Козина Екатерина - Академия героев (СИ)

Холодно. Ужасный холод сковывал меня. Я не могла даже пошевелиться. И пускай я вся тряслась, руки словно приморозило к земле. Хотелось сжаться в комок, но ничего не получалось. Слишком холодно.

Я попыталась вспомнить, что произошло. Как я оказалась на снегу? Мне пришлось заставить себя принять вертикальное положение. В том месте, где лежала моя голова, на снегу была видна кровь, которая алыми пятнами заметно выделялась на белом.

Заледеневшими руками я стала ощупывать лицо. Щека вновь была липкой. На губах запекшаяся кровь. Провела тыльной стороной ладони под носом. На руке осталась бурая полоска. Нос. Интересно, я его сломала или нет?

Оставалось только надеяться, что в Академии меня подлатают. Стоп. Подождите. Академия. Я взглянула на часы, на них высвечивались два нуля. Значит, время закончилось, но тогда почему я не возвращаюсь?

– Вам не кажется, что вы кого-то забыли?! – глядя в небо, закричала я.

Послышался всасывающий звук. Словно кто-то допивает остатки воды через трубочку. Я почувствовала, что мне становится тяжелее дышать, как будто из города стали выкачивать воздух.

– Эй, я еще здесь! Помогите! – хрипя от нехватки кислорода, простонала я.

Я упала обратно на снег и краем глаза увидела вспышку. Темный силуэт подошел и поднял меня на руки. Я лишь заметила маску у него на лице и тут же потеряла сознание.

4 глава.

Очнувшись, я тут же открыла глаза и уставилась в потолок из матового стекла, излучающий приятный белый свет. Несколько минут так и пролежала, пытаясь понять, кто я, где, и что вообще произошло. Вместе с воспоминаниями вернулась и чувствительность. Саднило всю кожу, а правой руке что-то мешало двигаться, сильно ее сжимая. Медленно, я повернула голову и посмотрела на руку. На ней был прибор измеряющий пульс и давление. Он тихо жужжал, то сжимая запястье, то немного отпуская.

Все так же медленно, чтобы не навредить себе, я села на кушетке. Она являлась единственным предметом в этой комнате. На мне из одежды была только светло-голубая тонкая полупрозрачная рубашка, завязывающаяся на спине.

Стены и пол, так же, как и потолок излучали мягкий слабый белый свет. Я слезла с кушетки, становясь босыми ногами на ледяной пол. Кожа тут же покрылась мурашками, мне стало холодно, но укрыться здесь было нечем. Кушетка оказалась пустой. Не было даже простыни.

Я оглядела абсолютно квадратную комнату, пытаясь найти дверь, но никакого намека на нее не нашла.

– Эй! Выпустите меня отсюда! – крикнула я неизвестно кому. – Здесь очень холодно!

Как и ожидалось, я не дождалась ответа. Тогда, подойдя к ближайшей стене, я постучала в нее.

– Эй? Есть там кто? – негромко позвала я. Тишина давила на уши, а в комнате становилось все холоднее. Я постучала еще раз, но когда снова не получила ответа, стала колотить руками со всей силы. Почему-то воздух с каждой минутой казался все более холодным. Я почувствовала, как горлу подкатила истерика. Хотелось плакать, рычать от злости и бить все, что попадется на пути. Вот только бить было нечего.

Из-за одного неловкого движения, прибор, что был у меня на правой руке, соскользнул и упал на пол, противно пища. Я испуганно вздрогнула. Это был первый потусторонний звук, который я здесь услышала.

Я даже не успела понять, что произошло, как соседняя стена отъехала в сторону, а в комнату вошли четверо мужчин в белых халатах и марлевых повязках, закрывающих пол-лица. Один из них грубо обхватил меня поперек живота и потащил к койке, но я изо всех сил пыталась вырваться. Подключились еще двое. Втроем им удалось бросить меня на кушетку. Больно ударившись спиной, я даже не застонала, а только сжала зубы, чтобы не показать слабость. Я сопротивлялась молча, понимая, что на крик только потрачу последние силы.

Одному из мужчин мне удалось врезать ногой прямо в нос. Его повязка, закрывающая лицо, тут же окрасилась в красный. Медицинский работник взвыл, отпустил мою ногу и схватился за свой нос, тихо поскуливая.

В этот момент я уже было подумала, что удача наконец-то повернулась ко мне лицом, но мои руки приковали к кушетке жесткими матерчатыми оковами. Когда я сидела на койке, я не заметила, что здесь есть эти крепежи. Наверное, они выскочили именно сейчас.

Я тратила последние силы, чтобы вырвать вновь схваченные ноги, но и их мужчинам удалось привязать. Жесткие крепежи сильно терли кожу, оставляя на руках и ногах ссадины, но я не прекращала извиваться.

Когда людям надоело смотреть на мои жалкие потуги выбраться, один из мужчин больно вколол мне что-то в руку. К горлу подкатила тошнота, все медленно поплыло перед глазами, смазываясь в сплошное светлое пятно. Мысли еле ворочались, а брыкаться не было сил.

– Что вы со мной сделали? – я смогла только разлепить губы и прошептать вопрос, хотя мне казалось, что я его прокричала.

Полностью обездвиженная, я лежала, видя только белое пятно перед глазами. От холода меня колотило, но мне не удавалось шевельнуть и пальцем. Закрыв раз глаза, я не смогла больше поднять веки, казавшиеся мне в тот момент свинцовыми.

***

Вновь белый потолок перед глазами, только на сей раз он уже не излучал свет. Под головой чувствовалась подушка, приятное еще хрусткое постельное новое белье холодило кожу. По всем признакам это была уже не та операционная. Пошевелив руками и ногами, я удостоверилась, что они двигаются без стеснения. Этот факт меня сильно обрадовал.

– Очнулась, наконец? – послышался справа от меня голос. Я повернула голову на звук и увидела Акима, сидящего возле моей кровати на стуле.

– Что они со мной сделали? – спросила я. – Вырезали почку? Вставили новое сердце? Или попытались убить? Если так, то последний пункт у них точно не получился, я вроде бы живая, хотя нужно все же убедиться в этом.

– Рина, никто не собирался тебя убивать. Ты получила много серьезных ран, которые за полчаса не вылечиваются. Когда ты падала в овраг, у тебя на долю секунды остановилось сердце, именно из-за этого ты не перенеслась обратно….

– А какие еще травмы я получила?

– Перелом носа, сотрясение мозга, обморожение, повреждения кожной поверхности на руках и по мелочи синяки и ссадины, – доложил мне Лазурит.

– И сколько я так провалялась? – пробормотала я, прикидывая, как долго заживают такие повреждения.

– Полдня и одну ночь.

– Сейчас утро?

– Да. И на завтрак ты уже опоздала. Вставай, коли можешь двигаться, а то и тренировку пропустишь, – Аким поднялся со стула, собираясь выйти из комнаты и дать мне возможность переодеться.

Я села, удивленно посмотрев на Лазурита.

– И что, мне даже не дадут справку от физкультуры? – столько травм и вылечить их за одну ночь просто немыслимо.

– Ты полностью восстановилась, а значит, можешь заниматься наравне со всеми остальными, Аким уже почти дошел до двери, пока я себя оглядывала. Кожа на ладонях стала мягкой и гладкой, на лице ни одного изъяна или шрама, нос показался мне более ровным, нежели был до сегодняшнего дня. Удивительно. – Приведи себя пока в порядок, а я зайду за тобой через десять минут и отведу на занятия.