Артемий Чайко - Королевство Адальир. Путешествие (СИ)

— И наши собратья Силль и Килль, — добавил Брелов.

Килль в этот момент выглядел немного напряжённым, словно смущался, но не хотел это показывать. Алёна сразу отметила в парне сочетание обычно противоположных качеств: хорошего физического развития и явной интеллектуальности. Особенно девушку удивила его небывалая энергия, которая чувствовалась во всём его облике, эта энергия словно била ключом и выплёскивалась через край, даже когда он просто неподвижно стоял на месте. Вместе с тем, он был сосредоточен и явно умел владеть собой.

Силль же при первом взгляде не произвёл на Алёну должного впечатления. Лишь позже девушка рассмотрела в парне неуловимый шарм, но ответить себе, в чём он заключался, ей так и не удалось. У Силля были большие светлые глаза, неопределяемого подобно александриту цвета, густые брови, прямой нос с чуть излишне раздутыми ноздрями, немного великоватый рот и ямочка на подбородке. Волосы у него были тёмно-русые и немодно постриженные, такую причёску с длинной чёлкой, закрывающей весь лоб, мог бы носить какой-нибудь хиппи в восьмидесятых годах, но отнюдь не современный яппи. Эта ретро-нотка, однако, только добавляла ему шарма. Все вавилонцы были вооружены мечами, только у Авельира из-за плеча выглядывал лук и колчан со стрелами, а у пояса висел небольшой арбалет.

Алёна ещё раз обвела всех собравшихся неуверенным взглядом. Ей казалось, что всё происходящее — только странный сон, и он вот-вот развеется, но раз этого не происходило, то она всё-таки решила продолжить странную игру и довериться своим спутникам.

После визуального знакомства, они все вместе направились в сторону трактира. Правда не сразу, а выждав немного, поскольку у дверей заведения толпилось несколько всадников в длинных чёрных плащах, плотно облегающих торс и расходящихся книзу. Они показались Брелову подозрительными, и он решил ждать, пока они не уедут. Брелов объяснил товарищам, что заметил у них синие воротники и манжеты, и добавил, что им ни в коем случае нельзя себя обнаруживать. Только Алёне было невдомёк, что значили слова рок-музыканта. В трактире Брелов на удивление быстро договорился об отдельных комнатах для Алёны и остального отряда, что было очень странным, учитывая вечное отсутствие свободных мест. Брелов говорил с трактирщиком уверенно и по-свойски, словно знал его много лет, остальные молчали, переминаясь у стойки, Алёна же, сильно надвинув капюшон, лишь наблюдала за диалогом из-под его края, осторожным взглядом обводя гудящий голосами постояльцев холл. Получив крышу над головой, отряд Брелова поспешил скрыться в своей келье и не показывался оттуда до вечера. Пришедшие с Бреловым заняли комнату ближе к лестнице, а Алёну поселили в конце коридора так, чтобы контролировать проход к её келье. Девушка очень устала за рабочий день и сразу отправилась спать. Вавилонцы же уселись на полу в соседней комнате, вытащили из рюкзака Силля ноутбук и, разложив на полу какие-то карты, принялись что-то чертить, то и дело сверяясь со схемой на экране. Возможно, они прокладывали маршрут предстоящего пути…

Только когда солнце село за гору, Брелов и остальные спустились в холл. Там они расположились за столом в самом тёмном углу, словно от кого-то прятались, и принялись уплетать пышный хлеб, запивая его медовым напитком. Только Фариселл не ел эту еду, а хлебал какую-то похлёбку из глубокой деревянной тарелки. Как и все за столом, Алёна сидела, надвинув на лицо капюшон накидки, которую она получила накануне. Она до сих пор плохо соображала, что происходит, кто эти люди, и где она очутилась, но происходящее ей почему-то нравилось. После слякотного мегаполиса это было всё-таки хоть какое-то развлечение, вроде столь популярных ныне ролевых игр в рыцарей, замки и средневековье.

Здесь был какой-то странный воздух, слишком чистый по сравнению со столичным смогом, от него даже немного кружилась голова. Так всегда бывает с жителями крупных городов, в чистых лесах свежий воздух дурманит их. Здесь слишком громко и слишком чарующе пели птицы. И даже вкус хлеба, который она ела, и мёда, который пила, был совсем иными, нежели тот, к которому она привыкла дома. Слишком насыщенный, что ли, и слишком богатый вкус был у всего на этом столе. В холле по-прежнему было очень много народу, и все о чём-то оживлённо беседовали, мерный гул голосов действовал усыпляюще. Алёна откинулась на спинку увесистого дубового стула и стала задрёмывать, но вскоре её разбудил громкий хохот постояльцев. Брелов, который в полголоса обсуждал что-то с Фариселлом, тоже обернулся на звук: оказалось, какой-то монах в длинной серой рясе развлекал гостей, показывая чудесный фокус прямо на грязном столе в центре холла. С хитрой улыбкой на устах этот невероятно красивый черноволосый парень творил заклинание, заставляя большого неуклюжего жука светло-зелёного цвета порхать в воздухе в нескольких сантиметрах над столешницей, чем приводил в восторг всех собравшихся зевак. Жук растерянно махал лапами, беспомощно пытаясь хоть за что-нибудь уцепиться, а колдун водил над ним указательным пальцем, и куда направлял он свой перст, в ту же сторону начинал вращаться и жук. От каждого нового поворота насекомого зал взрывался истерическим хохотом.

Колдун то и дело вполголоса произносил очередное заклинание, каждый раз звучащее по-разному, но заканчивающееся всегда громким выкриком «pass!». Услышав это, Брелов весь как-то напрягся и стал похож на натянутую струну боевой арфы.

В этот момент полноватая и розовощёкая прислужница в засаленном переднике поставила на стол новые кушанья, разложенные на большом, почерневшем от времени серебряном подносе. Тут было всё: виноград, яблоки, мясо и несколько бутылок какого-то тёмно-малинового напитка. Вавилонцы сразу стали разбирать яства на свои деревянные плошки, только мяса они не тронули, как пояснил Брелов, в путешествиях необходимо соблюдать вегетарианскую диету.

— Ты чем там занимаешься, дружище? — спросил Авельир, обращаясь к Дэльвьиру.

— Прожуй сперва! — буркнул бородач недовольно.

— А всё-таки, а? — не унимался гот. По выражению его лица было явно видно, что он собрался посмеяться над товарищем и старательно искал для этого повод.

— Пытаюсь понять, что стало с моим коммуникатором, — пояснил, наконец, Дэльвьир. Всё это время он усердно ковырял корпус своего КПК, поддев его кончиком ножа. Наконец защёлка поддалась, и крышечка с щелчком отскочила в сторону, угодив как раз в тарелку Фариселла.

— Прошу прощения, — пробормотал Дэльвьир, и выражение его лица невольно сделалось брезгливым, потому что он тотчас представил, что это в его супе утонула какая-то компьютерная дребедень из засаленного кармана.