Любовь Фалалеева - Максим и Марина

Впрочем, сам Артур сесть за столик не успел. Навстречу инженеру шагнул Ричард Картер, поздоровался с ним и его спутницей. Артур извинился перед молодой женщиной, отошел с Картером в сторону.

Оставшись одна, очаровательная Леди углубилась в изучение меню…

В сопровождении Арно, Максим быстро направился к парадной лестнице, по которой в давние времена к своим подданым спускались курфюрсты. Подойдя к ступеням, он остановился.

Весь мир перестал для него существовать, кроме нее. Он видел только ее…

В то же мгновение, как только они с Артуром вошли в зал приемов, Марина почувствовала сильный поток внимания к своей персоне. Ощущение того, что за ней наблюдают, не проходило. Она отнесла это к тому, что как правило, за подобными мероприятиями следят многочисленные камеры видеонаблюдения. А по залу, возможно перемещаются агенты службы безопасности.

Наконец, поток внимания оформился в острый, кинжальный взгляд. Марина полуобернулась.

По лестнице спускался очень высокий мужчина лет сорока в ослепительно белом костюме от Пьера Кардена. В отличие от Артура его нельзя было назвать очень красивым. Но он был далеко не урод. Обаяние тонким чертам лица придавала огранка интеллектом. Про таких говорят — интеллигент, ученый и аристократ «в одном флаконе». Его походка была легкой и организованной. В движениях спортивной, подтянутой фигуры, во взгляде холодных, умных глаз, сквозили надменность и высокомерие. Мужчина не отрывал от нее взгляда и шел прямо к ее столику. Он остановился в двух шагах от Марины, чуть склонил голову:

— Разрешите представиться, Максим Захаров, хозяин этой вечеринки.

— Марина Денисова…

В зале негромко звучала танцевальная музыка.

— Вы танцуете?

— Да.

Максим протянул руку. Марина вложила в его сухую горячую ладонь свои прохладные пальчики, поднялась со стула.

— Одну секунду, — Максим нехотя отпустил руку Марины, снял пиджак, небрежно бросил его на стул.

Марина по достоинству оценила действия Захарова. Он сделал это для того, чтобы ей было удобнее ощущать движения тела партнера.

Захаров изменил исходную позицию вальса, сделал ее более контактной. Его горячая ладонь на спине прожигала ее тонкое платье.

Танцевали они удивительно слаженно, легко и красиво, словно занимались этим долгие годы.

Максим не отрывал взгляда от молодой женщины. У ней были потрясающие изумрудно — зеленые глаза, меняющие цвет до черноты, ни тени косметики, ни одного украшения. Темные волосы убраны в тяжелый узел. Он не чувствовал парфюма, дезодорантов и прочих женских штучек. Только едва уловимый, свежий запах шампуня от волос. Естественный запах чистого женского тела был приятным, волнующим, родным…

Марина смотрела на Захарова. Его лицо по — прежнему было отстраненно — высокомерным. Но в глубине удивительно чистых синих глаз затаилось печальное одиночество. Марине не хотелось думать, что высокомерие было чертой её характера этого человека — скорей всего — защитной маской…

Вальс закончился. Зазвучала новая мелодия «Ча — Ча — Ча».

— Танцуем?

— Да, — ответила Марина.

Как и в вальсе, Захаров изменил исходную позицию. Он просто взял Марину за обе руки. И они снова, так же слаженно танцевали, безошибочно находя в перехватах руки друг друга.

Беседа с Картером затянулась и Артур бросил взгляд на столик, где должна была сидеть Марина. Столик был пуст, а Марина танцевала с Захаровым. Артур поразился слаженности их движений, абсолютному единению их тел с мелодией.

В два своих прошлых приезда сюда с эскорт — леди, он видел, как Захаров наблюдал за танцующими, стоя у верхних ступеней парадной лестницы. Но не видел, как он танцует сам…

Мелодия закончилась. Максим, не отпуская руки Марины, подвел ее к столику, церемонно отодвинул стул. Когда она села, он надел пиджак и, не спрашивая разрешения, опустился на стул сам.

Это было не совсем вежливо, но Марина поймала себя на мысли, что ей интересен этот человек и хорошо, что он не покинул ее…

— Вы эскорт — леди?

— Нет. Я временная сотрудница в отделе Артура Холода.

— Значит — у меня! Хотите работать постоянно? Я прикажу и вас зачислят в штат…

Марина испытала внутреннее сожаление. Умный интеллигент вел себя как обыкновенный мажор.

— Нет, спасибо. У меня есть постоянная работа.

— Где?

— В школе. Я учительница иностранных языков.

— Но там же микроскопическая зарплата, а я буду хорошо платить.

— Да. Зарплата у нас очень маленькая. Но работа в школе строго регламентирована. Я менее зависима от капризов своего начальства.

— Вы не хотите терпеть мои капризы?

— Не хочу.

— Вы шутите?

Во взгляде Марины протаяла тень сожаления и жалости:

— Нет… Простите, но я не тот человек, которого можно купить…

При последних словах Марина поднялась на ноги, протянула руку за клатчем.

Максим в одно мгновение понял, что он сейчас потеряет. Не поднимаясь с места, едва уловимым движением, он перехватил руку Марины, крепко сжал ее запястье.

— Сядьте! — властно и жестко сказал он. «Что я делаю, дубина, — презирая себя подумал Макс, — я не причинил боли ни одной девочке по вызову и никогда никого не покупал…»

Марина опустилась на стул. Как ни странно, ей было приятно, что этот властный мужчина с жестким волевым лицом, ее удержал. Ей хотелось опираться на его сильную, горячую руку всю жизнь. Понимая, что Захаров в данный момент переживает гормональную бурю и шквал эмоций, Марина спокойно ждала когда у него выгорит адреналин…

Глядя на очаровательную молодую женщину, которую он не хотел терять, Максим ослабил хватку, переместил свою руку с запястья на кисть Марины и очень нежно погладил большим пальцем центр ее ладони, затем, столь же нежно и бережно провел несколько раз поперек ее прохладных пальчиков, вкладывая в жесты всю силу вспыхнувшего чувства и тепло своей души…

Марина смотрела в чистые, синие глаза Захарова. В них было все — любовь, доверие, бесконечная нежность, душевная теплота и затаенное в глубине глаз одиночество. Взгляд этих синих глаз решил для Марины все!..

— Прошу простить за скотское поведение, Принцесса.

— Будем считать, что мы протестировали друг друга.

— Признаю свое поражение.

— Скорее — это ничья.

— Еще раз прошу простить меня… Вы позволите иногда вам звонить?

— Как вам будет угодно, Максим Алексеевич.

Макс с сожалением отпустил руку Марины, достал телефон.

Марина на память продиктовала свой номер.

Макс понимал, что должен встать и уйти, так как сильно навредил себе бесцеремонностью и высокомерием. Хотя больше всего на свете хотел взять эту женщину за руку, уйти вместе с ней и никогда не расставаться…