Алекс Вэй - Туман забвения

Погребальную церемонию назначили на утро. О своем решении прийти принцесса очень быстро пожалела. Беатрис хотела, чтобы ее похоронили по заветам Книги Мироздания. Об этом напомнила Ева. При отсутствии жреца, погребальную речь и последующие молитвы должна была прочесть святоша Амелия. Только девушка начала ритуал, как взбешенная Ева набросилась на нее. Вцепилась в волосы, стала рыдая вопить, что та сообщница убийцы… Пришлось оттаскивать. Разрыдавшаяся Амелия сама убежала.

В итоге читать речь стала престарелая ключница. Только тогда удалось начать ритуал сожжения. По традиции все пришедшие на погребение должны были дождаться, пока сгорит все и потухнет пламя. Горел погребальный костер долго, моросящий дождь постоянно тушил его. Наемникам приходилось периодически подливать масло. Принцесса не скорбела, с нетерпением ожидая окончания. В конце концов, она не была близка с Беатрис, чтобы убиваться по ее кончине.

Костер уже догорал. Эрика, от скуки рассматривала собравшихся людей, как вдруг заметила, гвардейцы стали коситься несколько правее от нее. Принцесса обернулась и на несколько секунд застыла в растерянности. Позади стоял мрачный Виктор. В руках у него была бутыль санталы. Рядом с ним она увидела незнакомого ей мужчину. Какой-то крестьянин. Принцесса отвернулась, обратив взор на догорающий костер. Поговорит с талерманцем потом. Сейчас не время. Пусть поскорбит. Главное, успеть, пока он совсем не напился.

Ей, как ни странно, выпивать не хотелось. Проблемы это не решает. Будет только хуже, а значит, нет смысла. А тут еще перед глазами всплывал образ покойного дядюшки. Тот начинал как талантливый воин и стратег, но превратился в мерзкую свинью. Он пропил должность, проиграл даже панталоны, и в итоге утратил связь с реальностью.

Когда костер догорел, обугленное тело понесли в склеп, а все немногочисленные скорбящие по традиции должны были отправиться на поминки. Стол накрыли в трапезной. Виктор вместе со своим спутником ушел, едва догорел костер. Направился в покои Беатрис. Причем, как сказали наемники, спутника он практически уволок…

— Тебе даже на сестру насрать, гаденыш! Мразь ты бесчувственная, уйти он надумал! Сын, называется. Кусок дерьма! Ты же не человек, а конченый упырь. Нахер я вообще с тобой возился, ублюдок! Так бы я успел, она бы осталась жива, — громкие возмущения Виктора, доносившиеся из покоев Беатрис не услышал бы только глухой.

— Ты меня за этим притащил сюда, морали читать? Оставь меня в покое! — возмущался незнакомый голос.

Эрика остановилась прямо у двери, силясь понять, о чьем сыне и какой вообще сестре идет речь. И вообще, с какой стати Виктор притащил сюда этого человека.

— Никчемный ублюдок! — орал Виктор.

— Да я ублюдок. Я упырь и распоследняя мразь. Но я не просил тебя возиться со мной, — практически рычал собеседник.

— Правильно отец отрекся от тебя. Уйти захотел, так я тебе помогу, — в бешенстве орал Виктор, следом послышалась ругань, грохот и звук разбивающегося стекла.

Принцессу в один миг осенило.

«Альберт? Наследничек. Вот так сюрприз».

Одновременно она практически влетела в покои дабы предотвратить расправу над кузеном. В тот момент, когда она оказалась в комнате, талерманец уже успел разукрасить лицо Альберта до крови, скрутил его и собирался вышвырнуть в окно. Принцесса резко одернула озверевшего Виктора, не забыв ткнуть в болевую точку под ребром. От неожиданности, тот отпустил пленника.

— Прекрати немедленно!

Тот быстро разогнулся, мрачно посмотрел на нее, потом на откашливающегося Альберта.

— Ну он же хотел уйти. Я показывал наиболее короткую дорогу, — зло бросил Виктор.

— Оставь его в покое. Надо поскорбеть, иди скорби!

— Уже оставил! Пусть проваливает! — огрыхнулся он.

— Ты выполнил мой приказ? — все же решила осведомиться Эрика.

— Выполнил. Мясник мертв.

— Что на передовой?

— Клиф дело свое знает, — подчеркнуто недовольно бросил он.

— Ты чего тут рычишь на меня? Я, по-твоему, Беатрис грохнула? Успокойся! — отчитала она Виктора.

— Может, я пойду? — вклинился Альберт.

— Никуда ты не пойдешь, пока не поговорим, — возразила Эрика.

Тем временем талерманец молча направился к двери.

— Ты куда, мы же не договорили….

— Пошли вы все на хер, — огрызнулся Виктор и стремительно ушел прочь.

Принцесса решила пока оставить его в покое и взяться за Альберта.

— Мои соболезнования, — вспомнила о вежливости принцесса.

— Благодарю. Чем могу быть полезен, Ваше Высочество? — учтиво поинтересовался Альберт.

— Заканчивай с церемониями, мы еще Эрхабене на ты перешли, — принцесса напомнила ему про беседы в Императорской библиотеке. Фердинанд тогда позволил пламяннику посещать это место в свободные от учебы дни.

— Хорошо. Если ты так хочешь, — кивнул кузен.

Она предложила кузену присесть, попыталась сунуть самокрутку. Тот не курил, да и выпить отказался. Ну и ладно, ее дело предложить.

— Ты не сердись на Виктора, он просто выпил, и он… неравнодушен к твоей матери, — сочла нужным заметить Эрика.

— Я знаю, будь он равнодушен, не стал бы тащить меня сюда силой.

Принцессе теперь уже стало интересно, как так вышло, что Альберта приволокли сюда насильно. Она думала, он сам приехал. Тот кратко и по существу поведал, как спокойно жил в лесу знахарем отшельником, но по стечению обстоятельств попался талерманцу. Виктор хотел сделать приятный сюрприз, приволок Альберта против его воли, а когда тот не захотел даже остаться на поминки, чуть не прикончил, намереваясь выбросить в окно.

— Ладно, я с ним разберусь. Но почему ты так хотел уехать? Генри, с которым ты не ладил, мертв. На площади приколочен. Хотя, прости, может тебе это неприятно? Только увы, твой отец стал изменником. Но ты не беспокойся, тебя это не коснется. Скажи, правда, где ты пропадал? Матушка искала тебя, — Эрика задавала вопросы, а у самой уже созрел план. Все же вовремя Виктор его приволок.

— И ты туда же? Довольно. У его талерманского высочества спроси. Как он протрезвеет, меня тут все равно не будет, — мрачно пробурчал Альберт.

Эрика поняла, вопрос отношения с матерью и отцом для него больная тема. Неудивительно, кому приятно, когда отрекаются и лишают наследства.

— Прости, я не буду с этим лезть. Ты не думай, я тебе морали как Виктор, читать не стану, — на всякий случай предупредила она.

— Было бы странно услышать из твоих уст о морали, — выдал Альберт не то иронию, не то претензию.

— Точно, как говорил мой друг и наставник Карл, вертел он всю эту мораль на херу. У меня конечно хера нет, но к морали я отношусь примерно так же, — принцесса рассмеялась с собственной шутки.