Игорь Конычев - Бремя Бездушных (СИ)

— Соберись! — прорычал Колд. — Ты нужна нам! — Он заглянул в глаза Кисары, после чего быстро огляделся — атака осквернителя уничтожила несколько его братьев, а остальные вынуждены были отступить. — Мы должны прорываться к воротам!

— Мы не сможем, — прошептала Кисара, чувствуя, как к ним не спеша подбираются твари Бездны.

Порождения Скверны еще не осознавшие, что осквернитель мертв, все еще опасались его гнева, но, с каждым мгновением становились смелее, подходя все ближе.

Демоны хотели насладиться болью и страхом отбившихся от основного отряда смертных, но Колд не дал им такого шанса. Резко развернувшись, рыцарь — защитник быстрыми выпадами сразил нескольких противников, но тех оказалось слишком много.

Отбросив покореженный щит, Колд одной рукой подхватил тело Кисары, потащив ее за собой и прикрывая своим телом, словно живым щитом. Они двигались в направлении стен обители, мимо места гибели капеллана и, все еще, воткнутым в землю знаменем, рядом с которым поднимался на ноги Стрет. Храмовник из отряда Алектиса, зажимал рану на шее и был смертельно бледен.

Колд неистово рубил мечом оскверненных, отшвыривая их тяжелыми ударами и принимая на себя все атаки, предназначающиеся южанке — он знал, что должен защищать девушку, если не от силы, что внутри нее, то от тварей, которым она нужна. Таков был приказ пастыря и гиритец не собирался ослушиваться. Даже если это будет стоить ему жизни — Колд должен умереть прежде, чем погибнет демонолог, только так он сможет считать, что его долг исполнен.

Глаза храмовника говорили ему, что у них нет надежды на спасенье, но он, все равно, продолжал упрямо двигаться вперед. Меч бездушного вздымался и опускался, рассекая оскверненную плоть. Колд отнимал жизни тварей, не заслуживающих места в этом мире, но и их удары достигали цели, находя бреши в броне рыцаря.

Кисара, чувствующая, как содрогается от ударов тело монаха, попыталась идти сама, но ноги подогнулись, и она едва не упала. Колд удержал ее, пропустив еще одну атаку, пробившую его нагрудник. Ответным ударом монах снес голову твари, вонзив свой меч в брюхо другой.

Руку Колда пронзила боль, и он, против своей воли, выпустил рукоять меча, оставшись без оружия.

Ударом ноги, отбросив назад одного из самых проворных демонов, гиритец, тащивший на себе южанку оказался у погибшего осквернителя, в чьем горле до сих пор торчал меч капеллана. Тело Грегора лежало неподалеку и его лицо хранило выражения спокойствия и умиротворения, столь противоестественных этому месту.

Оскверненные и демоны вновь замерли, не спеша приближаться к трепещущему знамени и телу поверженного осквернителя. Где-то за их спинами слышался рев опустошителей, видимо, все еще пытающихся прикончить отчаянно сопротивляющихся воинов.

Не решавшиеся приблизиться к знамени, оскверненные дали своим жертвам небольшую передышку, образовав правильный круг и скаля ужасные пасти.

Поднявшийся Стрет, молча, приблизился к брату — монаху, зажимая рану на своей шее. Не говоря ни слова, он взглядом указал на южанку и Колд удовлетворенно кивнул, когда девушка издала слабый вздох, больше похожий на плачь.

— Жива? — рыцарь — защитник, наконец, позволил Кисаре встать на ноги.

— Я… да… — девушка, расширившимися глазами смотрела на израненного гиритца, несколько раз спасшего ее от смерти, пусть та и ждала их обоих через несколько мгновений. Кисара не верила своим глазами — словно выточенный из стали, монах продолжал стоять на ногах с такими ранами, получив которые любой смертный давно бы уже умер.

— А ты, брат? — Колд устало взглянул на Стрета, но тот лишь плотнее прижал ладонь к шее и покачал головой. Жизнь мелено покидала бездушного, и он понимал, что дни его сочтены.

— Сестрица! — Миаджи, сложив крылья, так неожиданно приземлилась рядом с монахами и южанкой, что Стрет едва не проткнул ее мечом.

— Убери это, бездушный, иначе… — демоница, ослепленная сиянием знамени Гирита, оскалилась, но Колд перебил ее: — Сможешь вытащить свою хозяйку отсюда? — спросил гиритец, мрачно глядя на медленно приближающихся тварей Бездны.

— Она и сама может, у нее есть камень Возврата…

— Нет! — Рявкнул Колд так, что Миаджи вздрогнула, а оскверненные, подбирающиеся все ближе — замерли. — Ты должна доставить ее в обитель! Кто-нибудь из братьев выжил?! — запоздало опомнился рыцарь — защитник, но ответом ему послужил всплеск магии почти у самых ворот — огненная вспышка, струя зеленого пламени и молния ударили одновременно, с грохотом врезавшись во что-то.

— Да, — уже готовая было солгать Миаджи поняла, что теперь рыцаря не проведешь.

— Тогда хватай хозяйку и неси к ним! — Приказал Колд. — Найди Гириона или Алектиса. Они знают что делать!

— Не указывай мне, смертный! — угрожающе сузила глаза демоница.

— Миаджи, пожалуйста, — еле слышно прошептала Кисара, сжимая руку подопечной. — Мы должны помочь им, там осталась Лисандра и Таллаг с…

— Знаю! — прошипела Миаджи. — Но я, даже если успею вернуться, не смогу поднять в воздух кого-то из вас — ваша броня слишком тяжела, да и обжигает меня.

— Тебе не придется возвращаться, — Колд наклонился и с неприятным звуком вытащил меч капеллана из тела осквернителя. — Просто доставь демонолога к моим братьям.

— Но, — Кисара растерянно посмотрела на бездушных: израненные и залитые кровью, те не выказывали никакого страха. Взгляды храмовников оставались такими же безразличными, как и всегда.

— Наша миссия важнее жизней, — Колд стряхнул с меча демоническую кровь, и лезвие оружия вновь загорелось голубоватым свечением. Сейчас он, наконец, понял, в чем заключалось его предназначение, его священный долг перед Гиритом. Колд понял, почему бог-защитник избрал его для этой миссии, и осознание этого наполнило сердце храмовника решимостью.

Демоны и оскверненные, скаля клыки, почти окружили их.

— Мы задержим тварей! Лети! — крикнул Колд и Миаджи, двумя руками обхватив протестующе вскрикнувшую Кисару, поднялась в воздух.

— Мы не можем бросить их, — сквозь вой ветра крикнула южанка.

— Их не спасти, — зло бросила демоница, едва набрав высоту начавшая стремительно снижаться. — А я не могу долго летать рядом со стенами, в которых так много оберегов! Мы приземлимся у ворот, если кто-то выжил — они будут там, а если нет — сразу используй камень Возврата!

— Но…

— Никаких но, сестрица! — резко тряхнула головой Миаджи.

Меч капеллана пел в руках нового владельца, а знамя Гирита вливало в тела Колда и Стрета новые силы. Но этого было недостаточно, перед множеством уродливых лиц Бездны, окружавшей монахов. Однако твари не могли пройти мимо, пока чувствовали биение сердце верующих. Вся орда демонов преследующих отряд, сейчас наседала на двух гиритцев. Но Колд и Стрет не дрогнули. Она знали, что каждый их вдох, каждый удар сердца, дает их братьям и другим выжившим, сделать еще один шаг к обители Нерушимых Врат.