Артемий Чайко - Новогоднее Королевство (СИ)

Из-за спины раздался звон, это гномы добрались до дверей библиотеки и не нашли ничего лучшего, как расколошматить их вдребезги своими увесистыми секирами. Ну, что с них возьмёшь? Одно слово, гномы! Через секунду они были уже внутри здания, но не успели хранители с разъярёнными криками добежать и до первого стола, как Сапфир легко взмахнул крыльями и взмыл под потолок. Гномы поспешили вдогонку, запрыгнули на стол, и начали что было мочи подпрыгивать, стараясь достать до улетевшего смутьяна, но Сапфир лишь презрительно фыркнул в сторону лилипутов и со скоростью хорошей ракеты скрылся в прорехе купола. Помахивая хвостом от радости победы, он легко покинул библиотеку тем же путём, что и попал в неё, на этот раз, правда, не разбивая лбом никаких препятствий.

В замешательстве от очередного поражения, гномы даже не сразу заметили Петера, что крадучись успел пробраться к дверце, ведущей в Хранилище Судеб. Дверь оказалась не починена, и студент без труда юркнул в образовавшийся проход. Гномы заметили парня в самый последний момент и уже ничего не успели предпринять, лишь метнувшись к двери всей гурьбой.

— Держи его, лев обманул нас!!! — закричал кто-то из толпы, очевидно, самый смышлёный.

Но Петер уже успел проскочить внутрь, приставить дверцу на место и запереть её на большую щеколду прямо перед носом преследователей. Из-за запертой двери тут же послышалась брань гномов и грохот секир, которыми хранители пытались вскрыть задвижку, но Петеру до этого уже не было никакого дела, теперь все его мысли были поглощены лишь тем, чтобы успеть исправить судьбы. Но как же это сделать, когда солнце уже почти взошло? А ведь здесь столько полок, а бумаг на них и того больше!!!

Парень быстро прошёл коридор и вновь оказался в центре округлой залы с бесчисленными стеллажами по периметру, Петер даже замер на мгновение, ведь в памяти не сохранилось, насколько много здесь всего было! Тут же рядом с ним возникла уже знакомая лестница, словно прочитавшая мысли, и через мгновение заветный ящичек с судьбами жителей Винтервилля оказался в руках студента. Как настоящий учёный, склонившись над записями, Петер принялся спешно, но от того не менее усердно переписывать уже написанное в них. Волшебный голубой волос со скоростью ветра танцевал по жёлтым страницам, работая одновременно как ластик, стирая старые слова и тут же замещая их новыми. Петер то и дело отрывался от письма, но лишь на мгновение, чтобы посмотреть? не взошло ли ещё солнце, и тут же утыкался обратно в записи, с некоторой одержимостью на лице продолжая работу.

— Звук тормозов, он видит его, выходящим из дверей… — бормотал Петер, переписывая очередной лист. — Улыбка озаряет лицо… Приезжают вместе с внуками… Они вместе встречают праздник и теперь уже не захотят расставаться… Награждают за примерное исполнение обязанностей… Встречают Рождество всей семьёй… А теперь, он подходит и говорит ей: «мне приснилось, что мы летали в небесах на розовом паруснике»… жили долго и счастливо…

Вдруг Петер замер и задумчиво почесал в затылке:

— Так, у маленького Джонни и так будет его долгожданный велосипед… — на первый взгляд могло показаться, что исправлять-то и нечего… — А где они возьмут деньги?!.. Придумал! — Петер довольный найденному решению, потёр руки. — Как это я раньше не догадался!?

Наконец, Петер добрался до своего листка и, несколько мгновений нежно посмотрев на него, принялся читать:

— Почему здесь так тесно всё написано, даже строчки не впишешь! — возмутился он, увидев ряды отличных оценок по всем предметам. — Но есть варианты! — он хитро улыбнулся, взял край рукава своей уютной толстовки и быстро стёр всё, что было написано ему Хранителем Судеб, включая и хорошие оценки! Лист его судьбы теперь оказался чист, и можно было писать дальше, что он с большущим удовольствием тут же и сделал:

— Это будет лучшее Рождество! — он едва успел дописать строчку, как вдруг волос перестал работать!

Это было непостижимо уму, но голубой след сверкающих чернил, идущий ровно за остриём странного пера, внезапно рассыпался в пыльцу и перестал сиять. Петер поднял голову вверх и посмотрел на купол: действительно, над хрустальными сводами Хранилища уже скользили красивые солнечные лучи раннего восхода, рассвет наступил, и волшебство, кажется, улетучилось… А ведь ещё нужно было не только исправить, но и разложить все записи по местам…

— Я бы всё равно не успел переписать каждое слово, — пробормотал он себе под нос, раздосадованно, — даже если бы требовалось исправить лишь записи знакомых мне людей, а ведь здесь миллиарды судеб… Надо было придумать что-то другое, волшебное!

Вдруг парня что-то осенило, он спешно обернулся к ларцу, стоящему в центре залы. Вид у него был такой ошеломлённый, будто бы Петер опять позабыл нечто очень важное, а теперь внезапно вспомнил про это:

— Мы можем сделать очень много, практически всё, если станем самими собой… — повторил Петер слова учителя Фроста. — Хранитель Судеб перестал быть самим собой из-за этой кляксы, — внезапно осознал он, неотрывно глядя на старинный ларец, — вот в чём закавыка!

Петер был в отчаянии, теперь-то он всё понял! Ах, если бы он догадался чуточку пораньше, то сейчас всё бы уже получилось. Он как никогда был зол и на себя и на всё вокруг. Ему захотелось сбросить ларец на пол и растоптать пергаменты. Однако Петер усвоил, что никогда нельзя сдаваться и, неимоверным усилием воли перебарывая непродуктивный гнев, продолжал искать возможный выход.

— Надо было исправить главное, тогда времени бы точно хватило, и всё само стало бы на свои места! — от бессилия он опустился на пол и схватился руками за голову. — Это же так просто, как я мог не догадаться, — продолжал сокрушаться он, — это же элементарно! — тут-то Петер и вспомнил про своего элементарного знакомого Электрона, который непременно должен был обретаться где-нибудь рядом…

Парень вскочил на ноги, и лицо его озарилось улыбкой. Его несообразительность показалась ему теперь даже забавной, ведь как он не догадался сразу сделать всё правильно, так и теперь позабыл о возможном решении… Ну, конечно же, Электрон непременно сможет помочь ему завершить задуманное!

— Электрон! — сложив руки рупором, закричал парень что есть силы.

Тут же в залу влетел Электрон, он выглядел заспанным и немного расхлябанным, ибо протоны и нейтроны вокруг него летали как-то вяло и в разные стороны, но вместе с тем и довольным, ведь он так любил, когда мог оказаться полезным. Электрон неохотно стянул со своей сияющей головы ночной колпачок, зевнул, выпустив изо рта фонтан утренних радуг, и опустился на уровень лица Петера:

— Что вам ещё?! — вновь зевнув радугой, уточнил он, напуская на себя непринуждённость и старательно делая вид, словно ему совсем не приятно, что его помощь наконец-то кому-то понадобилась.