла, вот тогда… — Он не договорил фразу, пожав вместо этого плечами.

— Что — тогда?

— Они, наверное, получат божественную искру и со временем разовьются в таких же, как мы. Станут бессмертными творцами и будут вместе с нами встречать дни и ночи Единого.

— А если они съедят плод только с древа познания добра и зла?

— Тогда они тоже смогут достигнуть этого, но будут привязаны к саду Эдема. Иначе они ничего не успеют познать — существа из плотной материи неустойчивы, их короткой жизни будет слишком мало для этого. — Маг провел рукой по снежно-белым волосам. — А это мысль! Представляешь, какая получится шутка, как этот рыжий попрыгает? Нужно только, чтобы они съели оттуда хотя бы один плод.